Страница 35 из 80
— Ну, в таком случае… — предположил Расти.
— Я думаю, Винс решил, что, если Де Пард будет очень портить ей жизнь, она, возможно, легче согласится на продажу. Только Де Пард принялся за дело куда серьезнее, чем он предполагал.
— Это возможно.
И все же Киннкэйд чувствовал, что подобная версия объясняет далеко не все.
— Думаю, мне пора там появиться, — сказал Киннкэйд и выудил из кармана нож. — Вот. Я думаю, ты нашел его в субботу в туалете. К счастью для меня, там выгравировано мое имя, а иначе ты никогда бы не нашел владельца.
Расти взял нож и осклабился:
— Хочешь разыграть эту историю, да?
— А почему бы и нет?
— И я могу рассчитывать на вознаграждение?
— Как только смогу, угощу пивом.
— Да уж конечно, когда рак на горе свистнет. Киннкэйд хмыкнул и вышел в темный переулок. Теперь ему нужно было появиться с парадного входа.
Винс, сгорбившись над стойкой бара, держал кружку пива, которой собирался запить виски. Когда дверь отворилась, пропуская Киннкэйда, он машинально повернул голову на звук и тотчас же пьяно крикнул:
— Что вы здесь делаете?
— Тот же вопрос мог бы задать и я. — Киннкэйд подошел к стойке бара и обратился к Рою: — Я приехал за своим перочинным ножом.
Бармен пожал тощими плечами:
— Ничего об этом не знаю.
— Ваш повар позвонил мне на ранчо и сообщил, что нашел нож. Может, спросите у него?
— Он ничего мне об этом не говорил, — проворчал Рой, направляясь к дверям.
Киннкэйд, опершись локтем об изрядно потертую стойку красного дерева, обратился к Винсу:
— Я видел выходящего из заведения Де Парда, когда приехал сюда. Винс, вы разговаривали с ним?
— А вот это вас не касается.
И Винс снова основательно приложился к кружке пива.
— Росситер, вы тоже решили покинуть эти края?
— Что за чушь вы несете, Киннкэйд?
— Ну как же, Коннорс и Харт уезжают с ранчо. Видимо, они неуютно почувствовали себя, когда сегодня утром вокруг нас свистели пули. Вот я и подумал, что вы тоже решили покинуть этот прелестный уголок земли.
— И оставить сестру один на один с Де Пардом? Надо признать. Винс удачно изобразил оскорбленное достоинство.
— Но ведь это случилось бы не впервые? — мило улыбаясь, высказался Киннкэйд. И судя по тому, как Винс побледнел, он понял, что попал в точку.
Винс попытался блефовать и небрежно сказал:
— Не понимаю, за кого вы меня принимаете…
Но тут дверь в кухню распахнулась и, шаркая ногами, появился Рой. Винс мгновенно умолк.
— Этот? — Рой положил перед Киннкэйдом перочинный нож.
— Да, он самый.
Но когда Киннкэйд потянулся за ножом, Рой накрыл его ладонью.
— А как же вознаграждение?
Киннкэйд немедля извлек из кармана несколько бумажек и бросил на стойку.
— Нацеди две кружки пива и одну отнеси повару, а заодно и напомни ему изречение из Священного писания: «Добродетель и есть сама награда».
Рой фыркнул, что, очевидно, означало смех, и поставил под кран бок о бок две кружки. Одну, наполнив до краев, он протянул Киннкэйду, вторую понес на кухню.
— Послушай, приятель, — тут же заговорил Винс. — Здесь полно пустых столов. Возьми свое пиво и отправляйся за один из них.
— Нет уж, благодарю, — И с наигранным равнодушием Киннкэйд не спеша принялся за свое пиво.
— Какого черта вы таскаетесь за мной хвостом? — еще больше занервничал Винс. — И кто вы, черт бы вас побрал, на самом деле?
Но Киннкэйда не так-то просто было вывести из себя.
— Возможно, я ваша совесть.
— Прекратите говорить загадками и давайте начистоту. Что я вам сделал и когда?
— Ничего. Абсолютно ничего.
— Тогда отвяжитесь от меня. А лучше всего последуйте примеру Конпорса и Харта и убирайтесь отсюда. У нас и так хлопот полон рот и без таких, как вы.
Винс круто повернулся и пошел к выходу.
Киннкэйд подождал, пока дверь за Винсом захлопнется, и последовал за ним.
Всю дорогу обратно на ранчо Киннкэйд ехал вслед за машиной Росситера. Затем он свернул в сторону к бараку, оторвавшись от сине-белого пикапа, и припарковал свою машину возле кухни.
— Ездили в город? — оживился кривоногий повар, стоявший возле кухни.
— Да.
Повар с надеждой посмотрел на Киннкэйда:
— Может, привезли виски?
— Сожалею, но не привез. Дикий Джек недовольно фыркнул:
— Черт возьми, а я-то уже обрадовался…
Де Пард вернулся на ранчо «Даймонд Д.» как раз в тот момент, когда туда въезжал Шихэн. Шихэн тянул на буксире фургон для перевозки лошадей.
— Иди в дом, как только освободишься! — крикнул ему Де Пард.
Шихэн довольно быстро управился с работой и пришел в кабинет босса.
— Поздравляю с хорошо выполненной работой, — сказал Де Пард и протянул ему пузатый бокал с виски.
— Я так понял, что вы уже в курсе, как все произошло, — ухмыльнулся Шихэн.
— Да. Я разговаривал по телефону с шерифом. Оба фургона серьезно пострадали. Один удалось наладить, но перевозчик отказался грузить ее скот. И теперь Росситера никого не найдет — никто не захочет рисковать, сколько бы она ни пообещала заплатить.
— Вы правы босс, пули звучат очень убедительно, — заметил Шихэн, одним глотком опрокидывая виски.
— Да уж, что верно, то верно, — улыбнулся Де Пард, — отлично сказано. Винса потрясла эта история. Я только что со свидания с ним. Мы виделись у Старр.
— И чего он хотел?
— Да по правде говоря, ничего особенного. Он шумел по поводу безопасности своей сестры.
— Тогда пусть убедит ее уехать.
— Вот и я ему сказал то же самое. Но он к тому же еще и боится, как бы ей не стало известно, что он поставляет нам информацию. Кстати, я договорился с ним, что он встретится с тобой в пятницу в Сэддлтри-Крик возле западной ограды.
— Я там буду.
Глава 12
С того утра когда их обстреляли, минуло четыре дня. Дни прошли в беспрестанной работе и заботах — заботах, которые требовали от Киннкэйда сноровки во всем, чем только ему не приходилось заниматься: он был то сварщиком, то ветеринаром, то механиком, то просто рабочим.
Закончив починку стержня для сломанной мельницы, он отер пот со лба и гордо заметил:
— Ну вот, теперь дело пойдет.
— Надеюсь, теперь эта чертова мельница заработает, — поддержал Эл. Он переносил жару еще хуже, чем Киннкэйд.
Они с наслаждением разделись до пояса и отошли в тень, где стоял заранее приготовленный большой кувшин с водой. Киннкэйд первый взял его и выпил половину, прежде чем передать Элу.
— И в аду не может быть жарче, — объявил Эл.
От Киннкэйда не укрылось, что Эл с интересом разглядывает его длинный шрам, извивающийся вдоль всей грудной клетки и ребер.
— Скверный шрам, — заметил Эл. — Как ты его заполучил?
— Это бык, — ответил Киннкэйд, сдвигая шляпу на затылок, чтобы ее поля хоть чуть-чуть защитили шею от нестерпимого жара солнца.
— След рога? — предположил Эл. — Представляю, сколько крови вытекло.
— Нет, это след копыта. Я промедлил всего минуту и потом уже не смог уклониться от удара. — Киннкэйд потер ладонью шрам шестилетней давности.
Он помнил, как недолго скакал на быке по имени Десять Один-Один и как упал с него, жестко приземлившись на спину. От удара он на мгновение потерял сознание, но память сохранила, словно моментальный снимок, то, что он увидел потом, открыв глаза, — воскресная толпа на трибунах, ужас в глазах людей, ковбои у изгородей, клоуны, пытающиеся отвлечь внимание быка, серое бугристое тело животного прямо над ним. Затем бык резко наклоняется и раздвоенное переднее копыто оказывается нацеленным прямо на него.
Рефлекс заставил Киннкэйда рвануться с места, но ему удалось передвинуться только на часть нужного расстояния.
— Было такое ощущение, будто тебя вспарывают тупым ножом, — это когда он ударил меня копытом, — вспоминал Киннкэйд вслух. — В тот раз у меня были сломаны два ребра.
— В тот раз? — Эл вытащил из кармана жестянку «Ред Мэн» и с еще большим любопытством воззрился на Киннкэйда. — Похоже, ты много раз участвовал в родео. Остальные шрамы ты тоже там заработал?