Аромат жасмина

— Ладно, — сказала Кей и пошла в сторону лагеря.

Алекс поймал ее за руку и повернул лицом к себе.

— Ладно? И все?

— Ты хочешь большего? Ты поступил со мной очень плохо, и я…

Алекс поцелуем заставил ее замолчать.

Как же она соскучилась по нему, даже передать нельзя! Она соскучилась по его запаху, по его сильным рукам. Все это уже стало частью ее, а из-за необходимости держать его на расстоянии у нее возникло ощущение, будто она лишилась части своего тела.

Кей целовала его, то и дело колясь об отросшую щетину. Заметив капельку пота, стекавшую по одной щеке, она не удержалась и слизнула ее, и в ней тут же вспыхнуло неудержимое желание.

— Кей, я соскучился по тебе, — проговорил Алекс. — Больше не бросай меня. Пожалуйста, не бросай меня. Ты очень нужна мне.

Кей откинула голову, и он принялся целовать ее шею. Она вдруг обнаружила, что теперь по-другому воспринимает его ласки, потому что знает, как он выглядит. Как будто раньше он носил маску, а сейчас открыл лицо. Кей боялась, что и относиться к нему она будет по-другому, но оказалось, что все осталось по-прежнему. Когда она закрывала глаза, то чувствовала рядом с собой того же мужчину, с которым провела много дней и ночей. Сначала они много смеялись и любили друг друга, потом поссорились. Что ж, они вдвоем прошли полный круг.

— Значительно слаще, — сказал Алекс.

Одна его рука лежала на голом плече Кей, а другой он болтал в воде ручейка.

— Что именно?

— То, что происходит между нами.

Приподнявшись, Кей заглянула ему в глаза. Они были обнажены и лежали в высокой траве примерно в миле от лагеря. Завтра они доберутся до фактории, и начнется новый этап их путешествия. А что, если они никогда не вернутся?

— То есть ты не хочешь уходить из этого рая и возвращаться к людям и шуму?

Вокруг них щебетали птицы, оглушающе громко ревели аллигаторы. Кей улыбнулась и положила голову Алексу на плечо.

— У меня такое чувство, будто что-то должно случиться.

Алекс собрался было произнести несколько банальностей, чтобы унять ее тревогу, но потом решил сказать правду.

— У меня тоже. Но возможно, ощущение порождено тем, с чем я многократно сталкивался. Каждый раз, когда думал, что у меня есть все, это у меня отбирали?

Однако Алекс не уточнил, что у него пробудилось то самое чутье, которое он унаследовал от матери. Что-то должно измениться. К лучшему или к худшему, этого он не знал. Для него до сих пор оставалось загадкой, почему у него не было предчувствия смерти жены.

Кей некоторое время молчала.

— Ты жалеешь, что прошел через все это?

— Естественно! Тюремная вонь будет преследовать меня до конца жизни. А то, что про меня наговорили на суде, я не пожелаю услышать ни одному человеку, и… — Он замолчал, удивленный тем, что Кей вдруг села. — В чем дело?

— Ни в чем. Просто похолодало. — Она принялась заматывать грудь.

— Жаль, что тебе приходится носить эту штуку. — Алекс помог ей закрепить повязку. — Если бы не Тим, ты смогла бы надеть свое бальное платье. Уверен, ни для кого это не стало бы сюрпризом. — Озадаченный странным поведением Кей, он внимательно посмотрел на нее. — Тебя что-то беспокоит. Рассказывай.

Но она упорно отводила глаза.

— Я вот думаю, что если бы все… все, что случилось, не случилось бы, мы с тобой никогда бы не встретились.

Когда она посмотрела на него, он понял, что она имеет в виду. Она спрашивала его, жалеет ли он, что нельзя вернуть Лилит. Но как он может ответить на это? Лилит была его женой. Да, очень недолго, но ведь они полюбили друг друга с первого взгляда. В той любви было нечто, что сейчас затмевало более приземленные отношения между ним и Кей.

Кей отстранилась от него.

— Она была твоей женой, и ты ее любил. Я понимаю. Передай мне, пожалуйста, башмаки.

— Надеюсь, мы снова не поссоримся? Надеюсь, ты не перестанешь со мной разговаривать?

— Нет, — ответила Кей и ласково поцеловала его в губы. — Думаю, что больше никогда так не поступлю. В следующий раз, когда ты сделаешь что-нибудь такое, что мне не понравится, я врежу тебе по твоей уродливой физиономии.

Алекс улыбнулся и устремил на нее тот самый взгляд, который всегда заставлял женщин прощать ему что угодно.

— Да? Значит, я уродлив?

— Даже бородавочник красивее тебя. И если ты не перестанешь смотреть на меня вот так, я суну Тиму под подушку вот этот желтый цветочек, и он будет чихать всю ночь.

Алекс прекратил обольщать ее взглядом и со стоном повалился на траву. Хотя они с Кей и помирились, в их общую палатку она не вернулась. Эли заявил Алексу: «Теперь твоя очередь спать с мальчишкой», — и решительное выражение На его лице говорило о том, что сдаваться он не собирается.

Алекс пришел к выводу, что Эли недоволен тем, что они с Кей занимаются любовью в непосредственной близости от него — палатки-то стоят рядом. Чтобы скрыть свое смущение, Алекс молча повернулся и ушел.

— Ты победила, — сказал он Кей. — Я с трудом выношу свист Тима, а если он еще начнет чихать…

Дважды Тим своим громким чиханием так напугал птиц, что вся стая в одно мгновение снялась с двух деревьев, а на людей внизу обрушился дождь из перьев и других малоприятных вещей.

— Надеюсь, мы больше никогда не поссоримся.

— Я тоже, — сказала Кей, но в ее голосе надежды не было.

Она не понимала, почему ее так страшит завтрашний день. В фактории будут чужие, и эти чужие привезут с собой новости. Наверняка они побывали в том поселке, где живет Благодать, и задавали вопросы. Если власти знают, что Алекс отправился в джунгли, они, возможно, постараются прибыть в факторию раньше его и будут ждать его там.

— Эй, выше нос, — сказал Алекс, обнимая Кей. — Ты всегда можешь вернуться к тем троим, кто сделал тебе предложение. Как же их звали? — Расхохотавшись, он пошел вперед.

— Алексами, — прошептала Кей. — Их всех звали Алексами.

— Я его знаю, — тихо произнес Алекс.

Его дыхание было таким громким, что Кей с трудом расслышала слова.

Они прибыли на факторию два часа назад, но Алекс и Кей долго не решались сойти на берег. Алекс занялся якорем, а Кей вдруг понадобилось перебрать рисунки. Тим же перепрыгнул на сушу, едва лодка ткнулась носом в берег.

Фактория состояла из дюжины домов, что по местным меркам считалось большим городом. Мистер Грейди и Эли тоже задержались на карбасе, но потом все же перебрались на берег и пошли по улице, внимательно вглядываясь во всех прохожих.

Через два часа, убедившись, что пока к ним никто не спешит с наручниками, Алекс и Кей решили пройти в низкое длинное здание, являвшееся центром поселка. Именно там охотники меняли добытый мех на товары и наличные у торговца, и там же торговец продавал конскую упряжь и прочий товар тем, кто приплывал по реке. В конечном итоге меха оказывались в Нью-Йорке, у какой-нибудь богатой дамочки.

Когда Алекс и Кей вошли в главное здание торгового поста, Алекс побелел как мел, прошептал «Я его знаю» и быстро вышел. Молодой человек за прилавком, считавший птичьи перья — они предназначались для дамских шляпок, — поднял голову и увидел только Кей. Он оглядел ее с ног до головы, как бы пытаясь вспомнить, виделись ли они раньше, и снова занялся перьями. Мистер Грейди и Эли стояли в дальней части зала с кружками сидра в руках и наблюдали за тем, что происходит вокруг.

Кей выбежала на улицу и бросилась на поиски Алекса. Она нашла его недалеко от карбаса, он сидел на бревне.

— Кто он? — спросила она, садясь рядом с ним. Хотя она и пыталась сохранять спокойствие, сердце ее бешено колотилось.

— Хочешь — верь, хочешь — нет, но он один из тех богатых мальчиков со скачек.

— Много денег ты у него забрал?

— Что это значит? Ты говоришь так, будто я ограбил его.

— Некоторые игроки именно так и думают. Я хочу знать, чем нам это грозит, вот и все.

Алекс взглянул вверх, на дерево, которое буквально облепили белые птицы, и вздохнул.

— Нет, он не такой. Его зовут Джордж Кемпбелл, и были времена, когда мы с ним, я бы сказал, дружили. Он тоже получил приглашение на свадьбу, только его в тот момент не было в городе.