Аромат жасмина

Кей нервно сглотнула. Ей никогда в жизни не приходилось принимать такие решения. Однако решение она все же приняла, и на это повлияла мысль об опасности для семьи. Если бы ее братья оказались в такой ситуации, они бы без колебаний защитили близких и дорогих людей.

— На юг, — наконец прошептала Кей.

Она хотела сказать что-то еще, но Алекс, коротко кивнув, поскакал вперед. Кей поспешила за ним. Дважды они останавливались, чтобы напиться и напоить лошадей, а потом продолжали свой путь.

На одной из остановок Кей спросила, как далеко, по его мнению, им надо уехать, чтобы за ними не ползли слухи. Карты, которая имелась у Ти-Си, она не видела и знала только то, что они едут на юг, то есть так, чтобы солнце все время светило в лицо.

— Людям нравятся истории про всякие ужасы, поэтому, думаю, только во Флориде нам удается спастись от пересудов.

Флорида, подумала Кей, и ее передернуло. Болота, и аллигаторы, и деревья, которые едят людей. Во всяком случае, так ей рассказывал Ти-Си, да и Тэлли, когда они были маленькими. Адам говорил, что все это неправда, и именно он успокаивал ее в ту ночь, когда ей приснился кошмар.

— Не переживайте, — сказал Алекс. — Со мной в болота вы не пойдете. Я оставлю вас у друзей Ти-Си. — Он порылся в сумках и протянул Кей кусок вяленой говядины.

— Терпеть ее не могу, — проговорила она, с неохотой откусывая жесткое мясо. — Насколько я слышала, вы сказали, что у вас нет плана.

— Его нет в том смысле, что я не собирался отвозить вас в Виргинию.

Кей ждала дальнейших объяснений, но, не дождавшись, спросила:

— И? Так вы намерены поделиться со мной своими планами?

Алекс сложил руки, чтобы помочь ей сесть в седло.

— Нет.

Разозлившись, Кей оперлась рукой на его плечо, но вместо того чтобы встать на сплетенные кисти, встала на его бедро. В таких ситуациях братья гарантированно начинали корчиться от боли и теряли равновесие. Алекс же оказался готов к этому маневру и вовремя увернулся, а она начала падать. Он подхватил ее прежде, чем Кей шлепнулась на землю.

Она заорала на него, но, увидев радостно-самодовольное выражение на его лице, не удержалась от улыбки.

— А у вас точно нет сестер?

— Ни одной, просто я учусь: я прикидываю, какую гадость вы можете сделать, и вы ее делаете.

Кей собралась было наброситься на него с упреками, но передумала и рассмеялась.

— Может, вы слабее и старше моих братьев, зато умнее. Всех, кроме Адама, естественно.

Алекс снова подставил ей сомкнутые руки, Кей встала на них и села на лошадь.

— Кроме Адама, — повторил он, вскакивая в седло. — А сколько Адаму лет? — обернувшись, спросил он.

— Двадцать восемь.

— Значит, я правильно запомнил, — задумчиво произнес Алекс и посмотрел на солнце. — Не знаю, как вы, мисс, а я бы с удовольствием съел здоровенный кусок мяса.

— Я уже давно голодными глазами смотрю на крестец вашей лошади.

— Вот как? — сказал Алекс. — Наверное, мне нужно радоваться, что вас соблазняет не мой крестец.

— Я бы отравилась вашей грязью, — без тени улыбки заявила Кей. — Лошадь чище, да и пахнет лучше.

Алекс не смог удержаться от улыбки, когда она, отбросив за спину свои красивые волосы и вздернув подбородок, поскакала вперед.

Глава 5

— Вы уверены, что с вами все будет в порядке? — в третий раз спросил Алекс у Кей.

— Вы хуже моего отца, — сказала она.

Ее храбрость была напускной. На самом же деле она безумно боялась оставаться одна в лесу.

Кей оглянулась на пугающие древние развалины, над которыми Алекс натянул холщовую крышу. Со всех же четырех сторон убежище было открыто, значит, никакие стены не защитят ее от… от всего, что шастает среди деревьев.

— Я в порядке, — наконец ответила Кей. — Я просто буду ждать вашего возвращения.

— У вас есть пистолет, и вы знаете, как с ним обращаться, верно? — Он уже и так потерял много времени, убеждая ее в том, что медведи вряд ли нападут на лагерь.

— Я плохо стреляю. — Кей потерла озябшие руки и посмотрела на небо. — Похоже, скоро пойдет дождь, так что вам лучше ехать. — Ей очень хотелось попросить его не оставлять ее одну, однако она предпочла бы умереть, чем обратиться к нему с просьбой.

Ее бравада не обманула Алекса. Он знал, что ей страшно, и так как их разыскивают власти и за ними гонятся охотники за вознаграждением из трех штатов, ее страхи оправданы. Но ему нужно было раздобыть для них еды, и он не мог допустить, чтобы она появилась на людях вместе с ним. Слишком многие ищут мужчину и женщину, путешествующих вместе верхом.

— Я возьму вашу кобылу, — сказал Алекс и по выражению ее лица понял, что это ее расстроило.

А когда в ее глазах мелькнула паника, он почти смилостивился. У них в сумках полно вяленой говядины, но она понадобится им позже. Сейчас же им обоим нужна горячая пища, и, если получится, он ее привезет.

— Езжайте! — проговорила Кей и попятилась к убежищу. — Хватит беспокоиться за меня. Я сама позабочусь о себе.

Алекс подумал, что вряд ей это под силу, но вслух ничего не сказал. Больше всего он опасался, что она снова решит, что ей выпал шанс сбежать. А еще ему было страшно представить, что может сотворить с девушкой, которая считается преступницей, какая-нибудь команда из комитета бдительности.

Он с неохотой оседлал кобылу, сел в седло и, не оглядываясь, уехал. Кей осталась одна в так называемом убежище, которое представляло собой обвалившиеся кирпичные стены сгоревшего дома.

Алекс скакал во весь опор по узкой тропинке между деревьями и в тысячный раз проклинал Ти-Си Коннора. С одной стороны, он обязан жизнью этому человек, но с другой — именно Ти-Си виноват в том, что ему приходится заботиться об изнеженной девице, которая ничего не умеет. Она отказывается выполнять приказы и ходит куда пожелает и когда пожелает. А когда он всего лишь предложил научить ее хоть чему-нибудь, она заявила, что он самый неблагодарный и вонючий мужчина на свете.

Алекс не смог удержаться от улыбки. Она умеет ездить верхом, этого у нее не отнимешь. Его улыбка переросла в смех, когда он вспомнил, как Кей скакала на лошади: волосы развеваются за спиной, огромный плащ бьется на ветру, белое платье переливается в лучах солнца.

Он тут же остановился и огляделся по сторонам, проверяя, не слышал ли кто-нибудь его смех. На дороге никого не было.

Надо смотреть правде в лицо: Кей хороший товарищ, а ему очень нужен хороший товарищ после всего, что произошло с ним в последние месяцы. Суд был самым настоящим фарсом. В зале заседаний не было ни одного человека, кто бы не считал его виновным, в том числе и его адвокат. Каждый день его чуть ли не волоком тащили из тюрьмы в суд, люди шипели на него, плевали в него, даже забрасывали камнями. К тому моменту, когда вынесли вердикт о том, что он виновен, Алекс уже сам стал сомневаться в собственной невиновности. Но линия защиты типа «Я не знаю, что случилось» никого не могла убедить.

Только Ти-Си был добр к нему. Он рассказал о своем плане побега, и Алекс отнесся к нему скептически. То, что Ти-Си сломал ногу в назначенный день и не смог руководить операцией, и то, что один из тех, кого наняли, чтобы помочь Алексу бежать, был убит, а другого схватили, казалось, в полной мере вписывается в сложившуюся вокруг него ситуацию. Когда же Алекс пешком дошел до места встречи и увидел там красивую леди в сверкающем бальном платье, ему почудилось, что настал конец света. Он не сомневался, что в ближайшие минуты его убьют — и ее вместе с ним.

Когда она поняла его шотландский говор — который не поняло бы большинство американцев, — он с ужасом осознал, что она дочь Ангуса Мактерна Харкорта. А еще любимая, обожаемая сестра его лучшего друга. И вот эта красавица оказалась на его попечении, причем в тот момент, когда он не способен защитить самого себя. Если бы у него было время подумать, он наверняка предпочел бы сдаться, чем рисковать ее жизнью. Но свистящие над головой пули мешали думать, им оставалось только бежать.