Пурпурное пламя

— Да… с удовольствием. — Доминик надеялся, что испытываемая им неловкость не отразится на голосе. — Только отнесу кейс.

— Конечно. Я накрыла стол на кухне.

Сьерра ушла, а Доминик еще добрую минуту смотрел ей вслед, потом встряхнулся и отнес кейс в кабинет. Потом умылся и пошел на кухню.

Сьерра, уже сидевшая за маленьким столом, бросила на него мимолетный взгляд и слабо улыбнулась, а потом снова сосредоточилась на своей тарелке.

Доминик сел напротив.

— Выглядит здорово. — Его слова прозвучали слишком громко для такой небольшой кухни. — Еще один из рецептов твоей матери?

Обычно Доминик без труда поддерживал светскую беседу. Кажется, он мог бы занятно болтать даже во сне. Но со Сьеррой у него возникало такое ощущение, словно он ведет себя совершенно по-дурацки.

— Мне его дала Мария, — кивнула Сьерра. — Раньше я не особенно интересовалась готовкой.

Доминика так и подмывало спросить, когда же произошла такая разительная перемена, но он не осмелился задать этот вопрос вслух. Вместо этого попробовал предложенное ему блюдо.

— На вкус еще лучше, чем на вид!

На этот раз Сьерра улыбнулась почти искренне.

— Там еще много осталось, — сказала она и вздохнула. — Нам и за неделю не управиться.

Доминик приободрился. Сьерра сказала «нам» и «за неделю». Не похоже, чтобы она собиралась бросить его. После этого еда показалась Доминику еще вкуснее. Он съел две огромные порции, но, как и говорила Сьерра, говядины осталось еще много.

Никто из них не упомянул прошлый вечер.

Сьерра вообще не произнесла больше ни слова, а это означало, что положение вещей, далеко от нормального. И все-таки Доминик был рад, что она, как он боялся, не окопалась в своей комнате и не отказалась общаться с ним.

Он молча наблюдал за ней поверх бокала с вином. Обычно, разглядывая ее, Доминик предвкушал то, что произойдет в ближайшее время. Или, если говорить более открыто, прикидывал, как скоро он сможет затащить ее в постель. Конечно, это были приятные мысли, но Доминик понимал, что сегодня до постели дело не дойдет. И все-таки он не мог оторвать от Сьерры глаз. Его взгляд то и дело скользил по нежным очертаниям ее щек, по плавному изгибу длинной шеи, по жилке, бьющейся на горле. Основное свое внимание Сьерра уделила ужину, не обращая никакого внимания на мужа.

Доминик хотел завести разговор о том, что происходило сегодня в офисе, но смолчал. Сьерре было наплевать на его рассказ, да и он, по правде говоря, не горел желанием делиться с ней новостями. Так что Доминик, тоже сосредоточился на ужине.

Когда, они закончили есть, Сьерра тут же поднялась из-за стола.

— Я уберу, — отрывисто произнесла она. — У тебя же, по всей видимости, много работы.

Короче, его присутствие на кухне нежелательно… Конечно, у него было полно работы, но почему-то Доминик не стал признаваться в этом.

— Я помогу тебе с посудой, — сказал он.

Своей готовностью помочь он удивил себя больше, чем Сьерру. Остается только посыпать голову пеплом в знак раскаяния. Но Доминику не нравилось, когда ему ненавязчиво предлагали убираться вон. Поэтому он помог убрать со стола и, пока Сьерра очищала тарелки от остатков пищи, загрузил их в посудомоечную машину.

Когда они закончили, Сьерра, вытирая руки полотенцем, сообщила:

— Завтра я возвращаюсь на работу. К Финну. — Тон ее голоса и последовавшая за словами пауза словно подбивали Доминика возразить ей и начать новые военные действия. Доминик лишь слегка склонил голову в знак того, что он все слышал. Тогда Сьерра неуверенно заметила: — Я подумала, что следует предупредить тебя заранее.

Доминик не очень хорошо понял, упрекает ли она его за то, что он так беспардонно распорядился ее жизнью и работой, или же предлагает помириться.

— Как пожелаешь, — сказал он, постаравшись изобразить на лице точно такое же бесстрастное выражение, как у Сьерры.

— Именно этого я и желаю, — тихо ответила она. На секунду их взгляды встретились. — Ну, тогда спокойной ночи, — произнесла Сьерра, повернулась и направилась к лестнице.

Доминик смотрел ей вслед, зачарованный, плавным покачиванием ее бедер под облегающими джинсами, и испытывал слишком хорошо знакомые боль и томление.

— Сьерра? — позвал он, не успев сообразить, что делает.

Она остановилась, положив руку на перила, и оглянулась.

— Что?

Молчание затопило коридор. Доминик покачал головой.

— Ничего, — ответил он. — Спокойной ночи.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

— Да уж, короткий у тебя оказался медовый месяц, — заметил Финн, когда на следующее утро Сьерра вошла в его студию. — Все в порядке?

Сьерра изобразила на лице самую свою жизнерадостную улыбку.

— Конечно. Просто на Доминика, навалилась куча работы — ты же знаешь, какую жизнь ведут эти деловые шишки. Так что мы решили немного повременить.

Вечером она добралась домой поздно — было уже почти семь. Доминик стоял в кухонном проеме, когда Сьерра открыла входную дверь. Обычно тщательно уложенные волосы Доминика были взъерошены, словно он постоянно запускал в них руку. Узел галстука ослаблен, верхняя пуговица рубашки расстегнута.

— Где ты… — хрипло начал он, замолчав, когда Сьерра поставила свой чемоданчик на стол. Потом сделал глубокий вдох и спросил: — Заработалась допоздна?

А он что, волновался? — подумала Сьерра. Решил, что она бросила его? Навряд ли. Ведь все ее вещи по-прежнему лежали в комнате наверху.

Но с чего бы иначе у него был такой безумный взгляд?

Сьерра кивнула.

— Да. Это все Баллу. Если можно принять пять решений, то он не ограничится одним.

Доминик слабо усмехнулся:

— У меня бывали подобные менеджеры. Только они не задерживались надолго.

Сьерра устало повела плечами — денек выдался не из легких.

— Я подумал, что теперь моя очередь позаботиться об ужине, но возвращался домой слишком поздно, чтобы сообразить что-то самому, — сказал Доминик. — Поэтому заехал в китайский ресторанчик и взял заказ с собой.

Сьерра удивилась. Они что, будут готовить по очереди?

— Надеюсь, ты не имеешь ничего против говядины по-монгольски и супа из ласточкиных гнезд? Там еще есть булочки и кое-что по мелочи. — На его лице явно читалось желание услышать что-нибудь в ответ.

Сьерра кивнула.

— Звучит… восхитительно. Только пойду, вымою руки.

Когда минутой позже она вошла на кухню, стола почти не было видно под маленькими белыми картонными коробочками. Доминик жестом пригласил ее садиться и сам опустился на стул.

Сьерра не ела весь день и была в равной степени измучена и голодна. Она попробовала содержимое одной из коробочек и застонала от удовольствия. Доминик понял ее по-своему.

— Что не так?

Сьерра покачала головой.

— Все нормально. Просто… ужасно вкусно. Спасибо. — И она улыбнулась Доминику.

Тот вернул ей улыбку. Потом опустил голову и принялся за еду.

Едва удовлетворив первоначальный голод, Сьерра завела разговор. Вчера она промолчала почти весь вечер, но сегодня привычка разговаривать за едой взяла свое. И Сьерра рассказала Доминику о Баллу. Вообще-то она могла бы написать о Баллу целую книгу, полную просто жутких историй. Пока она говорила, Доминик сначала улыбался, а потом и вовсе стал смеяться. А когда они закончили, Сьерра сказала:

— Я бы выпила кофе. А ты?

Доминик заколебался, но потом кивнул.

— Согласен.

Пока готовился кофе, они прибрались на кухне. Затем Сьерра взяла свою чашку и, подойдя к окну, принялась любоваться парком, утопающим в сумерках. На том краю парка виднелись огоньки жилых домов и реклам. В них было что-то волшебное. Они были похожи на фонарики гномов. Или на звезды. Когда Сьерра была маленькой, она любила лежать в траве, ожидая появления первой звезды, и загадывать желание. Теперь, в Нью-Йорке, ей редко доводилось видеть звезды. Но Сьерра все равно решила загадать желание. Она прижала свою чашку к губам и, когда пар затуманил огни вдали, притворилась, что это звезды, и сказала про себя: «Я желаю, чтобы у нас все получилось».