Что такое любовь...

— Нет, спасибо, я уже сыт.

Кэш наелся. Боль утихла. Ему захотелось спать.

Милли убрала посуду, и снова его очаровали необычайная легкость и грациозность ее движений. Она действовала на кухне так же умело, как и он на родео. Девушка управлялась с кухонными приборами не менее искусно, чем он с дикими лошадьми.

Кэш привстал и сделал несколько шагов. Милли внезапно повернулась и случайно задела его. Все адские страдания, которые доставляли ему ушибы, вернулись.

Он пошатнулся.

— Что... что случилось? Я сделала тебе больно? — забеспокоилась Милли.

— Ничего... все в порядке, — прошептал он. — Просто неловко повернулся.

Кэш сожалел, что не наложил повязку. Заметив, что ему плохо, Милли проговорила:

— Я могу забинтовать тебе плечо и грудь. Я умею.

Кэш пошел за своей дорожной сумкой, в которой всегда держал бинты.

Затем, вернувшись, постарался снять рубашку так, чтобы не вызвать боль, но у него это не получилось.

— Дай я помогу, — предложила Милли.

Она быстро сняла с него рубашку. Ее движения были легки и умелы. Он чувствовал, что ее прикосновения приятны, ее теплое дыхание заставляло его сердце биться сильнее.

Наконец она забинтовала грудь. Ей осталось наложить повязку на плечо.

— Ложись, — потребовала Милли.

Кэш осмотрел квартиру. Кушетка слишком мала для него. Он был готов уже лечь на холодный, твердый дубовый пол, но Милли сказала:

— Пойдем в мою комнату.

Кэш удивленно посмотрел на девушку, но без возражений последовал туда, куда она указала.

Комната оказалась небольшой, но достаточно уютной.

— Мне здесь нравится, — проговорил Кэш. Он взглянул на Милли и увидел, что она нервничает. Очевидно, девушка осознала, что привела незнакомого человека к себе в спальню. — Ты боишься меня? — спросил он прямо.

— Нет, я занимаюсь... дзюдо.

— Чем?

— Дзюдо, — повторила она смущенно. — Чтобы суметь защитить себя от нападения.

— Я думаю, тебе это не понадобится, — спокойно вымолвил он. — Я не пойду против твоей воли.

Она улыбнулась:

— Тогда, Кэш Каллаган, ложись. Сначала я сделаю тебе массаж.

Милли начала массировать его плечи. Ее пальцы коснулись его спины, и он почувствовал дрожь по всему телу. Кэш застонал.

Милли вздрогнула:

— Больно?

— Нет, волшебница, нет. Это прекрасно. Это... О Боже, продолжай, прошу тебя.

Она снова и снова массировала его плечи. Боль уходила. Пальцы девушки двигались ритмично и умело.

— Незабываемые ощущения. Тебе надо работать врачом, восстанавливать здоровье больных, изможденных людей, — прошептал Кэш, испытывая наслаждение.

Милли рассмеялась. От ее мягкого, мелодичного смеха теплело на сердце.

Кэш окунулся в спокойный, глубокий сон.

Он заснул.

Милли продолжала массировать его плечи, потом наложила повязку.

Кэш выглядел разбитым, усталым, но в то же время неотразимым, прекрасным, великолепным.

Она вспомнила момент, когда увидела его в первый раз. Тогда Милли почувствовала сильное биение сердца и легкое головокружение. Никогда она не испытывала такого. Ни один мужчина ни разу в ее жизни так не действовал на нее.

Сейчас она не знала, что делать. Может быть, однажды она будет сожалеть о том, что ничего не произошло этой ночью, а возможно, будет и рада.

Милли видела, через какие страдания прошла ее сестра Долли: она испытала боль матери-одиночки и горечь неразделенной любви. Все это страшило девушку.

Но ее чувства были неподвластны ей. Милли не слышала голоса разума. Она слушала только свое сердце.

Ей захотелось сидеть у кровати и просто смотреть на него, на этого неотразимого ковбоя, Кэша Каллагана.

Неожиданно он пошевелился. Его рука коснулась ее. Милли затаила дыхание.

Она подумала, что Кэш не похож на ее отца, но боялась признать, что он очень похож на человека, который бросил ее сестру.

Возможно, Кэш будет лишь яркой вспышкой, которая осветит ее скучную и однообразную жизнь. Завтра он уедет, и больше они не увидятся. Никогда.

Милли легла рядом с ним, не понимая, что делает.

Она притронулась к его волосам. Они были мягкими, как у ребенка. Ее пальцы погладили его шершавую щеку.

Во сне Кэш что-то неразборчиво пробормотал, а потом заключил ее в свои объятия и поцеловал.

Это был долгий, одурманивающий поцелуй, тот страстный поцелуй, о котором Милли могла лишь мечтать. О Боже, она никогда не сможет забыть это чудесное, восхитительное мгновение!

Только через несколько минут Милли осознала, что произошло. Это ее сильно испугало.

Наконец Милли решилась и поцеловала его сама. Она ощутила, что ее щеки пылают, голова кружится, но она чувствовала себя счастливой, и ей хотелось продлить это радостное мгновение.

Кэш спал.

А что, если утром он проснется и даже не вспомнит о поцелуе? Милли боялась думать об этом. Она снова взглянула на человека, который покорил ее сердце.

Он безмятежно спал.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Кэш проснулся от громкого, протяжного гудка автомобиля. Он приоткрыл глаза и увидел девушку, которая лежала рядом с ним.

Что произошло? Где он находится? Кто эта девушка? Что она здесь делает?

Он снова закрыл глаза, думая, что это просто сон. Когда Кэш понял, что это реальность, то попытался все вспомнить.

Танцы... Милли... приятный массаж... и...

Кэш больше ничего не помнил. Пытался... Но не мог.

Было ли что-то после массажа? Занимались ли они любовью?

Кэш посмотрел на девушку. Она крепко спала. Ее губы были так близко, что он не мог не поцеловать их. Это был потрясающий поцелуй.

Она проснулась и улыбнулась ему:

— Я никогда не... О, это было так прекрасно!

Кэш все еще не мог ничего понять.

Что же было между ними?

Из размышлений его вывел второй сигнал, который был настолько невыносим, что Кэш застонал.

О Боже!

Кэш неохотно встал с постели.

Снова раздался нетерпеливый гудок.

Милли удивленно взглянула на него.

— Что происходит? Что это за гудки?

Кэш выбежал в гостиную и открыл окно. Ральф заметил его и прокричал:

— Поторопись, дружище! Мы должны быть в Уолф-Пойнт в два часа.

Кэш кивнул и задернул занавеску. У него не было ни сил, ни желания куда-то ехать. Он чувствовал сильную усталость, и ему хотелось спать.

Милли вышла в гостиную и посмотрела на Кэша.

Она была прекрасна. Ее волосы соблазнительно спадали на плечи. Глаза изумительно сверкали, а губы обольстительно улыбались.

Кэш с трудом отвел взгляд от Милли.

— Это мои приятели, — печально произнес он. — Мне надо уезжать.

— Уезжать? — переспросила Милли, тяжело вздыхая. — Да, конечно, тебе пора. Пришло время расстаться.

Милли смирилась с его отъездом. Она знала, что рано или поздно это произойдет: он уедет, а она останется. Девушка понимала, что счастье не может длиться вечно.

Кэш чувствовал себя ужасно.

Он провел ночь с Милли Малоун, и единственным напоминанием об этом были аккуратно перевязанные плечи и грудь.

Сигнал раздался снова, но Кэш не двинулся с места. Он подошел к Милли. Нежно поцеловав ее в щеку, он пробормотал:

— Извини.

— Ты не будешь завтракать? — пытаясь скрыть смущение, спросила Милли.

— Нет, у нас нет времени.

Взглянув на часы, он пришел в ужас. Им придется нестись сломя голову, чтобы успеть вовремя. Нельзя терять ни минуты. Он помчался в спальню за рубашкой и начал быстро надевать ее.

Милли наблюдала за его действиями, а затем тихо проговорила:

— Было приятно познакомиться с тобой.

— Я так не думаю, — ответил Кэш с горечью, как будто в чем-то обвинял себя. — Знаешь, я этого не хотел.

Она была поражена:

— Чего не хотел?

— Ну... — смутился он. — Я не думал, что усну в твоей постели и...

Кэш не мог больше вымолвить ни слова, почувствовав, что сбивается. Он покраснел.

— Все хорошо, — успокоила она его. — Я не была против.