Волшебный кинжал

В Мардуаре нашли себе пристанище многие маги. Их было здесь куда больше, чем в любом другом городе со схожим числом жителей. Большинство рудокопов состояло из магов Земли, направлявших свои способности на добычу золота и серебра из горных недр. Услышав о магах, кто-то мог подумать, что их присутствие способствовало утверждению в городе просвещения и благородных манер.

Отнюдь! Здешние маги не были похожи на книжников из Храма в Новом Виннингэле. Среди рудокопов лишь немногие умели читать и писать. Большинство перенимало ремесло от родителей, а те — от своих родителей, и так далее. Рудокопы не вдавались в суть заклинаний; наборы особых слов, зачастую произносимых нараспев, служили им так же, как служили их дедам, прадедам и более отдаленным предкам. Главное — добыть побольше золота или серебра. Рослые, мускулистые, привыкшие много работать и много пить, острые на язык и скорые на потасовку, эти маги считали себя настоящими хозяевами Мардуара, и горе тому, кто осмеливался думать иначе.

Иначе думали, прежде всего, солдаты гарнизона королевской армии. Гарнизон находился в Мардуаре по понятным причинам: следить, чтобы богатства горных недр текли в королевскую казну, а не оседали в карманах продажных чиновников и главарей разбойничьих шаек. Гарнизон помещался в крепости, которую маги называли не иначе как «бастионом придурков». Однако солдаты недаром ели казенный хлеб, и кулаки у них были не менее крепкими, чем у рудокопов.

Хотя солдаты и рудокопы взаимно ненавидели друг друга, каждая сторона (пусть нехотя) признавала силу противника. Редкий день в Мардуаре проходил без потасовок. Но если на руднике случался обвал, солдаты и рудокопы, забыв вражду, вместе раскапывали завалы, чтобы извлечь погибших и раненых. Беды на рудниках тоже бывали довольно часто, а потому Мардуар не испытывал недостатка во врачевателях. Их ремесло также передавалось по наследству.

Помимо рудников Мардуар был знаменит своим Меффельдским перекрестком.

Перекресток этот находился в десяти милях от города, на восточном склоне Илланских гор. Здесь дорога, подходившая к Мардуару с востока, пересекалась с другой большой дорогой. Свернув на ту дорогу и поехав вправо, можно было попасть к Меффельдскому перевалу — единственному известному тогда перевалу через Илланские горы, разделявшие Виннингэльскую империю на две половины. Левый отрезок дороги вел в Мардуар. Меффельдский перекресток служил излюбленным местом встреч, вопреки распространенному поверью, что перекрестки — места проклятые. А может, именно этим и объяснялась его притягательность.

Местные маги следили, чтобы зимой обе дороги не потонули под снегом. И Каменные Убийцы, о которых Алиса только слышала, были их незаменимыми помощниками. Оживив силой магии Земли груду камней, маги заставляли Каменных Убийц расчищать дороги. Снег беспрестанно летел из-под каменных «рук» и «ног» этих безмозглых великанов. Магам приходилось зорко следить за своими порождениями, ибо ожившие каменные глыбы не зря звались убийцами. Стоило хоть немного ослабить внимание, и Каменный Убийца мог начать с одинаковым упорством и усердием давить и крушить все живое, что попадалось на пути.

Когда Улаф и его спутники подъезжали к Мардуару, дорогу после недавнего снегопада уже успели очистить. По обеим сторонам от нее тянулись внушительные снежные валы, но сама дорога была ровной и утоптанной. Здешний Каменный Убийца вернулся на свое прежнее место возле Меффельдского перекрестка и вновь превратился в безжизненную и безопасную груду камней. Видом своим эти камни напоминали склеп. Тем, кто попадал сюда впервые, всегда становилось не по себе. Многие считали, что здесь похоронен какой-то самоубийца, и как ни пытались королевские чиновники опровергнуть этот домысел, им почти никто не верил.

День клонился к вечеру. Падал легкий снежок, заставлявший лошадей то и дело недовольно шевелить ушами и моргать. Из разрывов облаков иногда выныривало солнце, и снежинки вспыхивали крошечными разноцветными огоньками.

У перекрестка Улаф осадил лошадь.

— Дальше вы поедете в Мардуар, — сказал он своим друзьям. — Остановитесь в трактире «Молоток и клещи». Я распрощаюсь с Джессаном и Бабушкой и догоню вас.

Перекресток быстро опустел. Ускакавшие всадники мысленно уже грелись у жарко пылающего очага в трактире «Молот и клещи» и попивали подогретое вино с пряностями, которым славилось это заведение. Улаф повернулся к молодому тревинису и старухе-пеквейке.

— Вот мы и прощаемся, Джессан, — сказал он. — Эта дорога ведет к западным склонам гор, а потом спускается на равнину. Когда достигнешь равнины, сверяй свой путь по заходящему солнцу. Так ты доберешься до Карну. Похоже, у тревинисов не было столкновений с карнуанцами?

Джессан покачал головой.

— У нас многие служат в армии Карну. Тревинисов там всегда очень ценили и уважали. Думаю, у карнуанцев хватит ума не связываться со мной.

— У карнуанцев, возможно, и хватит, — задумчиво произнес Улаф. — Только неизвестно, остались ли они хозяевами в своей стране. Может статься, что уже нет.

Улаф в последний раз попробовал убедить Джессана продолжить путешествие вместе с ним и его спутниками, хотя заранее знал, что понапрасну тратит время. Джессан, естественно, отказался. И он, и пеквейская Бабушка были полны решимости возвращаться на родину. Пусть дорога займет у них целый год, пусть им придется ехать по опасным местам. Их телесные и душевные раны требовали целительного воздуха родной земли.

— Что ж, если вы с Бабушкой твердо решили ехать, возьми хотя бы это. Пусть мой набросок будет тебе вместо карты.

Улаф подал Джессану квадратик пергамента. Юноша разложил его прямо на лошадиной шее, расправил и вгляделся.

— Старайся не забираться слишком далеко на север, — предостерег Улаф. — Можешь ненароком оказаться в эльфийских землях, а это тебе совсем ни к чему.

Джессан кивнул. Он достаточно насмотрелся на те земли и не хотел увидеть их снова. Улаф дал ему еще несколько напутственных советов: по каким дорогам лучше ехать и каких мест избегать по причине возможных военных действий. Джессану не терпелось поскорее отправиться в путь, но он заставил себя внимательно выслушать Улафа. За эти месяцы тревинис понял, что воины бывают разные. Не всем из них, чтобы показать свою храбрость и значимость, нужно размахивать копьем и очертя голову нестись на врага. Путешествуя вместе с Улафом, Джессан проникся большим уважением к этому человеку и был благодарен ему за советы.

— Я бы с удовольствием отправился с вами через перевал, — добавил Улаф. — Но мне обязательно нужно на пару дней заехать в Мардуар узнать последние новости и пополнить в местном Храме Магов кое-что из припасов.

— Тогда прощай, — сказал Джессан. — Удачи тебе. Передай от меня привет барону. Я часто думаю: каково ему ехать с Камнем Владычества. Он в большей опасности, чем мы. Надеюсь, что пока у него все хорошо.

— Можешь не сомневаться, — уверила Джессана Бабушка. — Этот барон — любимчик богов. Хотя…

Старуха не договорила. Она обернулась назад и стала внимательно вглядываться в дорогу, по которой они только что ехали. Подняв свой новый посох с прежними агатовыми глазами, Бабушка повертела им в разные стороны, давая всем глазам хорошенько увидеть местность.

— Зло, — неожиданно объявила Бабушка. — Движется оттуда. — Она качнула посохом. — Наконец-то у вас хватило ума заранее меня предупредить.

Последняя фраза относилась к агатовым глазам. Улаф тоже присмотрелся. Дорога была пуста. К тому же снег всегда заглушал цокот копыт.

— Опять врикиль? — спросил Улаф.

Бабушка неопределенно пожала плечами.

— Не знаю. Может, и так.

— Неужели за нами снова гонится врикиль? — встревожился Джессан.

— Вряд ли, — успокоил его Улаф. — У тебя сейчас нет с собой ни кровавого ножа, ни Камня Владычества. Какой смысл врикилю гнаться за тобой? И все же не помешает проверить. Вы поезжайте в сторону перевала. Я останусь здесь и посмотрю, не появится ли кто. В случае опасности я вас догоню и дам знать.