Триумф Темного Меча

Маргарет УЭЙС, Трэйси ХИКМЕН

ТРИУМФ ТЁМНОГО МЕЧА

ДОЗОРНЫЙ

Тридцатифутовый каменный Дозорный, стоявший на страже у границы Тимхаллана, повидал немало удивительного и странного за последние девятнадцать лет. Правда, он и стоял тут всего лишь девятнадцать лет. Некогда он был человеком, каталистом, и преступление его состояло в том, что он поддался страсти. Он полюбил женщину, и она зачала от него ребенка. Это было непростительным грехом, потому он был приговорен к Превращению, и плоть его преобразилась в живой камень. Он был обречен вечно стоять в Приграничье, глядя в туманы за Гранью — в царство Смерти, сладостного покоя и отдыха, который он не обретет никогда.

Дозорный вернулся мыслью к первым шести годам своего существования после Превращения. Шесть долгих лет невыносимой пустоты, когда ему редко удавалось увидеть человека и еще реже — услышать человеческий голос. Все эти шесть долгих лет его разум и душа бешено бились о стены своей каменной темницы. Но когда шесть лет минули, к его каменному подножию подошла женщина. Она привела с собой дитя. Ребенок был прекрасен, с длинными черными волосами и огромными темно-карими глазами.

— Это твой отец, — сказала женщина ребенку, показывая на каменную статую.

Знал ли Дозорный, что это было неправдой? Знал ли, что его ребенок умер при рождении? Знал. В глубине души он понимал, что каталисты не солгали, предсказав ему, что от его союза с этой женщиной не будет живого плода. Тогда чье это дитя? Этого Дозорный не знал, и он заплакал от жалости к ребенку и еще сильнее — от сострадания к несчастной женщине, которую некогда любил. Она стояла у его ног в лохмотьях, глядя на него снизу вверх безумными глазами.

После этого минуло много лет — а Дозорный все стоял на том же месте, невозмутимый внешне, но терзаясь душой. Иногда он видел других членов ордена каталистов, которых обращали в камень за какие-то преступления. Иногда он был свидетелем того, как какого-нибудь мага высылали за Грань — так наказывали тех, у кого был дар Жизни. Он видел, как Палач тащил жертву к песчаному краю, как потом жертву швыряли в вечно переменчивые туманы, отмечавшие границу мира. Своими каменными ушами он слышал последний, полный ужаса крик, вырывавшийся из серой клубящейся мглы. Дозорный завидовал этим людям. Он отчаянно им завидовал, поскольку они теперь обретали покой, а он был вынужден жить дальше.

Но самое странное событие на памяти Дозорного случилось всего год назад. «Почему все это должно меня беспокоить?» — часто думал он в мрачные часы ночи, когда существование казалось просто невыносимым. Почему именно это событие оставило в его каменном сердце такую болезненную рану, если все остальное даже не задевало его? Он не знал, потому много дней обдумывал это событие, постоянно прокручивая ту сцену перед своим внутренним взором.

Это было еще одно Превращение. Он узнал приготовления — двадцать пять каталистов появились из Коридоров, потом на песке, там, где должен был стоять приговоренный, нарисовали знак, наконец появился Палач в серых одеждах, символизирующих справедливое правосудие. Но это Превращение не было обычным. Дозорный удивился, увидев императора с супругой. Затем появились епископ Ванье — Дозорный молча проклял его — и принц Ксавьер, брат императрицы.

Наконец привели приговоренного. Дозорный был ошеломлен. Молодой человек с длинными черными волосами и сильным, мускулистым телом не был каталистом! Но насколько знал Дозорный, к Превращению приговаривали только каталистов. Почему тогда здесь этот молодой человек? В чем его преступление?

Дозорный смотрел с живым любопытством, благодаря судьбу хоть за какое-то зрелище, развеивающее жуткую тоску его существования. Он увидел, как появился каталист. Когда священник встал рядом с Палачом, Дозорный увидел, что каталист держит оружие: очень странный меч. Дозорный никогда прежде не видел ничего подобного и содрогнулся, глядя на черный тусклый металл.

Толпа замерла. Епископ Ванье зачитал обвинение.

Молодой человек был Мертвым. И он совершил убийство. Хуже того, он жил среди чародеев — приверженцев Темного искусства — и создал оружие демонической силы. За это он должен быть обращен в камень. Последним, что увидят его глаза, прежде чем застынут, будет страшное оружие, которое он принес в этот мир.

Дозорный не узнал в молодом человеке того ребенка, который стоял у его подножия много лет назад. Да и как он мог? Между ними не было связи. И все же он сострадал юноше. Почему? Может быть, потому, что здесь стояла золотоволосая девушка — немногим старше, чем та женщина, которую он некогда любил, — и ее точно так же силой заставляли смотреть на то, что случится с ее возлюбленным? Дозорному было жаль обоих, и молодого человека, и девушку, особенно когда он увидел, как приговоренный упал на колени перед каталистом, не скрывая слез отчаяния и страха.

Дозорный увидел, как каталист обнял молодого человека, и его каменное сердце сжалось от боли за них обоих. Но потом юноша выпрямился, чтобы смело встретить свою судьбу, а каталист занял место рядом с Палачом, держа в руке меч. Двадцать пять каталистов призвали из мира Жизнь, сфокусировали ее внутри себя, затем открыли каналы к Палачу, и магия перетекла из них к нему. Вобрав ее, Палач начал плести заклинание, которое превратит плоть молодого человека в камень.

Но внезапно каталист встал на пути магии. Его руки и ноги начали каменеть. Последним усилием он швырнул меч молодому человеку.

— Беги! — крикнул он.

Но бежать было некуда. Дозорный чувствовал страшную силу меча даже оттуда, где он стоял, в двадцати футах от места казни. Он ощутил, как меч начал вбирать Жизнь из мира. Он увидел, как вспышками пламени были уничтожены двое колдунов, а потом меч швырнул Палача на колени, и, если бы его легкие могли вбирать воздух, Дозорный испустил бы ликующий победный клич.

— Убей их! — хотелось закричать ему. — Убей их всех!

Но одной вещи меч сделать не мог. Он не мог обратить вспять действие заклинания. На глазах у приговоренного юноши каталист обратился в камень. Дозорный ощутил скорбь молодого человека и решил, что тот непременно отомстит.

Но мести не последовало. Вместо этого юноша взял меч и с почтением вложил его в руки окаменевшего каталиста. Он припал к каменной груди своего товарища, а затем отвернулся и пошел в туманы за Грань. Златокудрая девушка побежала за ним.

Дозорный был поражен. Он ждал последнего крика ужаса — но так и не дождался. Туманы клубились в полном безмолвии.

Дозорный устремил взгляд своих каменных глаз на тех, кто остался на месте казни, и с мрачным удовлетворением убедился, что месть молодого человека свершилась и без его участия. Епископ Ванье упал на землю, словно громом пораженный. Тело императрицы рассыпалось в прах. Тогда-то Дозорный и понял, что она уже, наверное, долгое время была мертва и видимость жизни в ней поддерживалась благодаря одной только магии. Принц Ксавьер подбежал к статуе каталиста, пытаясь вырвать из рук каменной статуи меч, но тот держался крепко.

Вскоре все реально живущие покинули границу, снова оставив ее живым мертвецам, в том числе новому Дозорному. Впрочем, он во многом отличался от своих товарищей по несчастью, возвышавшихся среди здешних унылых равнин: ростом с обычного человека, каменная фигура каталиста держала в руках меч и смотрела за Грань, а на неподвижном лице было выражение совершенного покоя.

И еще одна необычная вещь случилась с этой живой статуей. К ней однажды приходил гость. И теперь вокруг шеи нового Дозорного весело трепетал, словно стяг, оранжевый шелковый лоскут.

КНИГА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

...И СНОВА ЖИВ

Дозорные охраняли границы Тимхаллана веками. Охраняли против своей воли. Бессонными ночами и тоскливыми днями они должны были следить за границей, отделявшей королевство от того, что лежит за Гранью.