Девица и волк

— Мне признаться все это тоже порядком поднадоело.

Дубравко резким прыжком выбил Якова внутрь здания. Из легких здоровяка вырвался свист. С глухим ударом он впечатался в противоположную от окна стену, проломив ее.

— Так отчего же ты ей подчиняешься?

Парень, пошатываясь, поднялся. С его одежды посыпался мусор и куски разбитого бетона. Яков брезгливо отряхнулся.

— Вот, черт! Мне нравились эта куртка и джинсы. Так велел совет.

Дубравко нарочито медленно приближался, намереваясь во что бы то ни стало закончить разговор.

— А сам ты себе что велел?

Яков удивленно уставился на волкодлака.

— Я не благородной крови. Я — не ты. С кланом сильнее и спокойнее. Вот Лизка ведьму убьет, ее колдовство с тебя снимет и уговорит тебя к нам вернуться.

Дубравко засмеялся.

— Ты и вправду в это веришь? Вот, значит, что в клане думают? Что она ведьма, а я под ее чарами?

Яков подождал пока Дубравко подойдет на расстояние вытянутой руки и прыгнул.

— А разве нет?

Противники сцепились в смертельной схватке. Дубравко получил удар в челюсть. В глазах запрыгали солнечные зайчики. Он зарычал и сомкнул зубы на загривке здоровяка. Все его инстинкты кричали сильнее сжать челюсть и позволить шейным позвонкам противника приятно хрустнуть, но усилием воли он подавил это дикое желание. По губам струилась горячая теплая кровь, совершенно непригодная для еды.

Яков не остался в долгу. Он вывернулся и принялся разрывать предплечье Дубравко. Волкодлак выдернул руку, оставив часть одежды с мясом в зубах Якова, и отступил вглубь здания, миновав несколько дверей.

— Нет. Я ее люблю.

Яков догнал Дубравко, замер в паре метров от него и приготовился к прыжку, недоуменно хмурясь в неосознанном ожидании пояснений.

— Я выбрал ее в пару.

— Это в тебе говорят чары.

Дубравко продолжил неподвижно стоять. С руки стекала кровь, образуя на полу небольшую темную лужицу. Организм уже начинал восстанавливать потерянную плоть.

— Я сильнее вас всех. У меня есть Мирна и Горан. По-твоему, и они тоже под чарами?

Здоровяк задумался, на время, забыв о нападении. Волкодлак одним прыжком сбил Якова с ног и сжал пальцы здоровой руки на его горле. Противник захрипел и начал вырываться. Тогда Дубравко воспользовался второй кистью, потревожив уже почти зажившее предплечье. Яков был силен и, несмотря на поврежденную шею, Дубравко стоило неимоверных усилий удерживать его под собой.

— Нет. Я выбрал себе пару и Мирна одобрила.

— Но ведьма убила Йосипа.

— Йосип собирался убить ее и меня.

Волкодлак знал, что инстинкты выживания Яков ставит и понимает превыше всего.

— Этого Лизка на совете не поведала.

— Елисавета хитра. Кроме того, тебе известно, когда-то она выбрала меня себе в пару без моего на то согласия. Ее стязя — хитрость. Напрасно совет доверился ей. И ты напрасно принимаешь ее сторону. Она, не задумываясь, пожертвует тобой, уже пожертвовала. Лиза жаждет мести, жаждет представления, иначе она распорядилась бы убить Даню на месте. Но нет. Ты принес ее сюда и отправился сражаться со мной по ее приказу. Ведь верно?

— Верно.

— И она заведомо знает, что я убью тебя. А ты этого сделать не можешь.

— Да.

С каждым словом голос Якова звучал все глуше и ниже.

— Она отправила тебя на смерть. А клан?

— А что клан?

— Ты старше Елисаветы. Отчего клан поставил тебя под ее начало?

Дубравко услышал лишь придушенный хрип, однако сдавленное горло не было причиной этого звука. Каждое его слово достигало своей цели. Руки продолжали сжимать сильную шею, но теперь Яков не сопротивлялся. Лишь сведенные к переносице густые брови выдавали тяжелые мысли здоровяка. Настал необходимый момент.

— К чему тебе такой клан? К чему быть пешкой в чьей-то игре всегда посланной на смерть? Пойдем со мной.

Сейчас или никогда. Дубравко отпустил горло противника и отскочил к окну. Яков шатаясь поднялся и пораженно уставился на него.

— Ты мог убить меня сейчас. А вместо этого зовешь с собой? Тебе нужна моя сила?

— Нет. Если смотреть с этой точки зрения, твоя сила для меня обуза. Она мне не нужна. Ты хороший справедливый охотник. Ты всегда честен. Зная это, я предлагаю тебе идти со мной. Со мной тебя не предадут и не бросят, это одно из правил нашего клана.

Клан. Дубравко не намеревался произносить это слово, тем более с приставкой "наш", но оно вылетело само собой. Когда их было трое он, Мирна и Горан, такое собрание совершенно не приходило в голову назвать кланом, однако с тех пор как появились Антон, Даня, Марья, даже Гришаня, черт бы его побрал, и конечно Кладенец…

"Да? Свидание закончилось? Мне уже можно влезать в твои мысли?"

"Нет!"

Дубравко тряхнул головой, отгоняя непрошенного гостя, и тогда заметил светящееся во взгляде Якова решение. Волкодлак ухмыльнулся.

— Покажи дорогу.

— Следуй за мной.

— Я пойду с вами, — в дверях улыбался Горан. — Братишка, ты отличный дипломат. Мирна будет рада. Она ненавидит убийства себе подобных.

Лена, все еще пребывая в пространном ступоре, послушно семенила следом за Антоном. Мирна бежала впереди то растворяясь в темноте, то появляясь вновь, чтобы попеременно указать дорогу и попубнить насчет человеческой медлительности. Антон на все ее замечания только нервно ухмылялся.

Девушке казалось, что она попала в какой-то странный бессмысленный сон ну или пала жертвой дурацкого розыгрыша.

— Куда мы идем? — прошептала она, подчинившись бессознательному страху нарушить окружающую тишину. — Это какая-то игра с поисками ключей и кодов, да?

Антон не обернулся.

— Нет, Леночка. Мы все тебе объясним чуть позже. Сейчас не время. Потерпи немного.

Пока парень произносил эту нехитрую речь, из-за поворота вынырнули автомобильные ворота и раскрытая настежь железная калитка заводской проходной. Все трое вошли в нее, а затем и в маленькую будку сторожа.

— Хоть глаз выколи! А света тут разве нет?

Мирна обернулась к недовольному Антону.

— Все лампы разбиты. Вы, человечки, как обычно! Ты же ведьмак. Придумай что!

Лена не видела ничего вокруг, она отчаянно вцепилась в руку парня. Надеяться, что это сон уже не приходилось, а для розыгрыша все было как-то слишком серьезно. Разговор о человечках и ведьмаках не сулил ничего хорошего, да и хищные интонации в нежном голосе Мирны так не походили на все слышимое Леной до сегодняшней ночи.

— Я тебе светильник что ли? Я с природой говорить могу, а не с разбитыми лампочками!

Мирна зарычала.

— Не рычи на меня!

— Пока ты пререкаешься, он умрет!

Лена кашлянула.

— Мо-ожно телеф-фоном посветить, — голос предательски скатывался на сиплый шепот.

— А она соображает!

Антон фыркнул и помещение осветил бледный голубоватый свет. Лена плохо могла рассмотреть окружающую обстановку, разве что маленький столик, табуретку да раскладушку в углу, зато воочию увидела такие знакомые и в тоже время совершенно чужие лица, но человек, распростертый на полу с рваной раной на бедре в луже крови, вывел ее из растерянности. Не особо сообразив, что собственно она намерена предпринять, девушка опустилась на колени. Мужчине на вид было лет пятьдесят. Она попыталась нащупать пульс, радуясь теперь университетскому курсу БЖД.

Неожиданно в ее руку насильно вложили телефон.

— На. Посвети. И подвинься.

Это был Антон. Лена послушно отодвинулась. Она повыше подняла экран, держа палец на одной из кнопок. Парень опустился на колени, протянул руки к ране ладонями вниз, не соприкасаясь с поверхностью тела, и зашептал. По крайней мере ошеломленная Лена именно так могла бы описать шуршащий в ее ушах звук. Шуршание складывалось в слова, словно Антон говорил на родном, но в то же время совершенно не знакомом языке. Волосы на его голове встали дыбом. Рана под ладонями начала затягиваться, мужчина задышал глубоко и ровно. Парень убрал руки. Сторож зашевелился.