Бесы: Роман-предупреждение

242

него» европеизированного слоя. Но и диагноз, и предлагае мые пути лечения здесь иные. Шондип олицетворяет у Таго ра ложное, извращенное понимание культурного синтеза. У индийской традиции он взял религиозный символ сомни тельной (для Тагора) ценности — Богиню-Мать (к тому же не как истину, а как форму для политических манипуля ций), а у Европы — «религию нации», политический цинизм, культ силы. Никхилеш и его «Учитель», напротив, ищут пути к подлинному синтезу различных культур, к подлинному един ству образованных людей и народа. Их положительный идеал, надо признаться, довольно расплывчат, но, во всяком случае, «религию нации», которую проповедует Шондип, они не при емлют. «Учитель» говорит Никхилешу: «История человечества создается всеми народами, всеми странами мира. Поэтому не следует восхвалять родину, подменяя религию политикой. Европа, я знаю, не считается с этим, и она не может быть нашей наставницей. Умирая во имя истины, человек стано вится бессмертным. То же самое происходит и с народом; если он погибает, то ему принадлежат страницы бессмертия в истории человечества. Пусть же и в Индии станет реальным чувство истины и правды среди устремившегося в небеса… смеха дьявола. И все-таки какая эпидемия греха проникла в нашу родину из дальних стран!» Но здесь, следуя избранному в нашей работе подходу: говорить о схождениях, а не о различиях, — мы должны остановиться, потому что речь уже зашла именно о разли чиях и, может быть, об одном из самых существенных раз личий между мировоззрениями Достоевского и Тагора. На фоне очевидных расхождений тем явственнее выступает сход ство «Бесов» и «Дома и мира».

Если Тагор действительно читал «Бесов»…

В чем же причина отмеченных перекличек между двумя романами? Ответов может быть по меньшей мере два. Пер вый: Тагор не читал «Бесов», и переклички обусловлены лишь аналогичным художественным изображением аналогичных явлений действительности. Второй: Тагор читал «Бесов», и ро ман Достоевского оказал на него определенное воздействие. Если справедлив первый ответ, то нам остается лишь выразить удивление, сколь близок Достоевскому оказался Та гор в своем романе «Дом и мир», учитывая огромные раз личия в художественном темпераменте и видении мира между русским романистом и бенгальским поэтом. Независимое

243

подобие «Бесов» и «Дома и мира» лишний раз подчеркнуло бы также универсальную ценность романа До стоевского, всемирную значимость того художест венного анализа «бесовщины», который дал русский писатель. Однако гипотеза о том, что Тагор мог читать «Бесы», пред ставляется вполне правдоподобной (хотя и вряд ли вполне доказуемой). На этот счет имеется ряд довольно веских косвенных доводов. Образ России занимал весьма важное место в сознании образованных индийцев на протяжении XIX века. Британская пропаганда в Индии культивировала русофобию, порой принимавшую совершенно абсурдные фор мы. Россия была пугалом, которым британцы постоянно стра щали индийцев и оправдывали некоторые свои военные пред приятия (например, англо-афганские войны). Россия рисо валась страшной силой, нависающей над Индией с севера, и индийцы должны были благодарить судьбу за то, что бри танцы защищают их от русских. Что же касается внутреннего устройства России, то бри танская пропаганда противопоставляла царивший там само державный произвол «закону и порядку», установленным в британской Индии. И это противопоставление, по-видимому, до поры до времени принималось большинством образован ных индийцев. Так, отметим, например, любопытный отклик на процессы над народниками (после их «хождения в народ») 1870-х годов: «…из 180 заключенных 43 умерли до суда, 12 по кончили с собой и 28 сошли с ума… Мы громко жалуемся на поведение полиции в Индии, но слышали ли вы когда-нибудь о чем-либо подобном по своему ужасу при британской адми нистрации?» 1 Однако в начале XX века, когда на индийской политической арене появились «крайние», они, напротив, стали сравнивать британскую власть в Индии с самодержавием в России. Русско-японская война и революция 1905 года в России обострили интерес образованных индийцев к нашей стране. Английский журналист В. Чирол, работавший в те годы кор респондентом «Таймс» в Индии, свидетельствовал: «…вся Индия восторгалась… победами Японии над Россией, мощ ной европейской державой, в которой Англия в течение почти столетия видела своего единственного опасного соперника в Азии… Для многих индийских умов это означало полную смену всех прежних ценностей и рождение совершенно новых 1 Цит. по кн.: Чокроборти К. Индия — Россия: изучение России бенгальцами (1757–1917). Калькутта, 1976, с. 89 (на бенгальском языке).

244

надежд… Если юный азиатский Давид смог разбить европей ского Голиафа, то чего же могут достичь 300 000 000 индий цев?.. Но были и такие индийцы, для которых эти события означали нечто большее, чем унижение великой европейской державы азиатской расой. Это был также мощный удар по автократической системе в России, а именно с этой систе мой индийские «крайние» не уставали сравнивать систему индийского правительства… Британские власти в Индии упо доблялись чиновникам, которые именем царя правили Рос сией и разоряли ее. Бороться с английскими властями следо вало, в случае необходимости, тем же оружием, которое успеш но учились применять русские революционеры» 1. «Русские методы» понимались по-разному различными те чениями индийского политического мира. Так, «умеренные» ссылались на пример Думы и ратовали за расширение пред ставительной системы в Индии. «Крайних» вдохновляли дру гие примеры. В «Новой истории Индии» мы читаем: «Сведения об эти событиях (т. е. русской революции 1905–1907 гг. — Л. С.) достигали Индии, обычно проходя сквозь призму евро пейской буржуазной печати, которая затушевывала борьбу народных масс в России и подчеркивала акты индивиду ального террора, преподнося их как «русские методы». Подчас члены индийских «тайных обществ», которые сами в силу своей оторванности от масс становились на путь индивиду ального террора, так именно и понимали «русские методы» 2. Известен и отклик Тагора на революцию 1905 года в Рос сии — о том, что русская революция не должна служить Индии примером для подражания 3. И в те годы, и позже Тагор был сторонником мирных, ненасильственных методов полити ческой борьбы. В связи с нашей темой важно отметить, что в 1915 году (в год написания «Дома и мира»!) в журнале «Бхаро- ти», редактором которого был Тагор, появился бенгальский пе ревод повести Достоевского «Кроткая», предваренный крат ким очерком о жизни и творчестве Достоевского (правда, в этом очерке «Бесы» не упоминаются). Поместим в контекст изложенных фактов еще один, а имен но тот, что в 1913 году вышел английский перевод романа «Бе сы» 4, Важно подчеркнуть, что перевод «Бесов» на английский язык не был случайным явлением в культурной жизни Англии. 1 Chirol V. India. L., 1926, p. 113–114. 2 Новая история Индии, M., 1961, с. 564. 3 См.: Чокроборти К. Индия — Россия, с. 872–888. 4 The Possessed. A Novel in Three Parts by Fyodor Dostoevsky. From the Russian by Constance Garnett. London, 1913.

245

Исследовательница русско-английских литературных связей Д. Брустер пишет о том, что во втором десятилетии XX века в Англии возник подлинный «культ Достоевского» на фоне общего повышения интереса к русской культуре (увы, тут был замешан и политический интерес: Англия и Россия в 1906 году стали союзниками — и дело шло к мировой войне). «Энту зиазм по отношению к Достоевскому и русской душе разгорал ся медленно, но в конце концов вспыхнул, когда в 1912 г. был опубликован перевод К. Гарнет «Братьев Карамазовых». Этот энтузиазм пылал вовсю в течение нескольких лет» 1. Вспомним к тому же, что именно в 1912–1913 годах Тагор со вершил длительное путешествие на Запад, в Англию и США, положившее начало его всемирной известности (Нобелевская премия была присуждена поэту в ноябре 1913 г.). В Лондоне Тагор встречался с многими видными деятелями английской культуры и мог непосредственно познакомиться с новейшими тенденциями культурной жизни страны. Все эти факты делают весьма правдоподобным предпо ложение, что Тагор читал перевод «Бесов», вышедший в 1913 году, или по крайней мере знал об этом переводе и об этом ро мане. В таком случае «Бесы» могли послужить для Тагора как бы мощным творческим импульсом, который оживил в его сознании события 1903–1908 годов («движение свадеши») и дал возможность преобразовать этот опыт в художественное произведение 2. Для историка литературы в подобном соотношении двух романов нет ничего необычного. Использование иноземных произведений в качестве образцов для создания собственных прослеживается во многих литературах, особенно на сравни- 1 Brewster D. East-West Passage. A Study in Literary Relationships. London, 1954, p. 162. 2 Установить с полной достоверностью факт чтения Тагором «Бесов» затруднительно по двум причинам. Во-первых, творческая лаборатория Тагора доступна исследователям в гораздо меньшей степени, чем, например, творчес кая лаборатория Достоевского. Черновики, подготовительные материалы и т. д., если таковые вообще существуют, еще не изданы. Переписка Тагора также опубликована далеко не полностью. Во-вторых, Тагор предпочитал умалчивать об испытанных им влияниях и иногда даже публично оспаривал высказывания критиков (вполне благожелательных) на этот счет. Вопрос о том, читал ли Тагор «Бесы», авторы этой работы задали в письме бенгальскому литератору профессору Шибнарайону Раю. В любезном ответ ном письме (от 27.XII.1982) профессор Ш. Рай, работавший тогда директором «Рабиндра-бхавана», сообщил: «В наших архивах я не нашел никаких свиде тельств того, что Тагор читал «Бесы» до написания «Дома и мира». Позволим себе, однако, высказать предположение, что такие свидетельства еще могут обнаружиться в будущем.