Страница 4 из 75
Предания гласят, что Луг присоединился к туатам где-то по пути и, прежде чем быть принятым в их компанию, подвергся суровой проверке, дабы доказать, что он и вправду умеет делать все и одинаково хорошо. Быть может, имелся в виду тот комплекс знаний, что зафиксировал в XII веке в своем учебнике стихосложения оркнейский ярл (наместник) Рогнвалд Кали: «…игра в тавлеи, знание рун, кузнечное (ювелирное) мастерство, чтение книг, лыжи, стрельба, гребля, игра на арфе, стихотворство». После окончания экзамена Лугу присвоили эпитет Самилданах — «мастер широкого профиля». Этим сн был приравнен к египетскому богу Тоту и греческому Гермесу — обладателям всей массы явных и тайных знаний, накопленных на Земле…
Первые, с кем пришлось столкнуться туатам по прибытии на остров, были, естественно, фир-болг. Туаты потребовали у них уступить власть над Ирландией. В противном случае пусть спор решится оружием. фир-болг выбрали второе.
Но были еще фоморы. Опасаясь войны на два фронта, туаты собрались на совет и постановили первым делом заключить мир с фоморами. Этот вопрос был улажен традиционно — посредством брака: туат Киан, сын Диан Кехта, женился на Этне, дочери одноглазого правителя фоморов Балора. От их брака, как потом стали считать, и родился Луг.
После этого туаты сочли себя достаточно подготовленными для захвата власти. Битва с фир-болг состоялась при Маг—Туиред (Мойтур). Победа туатов была полной. Сто тысяч фир-болг полегли на поле сечи, среди них был и их правитель Эохайд (Всадник, Конник). Остатки воинства бежали на север к фоморам и осели там на островах.
Но вот незадача: в этой баталии Нуаду отрубили руку вместе с чудесным мечом. Правда, Диан Кехт и Кредне изготовили ему новую — из серебра, двигавшуюся не хуже прежней. За это он получил прозвище Аргатлам — Серебряная Рука. Но с таким физическим недостатком Нуаду уже не мог оставаться у власти, и королем стал Брее, муж Бригиты.
Несчастливым было начало его царствования. Короли фоморов Индех, Элата и Тетрах, воспользовавшись тем, что туаты вышли из боя заметно обескровленными, обложили Ирландию тяжелой данью. Умолкли барды и филиды, прекратились празднества, исчезли справедливость и изобилие. Между племенами начались раздоры.
Наконец терпению туатов пришел конец, и они отправили посланников к королю Бресу с требованием сложить с себя венец. Однако Брее уже вошел во вкус власти. Он уговорил дать ему доцарствовать положенное семилетие, а сам тем временем вступил в сговор с фоморами, дабы с их помощью принудить туатов к повиновению. Брее вместе со своей матерью отправился в Торинис, где «предстала перед ними бескрайняя равнина со множеством людских сборищ». Миссия его увенчалась успехом. Балор и еще один владыка фоморов Индех собрали несметное войско, и «сплошная вереница их кораблей тянулась от Островов Чужеземцев до самой Ирландии. Дотоле не знала Ирландия силы грозней и ужасней, чем войско фоморов». Вместе с фоморами двигались люди из Озерной Скифии — вероятно, Шотландии.
Измена Бреса вернула престол Нуаду. Он начал подготовку к войне и не силой хотел одолеть, а знаниями. Одного за другим опрашивал Нуаду лекарей, возниц, кузнецов и друидов, кто из них в чем горазд. Разумеется, недостатка в талантах не было. Друид Фигол, например, посулил Нуаду: «Напущу я три огненных ливня на войско фоморов, и отнимутся у них две трети храбрости, силы и доблести». В таком же духе выступали и другие.
Но заявление Фигола особенно любопытно: точно такие же огненные ливни то и дело низвергаются на страницах «Илиады» Гомера. Случайность? Возможно. А вот и еще одна. В особую заслугу полубогам и героям ставится умение играть в буанбах («длительный бой»), фидхелл («знание дерева») и брандуб («черный ворон»). Все эти три игры, чрезвычайно популярные в Ирландии, приписывались, как уже было сказано, Лугу. Что они собой представляли, неизвестно. С той или иной долей вероятности можно судить лишь о фидхелле: это было нечто среднее между шашками, известными еще в Древнем Египте, и шахматами, тогда еще не изобретенными. Поле доски делилось на пять частей, как сама Ирландия, и задачей каждого из четырех игроков было свергнуть пятого — верховного правителя. Выигрывал тот, кому удавалось, сохраняя собственную безопасность, окружить «правительственную армию», то есть добиться положения, которое мы назвали бы патом, а ирландцы— кро Луга (кольцо Луга). Эта игра имела как сакральное значение, вызывая в памяти каменные кольца кромлехов, так и политическое, поскольку в точности воспроизводила иерархию ирландских правителей. Барды отмечали при этом: «Надо сказать, что хотя игра в фидхелл и была придумана во времена Троянской войны, в ту пору еще не знали ее ирландцы, ибо разрушение Трои и битва при Маг— Туиред случились в одно время». И в обеих битвах фигурируют огненные ливни! Мы, конечно, не можем ручаться, что барды не были знакомы с поэмами Гомера и греческой мифологией. Но кто сможет уверить в обратном?
Очень многие сюжеты или детали ирландского эпоса воскрешают в памяти нечто знакомое, где-то не раз уже слышанное. Приведу еще один сюжет. Властитель фоморов выступает в роли морского чудовища, требующего человеческих жертв, и герою Кухулину — ирландскому Гераклу — приходится выручать дочь правителя, приготовленную в жертву и дожидающуюся своей участи на берегу моря. Это почти в точности история эфиопской царевны Андромеды, освобожденной Персеем. Но не только. «Мотив помощи заточенному герою, — поясняет знаток русских былин Б. Н. Путилов, — со стороны дочери царя (князя и т. п.) известен в эпосе тюркском, южнославянском и др. Девушка, принадлежащая враждебному лагерю, помогает герою освободиться, бежит вместе с ним, становится его женой и т. д.». Пример тому — критская царевна Ариадна, оказавшая помощь Тесею в поисках выхода из Лабиринта. Как видим, мотив этот существует и в мужском и женском вариантах. Сказки всех народов буквально пестрят ими.
Вторая битва при Маг— Туиред стала ключевым моментом в легендарной истории Ирландии. Продолжалось это побоище несколько дней, от зари до зари. Разумеется, выиграли его туаты. А фоморы были навечно изгнаны из Ирландии. Они ушли в Лохланн, или Лох— лин, — «страну озер». Географически самая близкая к Ирландии «страна озер» — Шотландия, хотя обычно источники указывают на Скандинавию и особенно — Ютландию.
После этого эпохального побоища было такое пророчество:
«Новые времена» наступили быстрее, чем могли рисовать в своем воображении туаты. На остров, по остроумному замечанию английского ученого Дж. Хокинса, «явились самые многочисленные и лучше всех организованные из всех легендарных охотников поживиться за чужой счет». Эта новая волна пришельцев связана с именем Миля (Миледа, Милйда, Милезия или Дам— хоктора) и его сыновей. Как и их предшественники, они прибыли из Испании, куда еще раньше переселились из Египта. Согласно легенде, Миль разглядел однажды с крыши своего дворца смутные очертания какой-то северной земли в туманной дали. А может быть, с башни наподобие фоморовой: существует и такой вариант, ибо последний слог имени Дамхоктор означает — вышка, башня.