Страница 55 из 66
— Как же я по тебе соскучился! — поцеловал долгим требовательным поцелуем. Я прямо вся размякла от нахлынувших чувств. А что? Имею право! И ответила взаимностью. Было так здорово, пока папа не заорал опять, теперь уже от подъезда:
— Я кому сказал домой?! Быстро выполнять распоряжение старшего по званию!
Муж оторвался от моих губ, вздохнул и, легко закинув меня на плечо, пошагал к дому. Не сказать, что такой способ передвижения мне очень нравился, но, пребывая в благодушном настроении и растекаясь от счастья, я решила не протестовать и не давать своей семье лишний повод для возмущения.
Таким вот образом меня и транспортировали на четвертый этаж. Честно говоря, всегда поражалась его способности таскать немалые грузы и даже не запыхаться при этом. Впрочем, по тяжести я могла соперничать с его боевым оружием, так что к взятию веса он был привычный. После того как он взлетел на четвертый этаж и не запыхался, Денис уважительно на него покосился, но ничего не сказал. Кондрад сгрузил меня с плеча и подтолкнул в открытую дверь. Мы все оказались в просторной прихожей и принялись стаскивать с себя верхнюю одежду. Муж сначала помог мне и заработал еще одно очко в свою пользу от папы, а потом разделся сам, явив миру внушительную мускулатуру, обтянутую черной шерстяной водолазкой. Тут он уже удостоился заинтересованного взгляда Егора.
Пока мужчины с уважением и вниманием разглядывали мускулатуру друг друга, в прихожую выплыла мама и прямиком направилась к Кондраду. Остановившись около него, мама поизучала его пару минут и заявила:
— Меня зовут Ирина Александровна, но ты можешь звать меня мама.
— Почту за честь, — галантно ответил Кондрад и склонился над маминой рукой. Мама обозрела склонившуюся черноволосую макушку и недолго думая чмокнула его в нее, а после, выдернув руку, взялась за его уши и хорошенечко дернула. Дождавшись болезненного «ой!», с удовлетворением заметила:
— Это тебе за Илонины мучения. Я всегда держу слово. Сказала, надеру уши, и надрала! — После сей тирады мама ласково улыбнулась обалдевшему Кондраду и, уплывая в сторону кухни, распорядилась: — Всем мыть руки и за стол! Живо!
За ней следом потопал папа, злобно глянув перед этим на Кондрада. Он вопрошал:
— Ирочка, о каких мучениях ты говоришь? Почему я не знаю? В чем он виноват?
— Гавр, ну не вмешивайся ты в дела детей. Ты прекрасно знаешь, что женщина добра: она может простить мужчине все, даже если он ни в чем не виноват. И мы говорим сейчас о своем, о женском, — зажурчал мамин голос, успокаивая и убаюкивая папину бдительность.
Усмехнувшись, я пошла показывать мужу, где можно помыть руки. Мы там немного задержались, пока в дверь не начал ломиться Тарас с воплями:
— Илонка, че вы там застряли? Все только вас и ждут! Потом натискаетесь!
Оторвавшись от мужа и скорчив ему горестную гримаску, чем вызвала его понимающую улыбку, я открыла дверь и сердито уставилась на брата, полная решимости объяснить ему «политику партии и правительства», как любил говорить папа. Тарас поднял руки вверх и доложил, попеременно поглядывая на меня и на Кондрада, вставшего у меня за спиной и обнявшего за плечи:
— Я против тебя ничего не имею до тех пор, пока ей с тобой хорошо и ты ее не обижаешь. А ты, — обратился он уже напрямую ко мне, — смажь чем-нибудь свои распухшие «пельмени», а то твоего новоявленного мужа даже его навороченный «ролекс» от смерти в лице отца не спасет.
— «Ролекс»? — округлила я глаза, оборачиваясь к мужу. — Откуда у тебя такие дорогущие часы? И как ты вообще оказался в моем мире? И как…
— Тсс! — приблизил указательный палец к моим губам муж. — Слишком много вопросов, слишком мало времени. Пойдем, твоя семья ждет.
— А она теперь и твоя, — съехидничала я, напоминая ему о приобретенном родстве.
— Это уж точно, — вздохнул муж и последовал за мной на кухню.
Дождавшись, когда все рассядутся за нашим большим столом, папа грозно сдвинул брови и спросил:
— Значит, вы, молодой человек, утверждаете, что являетесь мужем моей дочери?
— Я не утверждаю, а являюсь мужем вашей дочери, — поправил его Кондрад.
— Допустим, — начал папа, но его перебила мама, которая доброжелательно спросила:
— Надолго к нам?
— Думаю, навсегда, — так же доброжелательно ответил Кондрад.
— И где жить думаете? Можете у нас, места хватит.
— Нет, спасибо, — вежливо отказался мужчина, обводя взглядом семью. — Я построил коттедж за городом. Буквально вчера закончились отделочные работы.
Мамины глаза заискрились смехом, И, поймав мой взгляд, она подмигнула. Кондрад заметил наш обмен взглядами и улыбки и полюбопытствовал:
— Я сказал что-то смешное?
Сжав его руку, я наклонилась к нему и объяснила:
— Мама утверждает, что настоящий мужчина должен построить дом, и ты его построил. Но также мама говорит, что я из вредности вполне в состоянии его разрушить, так что дело теперь за мной.
— Не думаю, чтобы у тебя это получилось, — проникновенно поведал мне муж.
— Почему? — проявила я любопытство.
— Увидишь, — загадочно улыбнулся Кондрад.
До меня запоздало дошло одно немаловажное обстоятельство, я раздула ноздри и прошипела:
— Построил? Когда? Сколько ты уже здесь?
Он смутился, но ответил:
— Пять месяцев.
— Что?! — зашкалило у меня удивление, стремительно перерождаясь в ярость. — Ты здесь уже пять месяцев, а появился только сегодня? Позволь тебя спросить, чем ты занимался все это время?!
— Учился выживать в вашем мире, строил дом и организовывал бизнес, — объяснил муж, глядя предельно честными глазами, но меня было этим не пронять. Мне хотелось знать, почему я пять месяцев сходила с ума и места себе не находила, пока он, находясь практически рядом, «строил бизнес».
— Зачем?
— Затем, что я не мог явиться к твоей семье нищим и бездомным. Я мужчина и должен содержать жену, — попытался втолковать мне муж и дожидался одобрительных кивков от мужской части семьи.
— Ах ты… ты… — пыталась подобрать я подходящие слова, чтобы выразить глубину моего возмущения, но тут вмешался папа и напряженно спросил:
— Что значит — в «вашем мире»?
— Да он из параллельного, — небрежно отмахнулась я, занятая разборками и не соображая, что именно говорю.
Папа посидел немного, поворочал мозгами и заревел:
— Что вы мне детские сказки рассказываете? Параллельный мир?! Прекратите вешать мне лапшу на уши!
В этот момент влезла мама и, успокаивающе положив руку на сжатый папин кулак, заявила:
— Тебя никто не обманывает, дорогой. Наш зять действительно не отсюда. Это наша неугомонная дочь умудрилась туда попасть и постаралась отравить ему жизнь.
После маминого высказывания повисла тишина, которую нарушил восхищенный возглас Тараса:
— Круто!
За ним последовал недоуменный папин вопрос:
— Это как понимать?
— Блин, во что ты опять влипла? — со страданием в голосе осведомился Денис, которому вечно доводилось меня спасать. Меня покорила широкая многообещающая улыбка Егора, всегда готового на любые приключения.
— Ну что ж рассказывай, — велела мама.
И я рассказала. На словах «Старалась всеми силами предотвратить брак принцессы» вся семья сочувственно посмотрела на Кондрада, который принялся что-то срочно изучать на потолке. Когда я добралась до «небольших и неопасных ранений», папа порывался принести охотничье ружье и пристрелить Кондрада. Братья же предлагали решить дело более бесшумным способом: дать по башке и шкуру истыкать острыми предметами. Но после описания моего спасения и самоотверженного лечения мужчины смягчились, и каждый счел своим долгом крепко похлопать Кондрада по плечу, встав для этого из-за стола. Причем по одному и тому же плечу. Муж стоически вытерпел эту процедуру, лишь немного поморщился и украдкой повел эти самым плечом, проверяя его работоспособность. Быстренько закончив рассказ словами «вот так мы и поженились», не вдаваясь в подробности парфюмерного приворота и своих милых шалостей, я уставилась на родню кристально честными глазами и принялась ждать результата.