Миллион в шкатулке

— Я не сомневаюсь, что она очень старалась, — сухо сказала Ханна.

— У тебя ужасный характер, Ханна Лоу. Кстати, что со Шкатулкой влюбленных?

Ханна помолчала, потом подошла к крану и вымыла стакан.

— Что ты имеешь в виду?

— Мне бы хотелось взглянуть на нее.

— Зачем? Ты забыл, как она выглядит? Я уже говорила, она надежно спрятана.

— Я об этом знаю только с твоих слов, — прислонившись спиной к шкафу и сложив руки на груди, сказал он. — Ты говоришь, что она хранится в банковском сейфе, но не назвала банк. Но может быть и такой вариант: после нашего объяснения в ресторане ты ушла в ярости и могла тут же выбросить шкатулку в первый попавшийся мусорный ящик, вместо того чтобы нести ее в банк. Впрочем, я могу ошибаться. Ты не выкинула ее… то есть сначала выкинула, а потом передумала и вернулась за ней, но оказалось, что шкатулка повреждена.

Ханна пожала плечами.

— В любом случае правду невозможно было бы утаить на долгий срок. Так какой смысл было начинать?

— Ты бы выиграла время, и к тому моменту, как тебе надо было бы предъявить шкатулку, твои дела были бы уже все успешно завершены.

Обиженная и потрясенная таким недоверием, Ханна молча смотрела на Купера.

— И я бы ничего не сделал. Да, я мог бы поделиться этой шуткой с Брентоном, только это тебе уже не повредило бы, ты была бы уже далеко и в безопасности. Ты бы получила все, не затратив при этом ничего.

— Я знаю, что такое уговор, — ее голос звучал напряженно, — и всегда держу слово.

— Конечно. Тогда ты могла бы объяснить, что в банке шкатулка потерялась или сломалась, и таким образом сложить с себя всякую ответственность.

— Продолжай, продолжай. Ты намекаешь, что я поступила так, как, на твой взгляд, поступила бы Айсобел, я права?

— Айсобел рассудила бы иначе. Нет, я тебя с ней не сравниваю… Давай признаем, что в этом деле я выгляжу достаточно наивным. Если шкатулка окажется поврежденной или совсем потеряется, я ничего не получу за свои труды.

— Поверь мне, шкатулка находится в прекрасном состоянии, — отрывисто ответила Ханна.

— Я рад это слышать, но мне хотелось бы самому взглянуть на нее.

— Хорошо, я постараюсь организовать это для тебя, — ответила она, пытаясь пройти в дверь мимо него.

Он не двинулся с места, потом внезапно протянул руку, обнял ее за плечи и прижал к своей груди. Ханна испуганно подняла к нему лицо, и он наклонил голову.

Его поцелуй длился долго, и, когда закончился, в голове у Ханны не осталось ни одного аргумента — ни за, ни против.

— Ну вот, — сказал он, выпуская ее из объятий, — теперь у тебя есть две проблемы для обдумывания.

Купер подергал себя за концы галстука и нетерпеливо провел рукой по рукаву своей белоснежной сорочки. Нет, он вовсе не торопился. Даже если Ханна будет одеваться до утра, он останется спокойным. Это была идея Ханны, она хотела продемонстрировать их связь на очередном ежегодном банкете ассоциации. Он просто согласился провести скучный вечер в гуле бессмысленной болтовни.

Купер мерил шагами фойе, когда вдруг услышал стук открываемой двери, быстрые шаги и шелест ткани. Вошла Ханна, на ходу закрепляя в ушах серьги из горного хрусталя.

Он видел ее в деловом костюме, в бесформенном свитере, в пижаме не по размеру — в любой одежде она была бесконечно привлекательна. Даже самые неженственные вещи подчеркивали мягкие изгибы ее фигуры, подстегивая фантазию.

Но даже сверхактивное воображение Купера не могло представить Ханну в открытом облегающем платье из какой-то блестящей темно-зеленой ткани. Вырез ее декольте был предельно низким, а высокий разрез юбки сбоку приоткрывал стройное бедро.

— Помоги надеть. — Она протянула ему короткий в тон платью жакет и повернулась спиной. — Миссис Патерсон наконец-то вернулась из больницы, и я отвела к ней Брута.

Она скользнула в жакет, руки Купера невольно легли ей на плечи, и он почувствовал легкое головокружение. Она сдвинула массу искусно взбитых волос в сторону, выпустив один локон вдоль стройной шеи в вырез декольте, к ложбинке между грудями. У Купера даже пальцы зачесались, так ему захотелось проследить путь этого локона.

— Если ты хотела сделать так, чтобы я не слышал скучных речей и отказался от синтетического ужина, ты достигла цели, — нашелся он наконец.

— Что ты имеешь в виду? — Она, казалось, не поняла его восхищения.

— А ты не понимаешь? Это платье с декольте скорее похоже на ночную рубашку…

Ханна широко раскрыла глаза:

— Мои ночные сорочки скрывают гораздо больше, чем это платье. Но если тебя беспокоит мой вид, смотри на Китти. Я уверена, она не станет возражать. — Она набросила на плечи черную накидку.

В квартире Кена было многолюднее, чем ожидал Купер, и на них почти не обращали внимания. Скорее всего, здесь собрался не такой уж избранный круг, подумал Купер. Зря они пошли.

Он шел следом за Ханной, наблюдая за плавным покачиванием ее бедер. Вдруг Ханна резко остановилась, и он едва не столкнулся с ней. Руки Купера автоматически обняли ее за талию. Он заглянул ей через плечо, пытаясь понять, что могло ее напугать. Вот это номер! Брентон Баннистер стоял, обняв за плечи Китти. Но почему это так ее напугало?

И тут впереди Брентона и Китти он заметил свою мать. Она стояла к ним спиной. Рядом с ней стоял Кен Стивенс, а она держала его под руку и, похоже, не собиралась отпускать.

Неожиданно для себя Купер издал неопределенный звук, похожий на рычание, и Ханна резко повернулась к нему.

— Успокойся, — сердито сказала она вполголоса. — Сейчас все выяснится. — Она взяла его под руку и потащила вперед.

Приглядевшись, Купер заметил, что его мать безуспешно пытается отойти в сторону от Кена, но тот ее не отпускает.

— Сара, ты должна пройти через это, — тихо говорил он ей на ухо.

Купер оттолкнул руку Ханны, которая пыталась удержать его, и вышел вперед.

— Моя мать очень самостоятельна, зачем ее принуждать?

Воцарилась тишина. Ханна решительно произнесла:

— Не будем обсуждать это на публике. — Она распахнула дверь в одну из комнат и пригласила Кена и Сару войти. Они оказались в будуаре, и таком маленьком, что едва могли разместиться в нем вчетвером.

— Ну и комната. Да тут мухе места мало! — проворчал Купер.

Кен тихо рассмеялся.

— Признаюсь, меня это радует, Купер. Из-за тесноты ты не сможешь ударить меня.

— Никто не собирается драться, — сказала Сара. — Купер, я давно хотела сказать тебе, но все никак не могла решить, как мне правильнее поступить. Только сегодня мне все стало ясно. Теперь я уверена… — Она взглянула на Кена, словно ища у него поддержки, потом перевела взгляд на Купера. — Милый, пожелай мне счастья. Я… — она вздохнула, собираясь с духом, — выхожу замуж за Кена.

Не веря своим ушам, Купер невольно повернулся к Ханне, чтобы подтвердить, что он не ослышался. Судя по выражению ее лица, он действительно чего-то не понимал. По всей видимости, она не удивилась, только чуть заметно сжала губы и кивнула.

Наконец до его сознания дошел голос Сары, которая продолжала:

— …что я и намеревалась сделать тридцать пять лет назад.

Все это совершенно не касалось Ханны. Как бы Сара ни распорядилась своей жизнью, как бы ни воспринял ее решение Купер, к Ханне это не имело никакого отношения. В любом случае вмешиваться в происходящее она не имела права.

Когда банкет подошел к концу и они вернулись домой, Ханна еще раз мысленно повторила, что дела Винстонов и их поступки не имеют к ней никакого отношения и она не имеет права судить о них.

Самое разумное — оставаться безучастной и безразличной, решила Ханна.

— На протяжении всего вечера ты хранила подозрительное молчание, — недовольно проговорил Купер.

Ханна пожала плечами, пытаясь изобразить безразличие:

— Ты тоже мало разговаривал, все время о чем-то думал, и я решила, что мне разумнее придержать свое мнение.