Это не я!

Шарли хотелось пожаловаться на сквозняк, но у нее не было сил. Она начала медленно выползать из машины.

Спенс постучал в дверь дома. Оттуда вышел огромный медведеподобный мужчина.

– Мисс Коллинз необходимо срочно доставить в больницу, – без предисловий начал Спенс.

– Шарли? Что с ней? Заходите в дом, мы сейчас вызовем «скорую помощь».

– Сюда сможет что-нибудь добраться?

Шарли, ковыляя к дому, рассеянно слушала разговор. «Скорая помощь»? Для нее? Она попыталась что-то возразить.

– Я же велел тебе сидеть на месте! – стремительно подскочил к ней Спенс.

– Я замерзла, – жалобно произнесла Шарли.

Спенс подхватил ее на руки. Джо Бакстер распахнул перед ними дверь.

– Телефон работает? – спросил Спенс, опуская девушку на диван в прихожей.

– Нет, но у меня рация. Что с Шарли?

Спенс с облегчением упал на пуфик и рассказал Джо о случившемся в охотничьем домике.

Джо нахмурился и скрылся в коридоре. Шарли попыталась дотянуться до руки Спенса, но у нее не было сил пошевелиться.

– Все будет хорошо, – прошептала она. Облизнув губы, он попробовал улыбнуться.

– Да. Все будет хорошо. Как только сюда приедет «скорая».

Кивнув, Шарли уронила голову на подушку.

Диван стоял рядом со старинной кирпичной печью, и Шарли, перестав дрожать, погрузилась в полубессознательное забытье. Ее чуть-чуть удивляло, что Спенс почему-то больше не суетится вокруг нее, не давая ей спать.

Шарли не разбудили до конца даже прибывшие врачи. Она словно со стороны наблюдала, как они щупают у нее пульс, измеряют давление. Ей надели кислородную маску, и в горящие легкие хлынула живительная прохлада. Лишь когда боль стихла, Шарли осознала, какие же мучения причинял ей процесс дыхания.

– Хорошо, что вы подоспели вовремя, ребята, – сказал Джо Бакстер.

Склонившийся над Шарли фельдшер кивнул.

– Это точно.

Лишь теперь до нее стало доходить, насколько все серьезно. Широко раскрыв от ужаса глаза, она взглянула на Спенса.

Тот убрал с ее лица волосы.

– Все будет хорошо, Шарли. Ты в надежных руках.

И вдруг Спенс обмяк, словно марионетка, у которой обрезали все нити, и сполз на пол.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Не обращая внимания на головокружение, Шарли села. Суетившийся вокруг нее фельдшер тотчас же положил ей руку на плечо, заставляя лечь. Два других санитара бросились к Спенсу.

– Он тоже был в домике? – спросил Шарли один из них.

Ей стоило большого труда разговаривать в кислородной маске.

– Да. Он вывел меня на улицу и отнес к машине.

– Отнес? Черт возьми, и этот глупец, конечно же, ничего нам не сказал. – Он обернулся к напарнику: – Отравление угарным газом, усугубленное физическим истощением.

– Ему ничего не угрожает? – с трудом вымолвила Шарли.

– Ну разумеется. Так что ложитесь и постарайтесь сосредоточиться на том, чтобы дышать как можно размереннее и глубже.

Но он ведь говорит неправду: он опасается за состояние Спенса. Шарли нутром почувствовала это, и у нее сразу же прояснилось в голове.

– Он пострадал, пытаясь меня спасти, да?

Фельдшер какое-то время молча смотрел на нее.

– На пользу ему это не пошло, – наконец признал он. – Но он гораздо крупнее вас, и крови в его организме больше.

Но ненамного, подумала Шарли. Несмотря на то, что после обеда Спенс в основном был на улице, он тоже долгие часы дышал отравленным воздухом. Неудивительно, что он поначалу отказался нести ее на руках. А потом, несмотря ни на что, сделал это. Когда она уже совершенно не отдавала себе отчета в происходящем, Спенс, собрав оставшиеся силы, спас ее и себя…

По крайней мере, Шарли хотелось верить, что он спас и себя.

Должно быть, Спенс двигался исключительно за счет одного адреналина, поэтому неудивительно, что, как только напряжение спало, он рухнул.

Повернув голову, Шарли краем глаза увидела его. Под кислородной маской его лицо казалось совершенно безжизненным. Спенса перенесли на носилках.

– Мы готовы, – сказал один из санитаров.

Другой укутал Шарли одеялом и проверил, крепко ли она пристегнута к носилкам. Затем санитары с помощью Джо Бакстера вынесли их на улицу.

Там их ждал спасательный вертолет с работающим двигателем и включенной мигалкой.

– Это за нами? – слабым голосом спросила Шарли.

Санитар закрепил ее носилки рядом с носилками Спенса.

– Да. Дороги в сельской местности до сих пор в ужасном состоянии, и нам приходится вылетать на срочные вызовы.

Вертолет взлетел. Шарли показалось, что его болтает из стороны в сторону, – впрочем, может быть, всему виной была нестихающая головная боль.

Ее взгляд нашел Спенса. «Мне больше ничего не угрожает. А ему? Он ради меня рисковал жизнью, а я даже не могу его поблагодарить, подбодрить словом».

Она закрыла глаза.

В больничной палате было светло как днем. Впрочем, Шарли понятия не имела, который сейчас час. Спенс разбудил ее, когда было уже темно. Но сколько времени ушло на то, чтобы добраться до дома Бакстеров? И сколько пришлось ждать вертолета?

Голова снова разболелась, и девушка закрыла глаза, стараясь забыться. Но мысль, что в соседней палате лежит Спенс, возможно до сих пор еще не пришедший в себя, не отпускала ее. Ни в вертолете, ни позже, когда его несли в больницу, он так ни разу и не пошевелился.

Если бы она не отправилась в охотничий домик, этого бы не случилось. По крайней мере Спенс не истратил бы последние силы, пытаясь ее спасти, и теперь ему было бы значительно лучше…

Нет. Гораздо вероятнее, он бы погиб. Его насторожило состояние Шарли: если бы не она, возможно, он ни о чем бы не догадался.

Будь у нее возможность повернуть время вспять, она вернулась бы гораздо дальше, в ту погожую пятницу, когда она, возвратившись из школы, первым делом направилась в домик садовника – а надо было бы идти прямиком в дом. Тогда она не застала бы Спенса вдвоем с Венди, в назначенный срок состоялась бы свадьба и сейчас они жарились бы на пляже на Багамах, вместо того чтобы судорожно пытаться насытить кислородом отравленные организмы.

На какое-то мгновение Шарли забылась в мечтах о песке, море, радостном смехе и любви. Если бы только она не зашла в домик…

Оглушенная, Шарли вернулась к действительности. Насколько заманчивой была нарисованная воображением картина! Как могла она действовать подобно страусу, притворяясь, что опасности нет, раз ее не видно! Неужели она действительно жалеет о том, что узнала о связи Спенса и Венди? Даже если бы он полностью порвал со своей секретаршей, что бы это изменило? Мужчина, не способный хранить верность своей невесте, будет изменять и жене – какими бы благими ни были его намерения. Венди – далеко не последняя…

«Это совсем не то, о чем ты подумала», – сказал Спенс.

Возможно ли, что он говорил правду? Но если Шарли действительно неправильно истолковала происходящее в домике, что же случилось там на самом деле?

Или она верит Спенсу, или нет. Половинчатого решения не существует. Или она любит его таким, каков он есть, или же ей нужно признать, что она его совершенно не знает.

А Спенс? Любит ли он ее, дорожит ли ею?

В охотничьем домике Спенс понимал, что идет на огромный риск, и все же, забыв о себе, делал все возможное, чтобы спасти Шарли, даже рискуя своим здоровьем, а может и жизнью.

Значит, она ему небезразлична. Никто бы не стал винить Спенса, если бы он, вытащив ее на свежий воздух, позаботился в первую очередь о себе.

– Мы перевезем вас в другую палату, – вдруг донесся до Шарли откуда-то голос медсестры.

«Если бы только сказать ему, что я все поняла…»

Санитар, везший ее, остановился, пропуская другую каталку. Шарли, рассеянно взглянув в ту сторону, увидела взъерошенные черные волосы…

– Спенс! – воскликнула Шарли, пытаясь вскинуть руку, чтобы остановить везущих его санитаров, но она забыла, что привязана ремнями.