Страница 49 из 81
— Эж, что…
Челюсть у него отвисла, причем не только из–за меня. Я оглядела нас всех. Сама в соблазнительной ночнушке, полуобнаженный Кийо, Дориан в экстравагантном одеянии и Тим в национальном костюме индейца.
— Боже, — пробормотала я и встала. — Просто вылитые «Виллидж Пипл»[9].
Я натянула махровый халат и подумала, что в последнее время постоянно хожу полуголой. Тим продолжал пялиться на нас с таким выражением лица, как будто он застукал собственных родителей, занимавшихся любовью.
— Все в порядке, — сказала я ему.
Он не шевельнулся, и я помахала рукой у него перед носом.
— Эй, очнись! Как думаешь, ты в состоянии приготовить завтрак?
Он моргнул.
— Уже три часа дня.
Я жалобно посмотрела на него. Знакомое выражение лица явно привело его в чувство. Он никогда не мог противиться моим просьбам или просто считал, что должен готовить мне еду за то, что бесплатно снимал комнату.
— Чего ты хочешь?
— Яйца и тост.
— Вредный или полезный тост?
Я задумалась.
— Полезный.
— А твои, гм, друзья тоже будут есть?
Я посмотрела на мужчин.
— С огромным удовольствием, — изрек Дориан и отвесил низкий поклон. — Благодарю вас.
— Умираю от голода, — сказал Кийо, все еще не сводя прищуренных глаз с Дориана.
— Спасибо, Тим, ты просто чудо. — Я едва ли не выпихнула его за дверь.
— Очаровательный молодой человек, — вежливо отметил Дориан, огляделся и добавил: — Да и комната просто чудесная.
Если не считать разбитого вдребезги стола, в комнате валялась куча нестираного белья, стояли плетеное кресло, ящик для оружия, комод и небольшой стол с ноутбуком и незавершенным пазлом с Эйфелевой башней. Свободного места не хватало, так что вещи прижимались друг к другу. По сравнению с его собственной роскошной спальней все здесь казалось полной дешевкой.
Кийо тоже вылез из кровати в одних джинсах.
— Может, ты мне все–таки объяснишь, что происходит?
— Я уже объясняла. — Я открыла комод, вытащила джинсы, футболку с надписью «Ты еще поплачешь» и повторила: — У нас следующее занятие. Все по расписанию.
— Она не может сегодня заниматься, — сказал Кийо Дориану. — Прошлой ночью на нее напали.
— Если я не ошибаюсь, на нее теперь каждую ночь кто–нибудь да нападает.
— В этот раз все закончилось плохо. Она ранена. Ты что, не видел шрама?
— Мои ничтожные глаза нашли себе более приятный объект для наблюдения, чем ее швы.
— Эй, парни! — рявкнула я. — Я все еще здесь, знаете ли. Хватит трепаться, как будто меня тут нет.
Кийо подошел и дотронулся до моего плеча.
— Эжени, это безумие. Тебе нужно вернуться в постель.
— Сегодняшний урок не потребует физических усилий, — натянуто заметил Дориан.
— Вот видишь? — сказала я. — Я не собираюсь отступать от нашего соглашения.
Кийо мрачно переводил взгляд с меня на Дориана и обратно.
— От вашего соглашения, похоже, нет никакого толка. Я думал, ты ввязалась в это, чтобы держать возможных насильников на расстоянии.
Я повернулась к ним спиной, распахнула халат и принялась натягивать джинсы, потом застыла, соображая.
— Фахан не пытался меня изнасиловать, — медленно произнесла я. — Он хотел меня убить.
— Ты уверена?
— Он попробовал швырнуть меня через ветровое стекло. Это не очень–то романтично.
— Фахан? — переспросил Дориан.
Я сбросила халат, ночную рубашку, натянула через голову футболку, потом повернулась к Дориану и Кийо и пересказала королю краткую версию происшедшего.
До этого он сидел, опершись о мой стол, теперь встал, подошел к окну и сложил руки за спиной.
— Фахан здесь, — протянул Дориан. — Любопытно.
— Не очень. По сравнению со всем тем, что случилось со мной в последнее время, это ерунда, — напомнила я ему.
Дориан показал за окно.
— Ты живешь в пустыне. Фаханы любят воду. У тебя хватает врагов, дорогая, но я сомневаюсь в том, что какой–то там фахан возненавидел тебя настолько, что приперся сюда по собственной воле.
— Что ты хочешь сказать? — спросил Кийо.
— Кто–то потратил немало сил на то, чтобы вызвать его сюда. Этот кто–то обладает грубой силой или же склонностью к водным существам.
— Кто же именно мог так поступить? — поинтересовалась я.
— Да кто угодно. Майвенн могла.
Кийо с угрожающим видом сделал несколько шагов к Дориану.
— Майвенн тут ни при чем.
Дориан улыбнулся, нимало не тревожась из–за угрожающего поведения Кийо. Они были одного роста, но Дориан оказался стройнее и тоньше, а Кийо — шире в плечах и мускулистее.
— Вероятно, ты прав, — сказал Дориан через несколько секунд, наполненных напряженной тишиной. — Особенно если учесть ее нынешнее, такое любопытное, положение.
Лицо Кийо потемнело.
Я с тревогой переводила взгляд с одного мужчины на другого, не понимая, во что вляпалась.
— Ребята, вы что, знакомы?
Дориан холодно и сдержанно протянул Кийо руку.
— Я слышал о тебе, но, кажется, нас так и не представили друг другу. Я Дориан, король Дубового Царства.
Кийо нехотя пожал его кисть.
— Я знаю, кто вы.
— Это Кийо, — представила его я.
— Счастлив видеть. Ты ведь кицунэ.
Дориан произнес это слово как–то странно, не совсем неуважительно, но явно подразумевая, что Кийо ему не ровня.
Я схватила их обоих за руки и потащила вон из комнаты.
— Хорош мериться, кто здесь круче. Пошли. Тим за пять минут еду приготовит.
Пусть между Кийо и Дорианом сохранялись какие–то противоречия, но наступила небольшая передышка, пока король джентри развлекал себя в другой части моего дома. Он, словно ребенок, не мог удержаться от того, чтобы не потрогать все подряд, кроме пластика или того, что имело в своем составе металл. Моя гостиная представляла для него целую страну чудес. Хлам был разбросан кучами, весьма подходящими для исследования.
— А это для чего?
Он поднял ярко–розовую пружинку–слинки и принялся перебрасывать ее с одной ладони на другую, чтобы поменьше касаться пластика.
У меня создалось впечатление, что джентри могли легонько дотрагиваться до запрещенных предметов. При этом они испытывали минимальный дискомфорт. Более продолжительный контакт был им неприятен. Если же зарядить сталь и пластик магией, то эти материалы становились для них смертельными.
— Честно говоря, особо и не для чего, — решила я. — Просто чтобы играть, когда скучно.
Дориан перебрасывал пружинку туда–сюда, глядя, как она снова и снова выгибалась аркой.
— Дайте взглянуть, — попросила я, взяла игрушку и закрыла глаза.
Теперь, когда мучительная боль осталась позади, способность к концентрации вернулась ко мне. Я сосредоточилась на пружинке, вложила в нее часть своей сущности, потом вернула игрушку Дориану.
— Заверните и заберите с собой. Это будет мой якорь.
Он усмехнулся. По дороге король отвлекался на кучу других мелочей, но все же позволил нам усадить себя за кухонный стол, где уже стояла еда.
— Вы когда–нибудь раньше были в человеческом мире? — спросила я, пока мы сидели за столом.
— Ну вот, вы снова за свое! Думаете, что мы приходим сюда только для того, чтобы что–нибудь натворить.
— Значит, не были?
— Вообще–то я несколько раз заглядывал в ваш мир. Не в такое захолустье, само собой, а кое–куда поинтереснее.
Я закатила глаза и шлепнула масло на тост. Он был сделан из хорошего пшеничного хлеба с миллионом разных зернышек. Такой тост можно было использовать в качестве наждачки.
Потом я добавила в кофе сливки, сахар и большим глотком запила дозу ибупрофена. Может, теперь я и не умирала, но тело болело и не желало шевелиться. Не думала, что смогу выдержать напряженные сражения, случающиеся каждую вторую ночь.
Когда вылезла на свет вся эта история с пророчеством, я в шутку утверждала, что уж лучше покушения на жизнь, чем изнасилования. Теперь я так не считала. Когда плохие парни хотели меня раздеть, я хотя бы выигрывала некоторое время. Фахан же собирался просто размазать меня по земле и почти преуспел в этом. Я ни разу еще не сражалась с таким мощным неприятелем. До того как это началось, почти все стычки происходили с духами или элементалами, которых я с легкостью могла изгнать. Фахан же был из другой оперы. Да и позавчерашний отряд духов — тоже что–то новенькое.
9
«Виллидж Пипл» — один из самых популярных музыкальных коллективов конца 1970–х годов, работавший в стиле диско; был изначально рассчитан на гомосексуальную аудиторию и запомнился не только своими хитами, такими как «Y.M.C.A» и «Go West», но и яркими сценическими костюмами.