Пробуждение

– Значит, ты не помнишь, как ты на них нападал, – с облегчением заключила Елена.

Мысль, что пульсировала у нее в голове, стала почти уверенностью.

– А какая разница? Кто, кроме меня, мог еще это сделать?

– Дамон – сказала Елена.

Стефан вздрогнул, и Елена заметила, как его плечи опять напрягаются.

– Чудесная мысль. Признаться, поначалу я тоже надеялся, что всему случившемуся может быть какое-то подобное объяснение. Что за всем этим может стоять кто-то другой, кто-то вроде моего брата. Но я обшарил свой разум и никакого чужого присутствия там не нашел. Простейшее объяснение состоит в том, что я сам и есть убийца.

– Нет, – возразила Елена, – ты меня не понял. Я не просто имею в виду, что кто-то вроде Дамона может быть во всем этом повинен. Я хочу сказать, что Дамон сейчас здесь, в Феллс-Черче. Я его видела.

Стефан лишь непонимающе на нее посмотрел.

– Наверняка это он, – упрямо заявила Елена, делая глубокий вдох. – Я уже видела его дважды. А может, и трижды. Ты, Стефан, только что рассказал мне длинную историю, но теперь и у меня есть что тебе рассказать.

Как можно быстрее и проще Елена поведала Стефану о том, что приключилось в физкультурном зале, а также в доме у Бонни. Губы юноши сжались в тонкую белую полоску, когда Елена рассказала ему о том, как Дамон пытался ее поцеловать. А щеки Елены залила краска, когда она вспомнила, как она чуть было ему не отдалась. Но она рассказала Стефану все до мельчайших подробностей.

Между прочим, и про ворону, про все те странности, что приключились с ней после возвращения из Франции.

– И знаешь, Стефан, по-моему, Дамон был сегодня вечером в Доме с привидениями, – закончила Елена, – Сразу же после того, как ты почувствовал головокружение, мимо меня кое-кто прошел. Он был одет совсем как… совсем как старуха с косой, в черную мантию с капюшоном. Правда, я не смогла разглядеть его лица. Просто движения показались мне знакомыми. Да, Стефан, наверняка, это был он. Дамон был сегодня в Доме с привидениями.

– Пусть так. Но предыдущие случаи это никак не объясняет. Я имею в виду Викки и бродягу. Я действительно пил кровь того несчастного старика, никаких сомнений, – Лицо Стефана было напряжено, как будто он чуть ли не боялся надеяться.

– Но ты сказал, что не причинил ему серьезного вреда. Пойми, Стефан, кто знает, что могло приключиться со стариком после твоего ухода. Разве для Дамона было не проще простого тогда на него напасть? Особенно, если Дамон все время за тобой шпионил. И, может статься, в каком-то совсем другом обличье…

– Вроде вороны, – пробормотал Стефан.

– Да, вроде вороны. Что же касается Викки… Послушай, Стефан, ведь ты же сам сказал, что можешь приводить в смятение более слабые умы, подавлять их. Не могло ли получиться так, что Дамон проделывал это с тобой? Что он подавлял твой разум подобно тому, как ты можешь подавлять разум обычного человека?

– Ну да, и при этом Дамон старательно скрывал от меня свое присутствие. – В голосе Стефана нарастало напряжение. – Так вот почему он не отвечал на мои призывы. Он хотел…

– Он просто хотел, чтобы случилось то, что случилось. Он хотел, чтобы ты сомневался в себе, считал себя убийцей. Но это неправда. Стефан, ах, Стефан, ведь ты теперь это знаешь. И тебе не нужно больше бояться, – Елена встала, чувствуя, как у нее внутри растекаются радость и облегчение.

Эта чудовищная ночь наконец-то породила что-то совершенно чудесное.

– Именно поэтому ты и был так со мной холоден, правда? – промолвила Елена, протягивая к нему руки, – Потому что ты боялся того, что мог бы со мной проделать, Но теперь уже нет нужды бояться.

– Правда? – Стефан стремительно дышал, с таким видом разглядывая руки Елены, словно это были две змеи. – Ты думаешь, нет причин бояться? Да, Дамон мог напасть на тех людей, но он не в силах управлять моими мыслями. А ты еще не знаешь, что я на самом деле о тебе думал.

– Ничего плохого ты сделать со мной не хотел, – уверенно заявила Елена.

– Да? Откуда ты знаешь? Несколько раз, наблюдая за тобой, я с трудом удерживался от того, чтобы до тебя дотронуться. И как меня тогда искушала твоя белая шея, твое нежно-белое горлышко со светло-голубыми венками под кожей!.. – Взгляд Стефана был теперь устремлен на ее щеку подобно взгляду Дамона в доме у Бонни, и Елена почувствовала, как сердце ее забилось быстрее. – А сколько раз я думал, что вот-вот схвачу тебя и испытаю несказанное удовольствие прямо там, в школе!

– Тебе нет никакой необходимости меня принуждать, – заметила Елена, чувствуя свой пульс по всему телу: особенно на запястьях и на сгибах локтей… и в горле. – Знаешь, Стефан, я уже приняла решение, – негромко продолжила она, не сводя с него пристальных глаз. – Я этого хочу.

Стефан с трудом сглотнул:

– Ты сама не знаешь, о чем просишь.

– А по-моему, знаю. Стефан, ведь ты уже рассказал мне, как это было у тебя с Катриной. Я хочу, чтобы у нас было так же. Правда, я не хочу, чтобы ты меня изменил. Но ведь мы можем немного поделиться кровью без того, чтобы это случилось, правда? Я знаю, – еще тише добавила она, – как сильно ты любил Катрину. Но ведь она ушла, а я здесь. И я люблю тебя, Стефан. Я хочу быть с тобой.

– Ты не понимаешь, о чем говоришь! – Стефан стоял в напряженной позе, лицо его пылало гневом, а в глазах таилось страдание. – Если я один раз это себе позволю, что удержит меня от того, чтобы навсегда тебя изменить? Или вообще убить? Пойми, Елена, эта страсть сильнее, чем ты можешь себе представить. Разве ты еще не осознала, кто я такой, на что я способен?

Елена стояла и молча на него смотрела, однако подбородок ее был гордо приподнят. Казалось, слова Стефана не на шутку ее разгневали.

– Разве того, что ты уже видела, недостаточно? – продолжал он. – Или мне следует показать тебе что-то еще? Можешь ли ты себе представить, что я способен с тобой сделать? – Стефан прошел к холодному камину и выхватил оттуда длинное и толстое полено. А затем одним движением переломил его, как тонкую лучину. – Представь, что это твои хрупкие кости! – прорычал он.

В другом конце комнаты лежала подушка с кровати. Подняв ее, Стефан одним взмахом острых ногтей оставил от шелковой наволочки одни клочья.

– Представь, что это твоя нежная кожа! – Затем Стефан со сверхъестественной быстротой метнулся к Елене.

Прежде чем она поняла, что происходит, он уже сжимал ее в крепких объятиях. Несколько секунд юноша смотрел Елене прямо в глаза, а затем так свирепо оскалил зубы, что от страха у нее встали волоски на спине.

Тот же самый оскал Елена видела на крыше. Белые зубы снова были обнажены, острые клыки достигли невероятной длины. Это были клыки хищной твари, охотника.

– Представь, что они входят в твою белую шейку, – не своим голосом проговорил Стефан.

Еще мгновение Елена стояла, словно парализованная, глядя прямо перед собой так, будто неведомая сила приговорила ее к этому леденящему кровь видению, но затем что-то в глубинах ее подсознания взяло свое. Из сдерживающего круга рук Стефана она потянулась вверх, ловя двумя ладонями его лицо. Оно оказалось на удивление прохладным. Елена так нежно его держала, как будто она желала ободрить Стефана, сделать так, чтобы он еще крепче обхватил ее голые плечи. И она видела, как лицо юноши постепенно заливает смущение, пока он ясно осознавал, что она вовсе не собирается его отталкивать, не намерена от него отбиваться.

Елена подождала, пока смущение захлестнет Стефана, разбивая его агрессивно-пристальный взор и делая его взгляд почти умоляющим. Девушка точно знала, что на ее собственном лице выражается теперь бесстрашие, нежность и страстная напряженность. Губы ее чуть приоткрылись. Теперь оба они дышали быстро, в едином ритме. Елена почувствовала, как Стефан задрожал, охваченный тем же трепетом, что сотрясал его тело при мучительных воспоминаниях о Катрине, в моменты совершенно невыносимой боли. А затем, очень нежно и медленно, Елена притянула оскаленное лицо юноши к своим губам.