Страница 1 из 23
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Двери лифта открылись, и Риган одернула вспотевшими ладонями свое маленькое черное платье и глубоко вздохнула, стараясь унять волнение, наполнявшее все ее существо.
Она зашла уже так далеко, что отступать не могла.
Только выйдя из лифта в холл, Риган поняла, как она напряжена. Здесь было непривычно тихо и спокойно, казалось, что шумные улицы Окленда остались где-то далеко.
Риган осмотрелась, и ее прямые черные брови поднялись в недоумении. В обстановке холла четырнадцатого этажа чувствовалась официальность делового учреждения. Пышная листва какого-то тропического растения только частично оживляла обстановку, которой вполне соответствовала и матовая светло-коричневая окраска стен. Единственным раздражающим пятном был светящийся красный глаз охранной телекамеры, помещенной высоко под потолком.
Риган вздрогнула, услышав, как закрылись за ее спиной двери лифта, словно отрезав путь к отступлению.
Это показалось ей символическим, как будто Судьба сделала за нее выбор — приступить к осуществлению ее планов на вечер и отбросить всякие колебания.
Пальцы Риган непроизвольно сжались, а ногти впились в ладони, когда она стала изучать номера апартаментов, золотом выгравированные на мраморной стене напротив лифта.
Стрелка указывала налево, и короткий коридор привел ее к темной двери, расположенной в стенной нише.
Пока Риган шла к этой двери, она спиной чувствовала, как смотрит на нее глаз видеокамеры на стене. Мысль о том, что кто-то может наблюдать за ней и размышлять о причинах ее визита, бросила ее в дрожь, но она заставила себя держаться с достоинством, пока, повернув за угол, не вышла из поля зрения камеры.
«Просто думай об этом как о свидании», — повторяла себе Риган, стараясь забыть все насмешливые советы ее девятнадцатилетней приятельницы, делящей с ней квартиру.
О, все это было в порядке вещей для Лизы и ее циничной кузины Клео. Их обеих карьера моделей приучила смотреть на мужчин как на необходимые аксессуары. Но Риган подобный взгляд был чужд. За пять месяцев, прошедших с того дня, когда она согласилась разделить квартиру с рассеянной Лизой и приветливой Селиной, она пришла к выводу, что у нее совершенно нет опыта в общении с мужчинами. Она всегда наивно полагала, что взаимное расположение и общие интересы должны быть главными в отношениях между мужчиной и женщиной.
Сегодняшний вечер, видимо, был предназначен показать ей, что в этих отношениях присутствует и многое другое.
Риган облизала губы. О, она была достаточно уверена в своем опыте общения, ведь ей нередко приходилось выступать в роли хозяйки на вечеринках, принимая друзей или деловых партнеров, но она плохо представляла, как поведет себя наедине с мужчиной.
Наедине с мужчиной...
Она так ясно представила себе, что может произойти в этот вечер, что ее бледные щеки вспыхнули ярким румянцем.
Конечно, многое будет зависеть и от нее, успокоила она себя. Ей не раз говорили, что окончательное решение принимает женщина. Но она была не так наивна. Мужчина, с которым она пришла встретиться, вряд ли не воспользуется ситуацией.
И Риган погрузилась в эротические ожидания, которые собиралась выполнить по максимуму...
Все дело в том, что она, в отличие от своих подруг, была довольно несовременной.
Многие молодые женщины — обычные, нормальные, вполне устроенные женщины — могли бы осудить ее за то, что она собирается сделать. Но Риган была независима и отвечала только перед самой собой. Вреда от того, что она решила сделать этим вечером, не было никому.
Риган собиралась догнать сексуальную революцию.
Она остановилась перед дверью, задохнувшись и сознавая, что решающий момент наступает.
«Просто считай это свиданием».
Поднимая руку, чтобы нажать на кнопку дверного звонка, Риган обнаружила, что сделать это довольно трудно: рука так дрожит, что пальцы просто не слушаются ее. Она облизнула пересохшие губы и заставила себя нажать на кнопку.
«Как удивился бы Майкл, увидев сейчас свою маленькую несексуальную жену», — подумала она, во второй раз нажимая на кнопку звонка.
Конечно, он не в состоянии это сделать, поскольку, по некоторым сведениям, Майкл Фрэнсис не мог смотреть на мир с блистающих блаженством райских высот: он был слишком занят, сгорая в адском пламени!
Когда она с удовлетворением подумала об этом, дверь открылась... и сердце Риган словно ухнуло куда-то вниз.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Вместо мужественного, представительного мужчины, которого надеялась увидеть Риган, в дверях появился тощий, маленький, морщинистый старик с головой лысой как биллиардный шар.
Очевидно, в качестве компенсации за лысину природа наградила старика кустистыми бровями с проседью, изогнутыми, словно их обладатель постоянно удивлялся всем и каждому.
Ему было лет шестьдесят.
Пораженная, как громовым ударом, Риган хотела уже сбежать, но подавила слабость в коленках и с трудом перевела дух, когда морщинистый гном наклонил голову в знак приветствия.
— Bon soir, mam'selle[1].
У нее перехватило дыхание. Был ли он действительно французом или думал, что иностранный язык сделает его более привлекательным для женщин?
О Господи, ей еще никогда не приходилось соблазнять старых богатых чудаков! А ведь Клео хвасталась, что все «социальные связи», организованные ее бывшими приятелями, охватывали вполне приличных одиноких мужчин, которые были слишком заняты своим бизнесом, чтобы поддерживать длительные отношения с женщинами. Они предпочитали альтернативу, предлагаемую Дереком Кларком, — неформальную сеть «подруг» — привлекательных, утонченных, услужливых женщин, всегда готовых принять приглашение провести вместе ночь и удалиться, когда мужское самолюбие или желание будет удовлетворено...
Зная Клео, Риган должна была понять, что представления той о «вполне приличных» мужчинах довольно широки. Ее главным критерием при выборе мужчин был, возможно, «очень богатые».
Старичок все еще дожидался ответа на свое приветствие. Быстрый взгляд на номер у звонка подсказал Риган, что она не ошиблась дверью.
— О, добрый вечер, — пробормотала она с улыбкой, но тут же вспомнила, что не знает даже его имени!
Смутившись, она начала рыться в своей вечерней сумочке и наконец достала визитную карточку, которая попала в ее руки всего час назад.
— Я знаю, что немного опоздала, но... меня послал Дерек, — выпалила Риган, протягивая карточку, на обороте которой был написан адрес.
Старческая рука взяла карточку, мохнатые брови нахмурились, пока старик изучал сначала карточку, а затем ее.
— Но вы не та, которую ожидали, — сказал он подозрительно, все еще стоя в дверях и загораживая ей вход. Его взгляд скользнул вниз по ее фигуре до стройных икр и снова вверх. Он потряс головой, его тонкие губы недоверчиво сжались. — Но вы не мадемуазель Клео...
Риган застыла, оскорбленная его сомнениями. Она гордо задрала подбородок, ее лицо побледнело от гнева, широко расставленные фиалковые глаза потемнели.
В этот раз она не собиралась покорно склоняться перед мужским самомнением. С тех пор как умер Майкл, она осознала, что его уход избавил ее не только от денег, но и от гораздо большего. Ни один мужчина не заставит ее теперь почувствовать себя побежденной.
Да, она была не той, которую он ожидал, — она не была высокой, гибкой, полногрудой и рыжей, с изумрудными глазами и длинными ногами. Но это не означало, что она менее женщина, чем Клео!
— Клео не смогла прийти, — сказала она холодно. — Она нездорова.
Мягко сказано! Не более получаса тому назад прелестная кузина Лизы стояла на четвереньках на холодном полу ванной комнаты, ее ярко-рыжие волосы свисали над фарфоровым унитазом. В перерывах между приступами рвоты с ее губ срывались клятвы никогда больше не мешать карри с коктейлями.
1
Добрый вечер, мадемуазель (франц.).