Подарки фортуны

Замечание было чересчур оптимистичным, потому что солнце едва показалось из-за горизонта, но других слов у Фрэнни не нашлось. Ей очень хотелось сказать Марку, чтобы он возвращался поскорее домой целым и невредимым, потому что она любит его и не может без него жить. Но, конечно, она на такое не отважилась, а лишь добавила извиняющимся тоном:

— Иногда говоришь совсем не то, что думаешь. Я имею в виду, кому какое дело до погоды? Но когда у тебя в голове роятся мысли, которые нельзя выразить…

Профессор поставил чашку на стол. Внезапно он понял, что все его старания не полюбить Фрэнни оказались тщетными. Он мягко сказал:

— Франческа…

В гостиную вошел Крисп и сообщил, что машина готова и пора ехать, чтобы не опоздать на рейс. Профессор посмотрел на Фрэнни — румяную со сна, с растрепанными волосами — и внезапно осознал, что в жизни есть нечто гораздо большее, чем работа. Но для признаний в любви момент был явно неподходящим. Он встал, нагнулся к Фрэнни, поцеловал ее в губы и вышел.

Фрэнни пыталась понять, что бы это значило; она не была избалована поцелуями, а так ее не целовали никогда. Марк должен приехать максимум через десять дней, вот тогда все и выяснится. Но не следует воображать себе слишком многого, решила Фрэнни, может, у него просто-напросто такая манера прощаться.

Немного позже она сказала тете о коттедже. Та была очень тронута, но от щедрого предложения отказалась.

— Фрэнни, я не согласна, чтобы этот великодушный человек меня всем обеспечивал. Мы и так стали одной семьей, с Финном он ведет себя как старший брат.

— Значит, ты остаешься жить с нами? — коварно спросила Фрэнни.

— Боже, конечно, нет! Погощу у вас немного и съеду.

— Куда? Когда Марк предлагал тебе поселиться где-нибудь неподалеку, ты же не возражала.

— В конце концов, я получаю пенсию и могу снять себе комнатку.

Обе замолчали, понимая, что это нереально. Наконец Фрэнни сказала:

— Тетя, если ты откажешься от этого предложения, ты сильно обидишь Марка. А ведь он спас тебе жизнь, верно? Теперь он хочет, чтобы этой жизнью ты наслаждалась в полной мере. Неужели ты не понимаешь, что, если поселишься где-нибудь далеко от нас, он постоянно будет тревожиться о тебе? А этого допустить нельзя. Мы обе должны постараться, чтобы его дом стал настоящим домом, а не просто местом, куца приходят поесть и поспать.

Тетя сидела выпрямившись.

— Извини, об этом я не подумала. Разумеется, для меня это большое счастье — жить в своем доме, да еще рядом с вами!

Фрэнни порывисто обняла ее.

— Прекрасно. Пойдем посмотрим дом — это совсем близко.

Коттедж оказался прелестным. Крисп дал Фрэнни ключи, и она открыла дверь в небольшую прихожую и потом — в гостиную. На первом этаже была еще небольшая кухонька, а лестница вела наверх, на второй этаж, где были две спальни и ванная. Весь домик оказался в хорошем состоянии: стены окрашены, полы обновлены.

— Марк велел передать, что ты можешь выбрать мебель по своему вкусу. Крисп пригласит людей с образцами.

— Ты хочешь сказать, что я могу взяться за дело прямо сейчас?

Фрэнни кивнула.

— Только скажи Криспу, что тебе нужно, он пригласит декораторов, и они начнут работу.

— Невероятно! — изумилась тетя. — Думаю, гостиную надо оклеить красивыми обоями, а стены на кухне покрасить в бледно-желтый цвет. Ковровые покрытия…

— Их можно постелить во всем доме. А занавески…

— Моя дорогая, я и не надеялась дожить до такого блаженства! И Фиш-стрит, и Вильям, и болезнь — все кажется теперь просто дурным сном.

Несмотря на суету и беготню с устройством коттеджа, дни для Фрэнни тянулись невыносимо долго. Профессор сразу же позвонил из Израиля: долетел хорошо, отель комфортабельный, в турне отправляется через три дня. Он и потом звонил регулярно. Турне проходило успешно; через пять дней он должен был вернуться.

И, словно маленькая девочка, Фрэнни каждый день ставила черточку в календаре.

Наконец наступил последний день. Она с утра названивала в аэропорт, чтобы узнать время прибытия самолета. Рейс задерживается, отвечали ей, из-за неожиданной забастовки спутались все расписания, и теперь трудно определить точное время прилета. В полночь, так ничего и не узнав, Фрэнни легла спать, взяв с Криспа слово, что он непременно ее разбудит, как только профессор вернется. Немного поворочавшись с боку на бок в постели, она провалилась в тяжелый сон и проснулась, разбуженная дневным светом. Завернувшись в халат, она спустилась и увидела в холле Криспа.

— Вернулся?

— Да, мадам, в четыре часа утра. На столе записка для вас.

— Вы же обещали разбудить меня, Крисп.

— Профессор запретил, мадам. Он сказал, что не стоит вас беспокоить.

— А где он сам?

— В больнице. Уехал в шесть часов. По срочному вызову.

— Даже поспать не дали! Он, наверное, очень устал…

— Если позволите сказать, мадам, профессор никогда не устает. Он поспал в самолете, а я подал ему хороший завтрак.

— Крисп, вы просто сокровище, спасибо вам большое. Он сказал, когда вернется?

— Зависит от того, что будет в больнице.

— Мне хотелось бы позвонить ему, но не буду его отвлекать. Пойду переоденусь. Вы, наверное, устали, Крисп. Я сама приготовлю себе завтрак. Может быть, немного отдохнете?

— Я прекрасно выспался, мадам. Спасибо за заботу. Вздремну немного после обеда. Как насчет яичницы для вас и миссис Блейк? Минут через двадцать?

Фрэнни взяла записку Марка к себе в комнату и села на кровать, чтобы спокойно прочесть ее. Он писал, как всегда, кратко и деловито: срочно вызвали в больницу Святого Жиля, возможно, придется там задержаться. И все. Фрэнни несколько раз перечитала одни и те же строчки, безуспешно пытаясь отыскать в сухих словах хоть немного тепла. Так или иначе, но он приедет домой, как только освободится, успокоила она себя.

Утром она помогала тете выбирать ткань для занавесок, а потом долго говорила с Финном по телефону. Жизнь прекрасна и удивительна, заявил Финн и признался, что встретил замечательную девушку — тоже студентку.

— Я упомянул о ней Марку, и он сказал, чтобы я пригласил ее к вам в гости как-нибудь вечером. Надеюсь, она тебе понравится.

— Конечно, понравится, — тепло ответила Фрэнни. — А вы уже давно знакомы?

— Нет, всего неделю.

— Так откуда же Марк о ней узнал?

— Ну, я ему сказал, откуда же еще! Я видел его утром в больнице Святого Жиля, он был в операционном отделении.

— Понятно, — сказала Фрэнни. — Ему пришлось срочно туда поехать. Домой он вернулся рано утром и даже не успел поспать.

— Мне он усталым не показался, наоборот — выглядел триумфатором.

Потом Фрэнни задумалась над словами Финна. Почему это Марк так выглядел? Конечно, турне оказалось успешным, но он не из тех людей, у кого от успеха кружится голова; а если действительно случилось нечто потрясающее, почему он не разбудил ее, чтобы рассказать об этом?

Она неохотно пожевала что-то за обедом, уложила тетю в постель и подошла к окну. «Роллс-ройс» стоял на улице. Значит, Марк вернулся и принимает пациентов. Он должен прийти, когда закончит.

Она побрела на кухню. Там никого не было — Крисп пошел вздремнуть после обеда. Она нарезала сэндвичи и выложила на тарелку несколько пирожков.

После этого, не в силах просто сидеть и ждать, она снова подошла к окну. «Роллс-ройс» все еще стоял на улице. Фрэнни вернулась к себе в комнату, вымыла голову и подкрасилась. Снова посмотрела в окно.

— Это глупо, — сказала она сама себе и села как можно дальше от окна, листая журнал.

Наконец вошел Крисп, чтобы спросить, когда подавать чай.

— Профессор сейчас у себя, принимает пациентов, думаю, надо его подождать. — И извиняющимся тоном добавила: — Крисп, я сделала немного сэндвичей, надеюсь, вы не возражаете.

Он отечески ей улыбнулся.

— Превосходная мысль, мадам. Профессор любит сэндвичи.

Вскоре пришла тетя с вязаньем и начала рассказывать о своем коттедже. Пару раз она поглядывала на красивые настенные часы: уже давно пора было пить чай. Наконец она спросила: