Любимая балерина

– Это я-то! С тех пор как приехала в этот дом, я только и слышу от тебя – мама, мама, а теперь ты обвиняешь меня в том, что это я ее впутываю.

– Ладно, милая, не стоит сердиться. Волнение вредно для тебя. Помни, что ты ждешь ребенка.

Это была последняя капля терпения.

– Иногда мне бы хотелось об этом забыть! – крикнула Люси и выбежала из комнаты.

Оказавшись наедине с собой, она тут же устыдилась своих слов. Однако Джулиану не повредит, если он узнает ее мнение. Иногда лучше все прояснить, даже ценой ссоры, чем оставить что-то недосказанным. Но Люси не могла долго находиться без мужа, поэтому вечером решила помириться с ним.

– Прости, что вышла из себя, дорогой. Это было глупо.

Она выглядела такой печальной, что Джулиан с улыбкой протянул к ней руки. Люси подбежала к мужу, и он крепко обнял ее.

– Не сердись на меня, солнышко, я ненавижу, когда мы ссоримся. Я люблю тебя…

Глава 4

Следующие несколько недель супруги были счастливы. Впервые Джулиан начал говорить о ребенке с интересом и наивным любопытством, смеясь над желанием Люси поскорее стать стройной. Как-то раз, спустившись к чаю, она обнаружила на столе письмо от Пирза и, тут же вскрыв его, с наслаждением узнала тот же лаконичный и остроумный слог, которым он описывал их общих знакомых. В конце письма Пирз упомянул, что его балет приняли и он едет в Девон, чтобы увидеть художника по декорациям. Может заехать и в Кумб-Хаус к обеду.

Люси не знала, что ее обрадовало больше – то, что Деннисон принял балет, или то, что в гости едет Пирз. Как замечательно вновь увидеть его! Она хотела задать ему столько вопросов: согласилась ли Адана на ведущую партию, по-прежнему ли Джек Деннисон такой же хмурый по утрам, так же громко кричит на несчастный кордебалет мадам Молины?

Джулиан был рад за жену. Как правильно заметила его мать, во время беременности Люси все чаще стала возвращаться мыслями в прошлое. Горько было видеть жену напряженнозадумчивой, и он надеялся, что приезд Пирза избавит ее от каких-то невеселых мыслей.

К его удивлению, мать совсем не радовал приезд гостя невестки, и, когда они как-то утром остались одни, он упрекнул ее за это.

– Не понимаю, о чем ты, милый, – возразила она. – Я с удовольствием приму этого человека. Просто я немного боюсь, что твоя жена может расстроиться, если ей напомнят о прошлом.

– Мне кажется, ты зря беспокоишься, мама. Теперь, когда ребенок вот-вот родится, Люси абсолютно счастлива.

– Я не согласна. Мне всегда казалось, что, если женщина отказывается от карьеры, чтобы родить ребенка, она начинает чувствовать, что он встал между нею и ее работой.

– Но Люси бросила балет задолго до того, как узнала, что беременна.

– Возможно, но рождение ребенка положит конец всему, и подсознательно она может считать, что ты поймал ее в ловушку.

– Какой ужас!

– Мне жаль, если ты так считаешь, Джулиан, но ты сам спросил мое мнение. В будущем я стану держать его при себе.

– Не говори глупостей, мама. Просто эта мысль совершенно неожиданна.

– Новые мысли часто бывают неожиданными. Но интуиция мне подсказывает, что Люси стремится в Лондон, надеясь вновь встретиться со своими друзьями и, возможно, возобновить работу.

Джулиан не мог выкинуть этого разговора из головы. Неужели его жена и правда думает о возвращении в балет? Чем больше он раздумывал об этом, тем труднее становилось отмахиваться от доводов матери.

Сама Люси понятия не имела, что Джулиан ждет визита Пирза как испытания, и не пыталась скрыть свою радость. Если ей и не были всегда понятны его внезапные приступы раздражения, то она приписывала их его вынужденному заточению в доме и надеялась, что, как только ему позволят приступить к работе, он опять будет в хорошем настроении.

В день визита Джулиан спустился вниз перед обедом. Они болтали в гостиной, когда на улице хлопнула дверца машины, и Люси поспешила открыть дверь.

– Пирз, как я рада тебя видеть!

Гость медленно поднялся по ступеням, внимательно разглядывая Люси.

– Только видеть? А я надеялся уговорить тебя выступить в моем балете.

– Но ведь все уже решено?

– К несчастью, нет. У нас с Аданой разногласия по поводу интерпретации, и я надеялся, что ты займешь ее место. А теперь, наверное, все-таки придется отдать партию этой волчице.

– Пирз сжал ей руку. – Ничего, моя потеря – находка для твоего мужа.

Миссис Саммерфорд была очень величественна и приветствовала гостя с таким изысканным изяществом, что он склонился к ее руке.

– Прошу вас, садитесь, мистер Беллами. Желаете шерри? Прошу извинить моего сына за то, что не может исполнять долг хозяина, он еще не совсем здоров после аварии.

– Надеюсь, ничего серьезного?

– Пустяки, небольшой перелом.

– Если бы это случилось со мной, я был бы в ужасе. – Пирз сочувственно улыбнулся и повернулся к Люси: – Ну, моя голубка, как тебе нравится жизнь в деревне после городской суеты?

Миссис Саммерфорд не дала невестке возможности ответить:

– Боюсь, бедняжке немного сложно привыкнуть, мистер Беллами. Наверное, и вам было бы тяжело отказаться от своей работы?

Пирз взял стакан и отпил глоток.

– Такой вопрос никогда не встанет, миледи. Для меня балет на первом месте.

– Вы здесь надолго? – вступил в разговор Джулиан.

– Нет, я сделал то, за чем приехал. Кристиан Бернард согласился делать декорации для моего балета.

– Я в этом совершенно ничего не смыслю, – призналась хозяйка дома. – Прошу прощения, но кто этот иностранец, о котором вы только что сказали?

– Кристиан Бернард – один из самых выдающихся художников-декораторов современности, миссис Саммерфорд, и он такой же иностранец, как и мы. – Пирз одарил хозяйку очаровательной улыбкой. – А я считал, что люди вашего круга должны знать о балете.

– Я понимаю. Когда что-то является смыслом твоей жизни, трудно поверить, что других это не интересует.

Люси попыталась повернуть разговор в другое русло:

– Мы приступим к обеду, как только ты допьешь шерри, Пирз.

Свекровь неодобрительно взглянула на нее:

– Дай своему другу спокойно допить, дорогая. Глэдис скажет, когда подадут обед. – Она улыбнулась гостю: – Вы должны извинить Люси, она с таким нетерпением ждала вашего приезда, что слишком переволновалась.

– Тут нечего извинять, миссис Саммерфорд, и вы мне даже льстите. Она ждала не столько меня, сколько человека, имеющего отношение к балету.

– Как вы сразу догадались, мистер Беллами, Люси так этого и не признала. Боюсь, она сердится на меня за то, что я говорю, будто ей не хватает прежней работы.

– Конечно, не хватает, – согласился Пирз. – Когда ты занимался чем-то большую часть жизни, то не так-то просто сразу все бросить.

Люси сжала руки на коленях. Беседа становилась невыносимой. Она чувствовала себя неуютно, а Пирз и ее свекровь продолжали изысканно наносить друг другу удары. Теперь, когда они нашли общий язык, стало еще хуже.

Словно угадав ее мысли, миссис Саммерфорд позвала всех к столу. За обедом хозяйка поощряла Пирза рассказывать о работе.

– Должно быть, это очень интересно и сложно – быть танцовщиком. Лично мне этот вид искусства не очень нравится. Он слишком ограниченный.

– Это потому, что вы ничего не знаете о балете. Лично мне он кажется очень выразительным, поскольку охватывает музыку и пластику.

– Возможно, для танцора, но не для публики?

– Вы бы так не говорили, если бы побывали в «Ковент-Гардене» и услышали аплодисменты, – вмешалась Люси. – Вам балет не нравится, мама, но для меня это единственно возможная форма самовыражения.

Миссис Саммерфорд сложила салфетку.

– Мне всегда хватало для этого дома и детей.

Люси вспыхнула:

– Уверена, это будет касаться моего мужа и ребенка. Выйдя замуж, я поставила балет на второе место, потому что он не значил для меня больше, чем Джулиан.