Не промахнись, снайпер!

— Можно, я с Малышко поговорю? Снайперы парами работают, а он мой напарник.

Веня Малышко был из тех бойцов, которые держатся обособленно и робко. Он привык ко мне и Грише Маковею, сторонился остальных. Ангару просто ненавидел за постоянные насмешки и кличку Колхозник. Веня ушел в армию добровольцем в семнадцать лет и на курсах, несмотря на старательность, результаты показывал весьма средние. Ничего, доучится на фронте.

Дальше все завертелось колесом. Через два дня нас с Малышко вызвал лейтенант Белых и показал запрос командира моего 1311-го стрелкового полка с просьбой о направлении курсантов Егорова и Малышко в этот полк в связи с выполнением специального задания.

— Ну, куда ты спешишь? — вздохнул Белых. — И мальчишку за собой тащишь. У тебя образование, опыт, я тебя планировал на должность помкомвзвода.

Я пожал плечами и не нашел ничего лучшего, как извиниться.

— За что извиняться? Из тыла на фронт идешь. А ты, Венька? Тебе до восемнадцати лет на курсах еще месяца два держаться можно.

Малышко ничего не ответил, только сопел. Молчание затягивалось. Лейтенант махнул рукой и сказал, чтобы мы собирались.

— Как насчет оружия? — спросил я.

— Пойдете в полк со своими снайперскими винтовками.

У меня была самозарядка СВТ, у Вени Малышко — обычная винтовка Мосина. Мы к ним привыкли, неплохо пристреляли, изучили особенности оптических прицелов ПУ-3,5 (приближенные три с половиной кратности). Нам выдали сапоги и новые, яркие, как майская трава, маскхалаты. Конечно, они будут выделяться на фоне выгоревшей за лето травы, но старые маскхалаты мы изодрали во время учебы.

— Ничего, — сказал старшина. — Постираете разок-другой да на солнце хорошо посушите. Краска быстро поблекнет.

Несмотря на острый недостаток обмундирования, получили все новое: гимнастерки, брюки, белье, даже бушлаты. Так полагалось при отправке на фронт. Не знаю, как в других подразделениях, а на снайперских курсах этого правила придерживались строго.

Уже начали прощаться с ребятами, когда лейтенант Белых сказал, чтобы мы пока оставались на месте. Оказалось, что на фронт уходит вся наша дивизия и приказано сформировать для каждого пехотного полка отделение снайперов. Срочно экипировали еще несколько человек. В 1311-й полк направляли отделение из шести снайперов. Неожиданностью стало назначение Ангары командиром нашего отделения.

— Думали, я вас просто так отпущу, — пытался шутить Ангара, но мы не хотели вступать с ним в разговор.

Его высокомерие не могли простить долго. Кстати, на фронт он ушел не совсем добровольно. Хотя, к его чести, следует отметить, что Ангара не цеплялся за связи и не делал попыток остаться в тылу. Взводному Белых просто надоели конфликты, возникавшие у Ангары с курсантами, и его завышенное самомнение. Рассуждал лейтенант примерно так: «Шагай, приятель, на передовую. Учебная рота тебе на пользу не идет. Мы уж как-нибудь без тебя обойдемся, замена есть».

Ангара, в отличие от нас, уходил на фронт с некоторым чувством обиды. Слишком был уверен в своей незаменимости, а его, даже не вызывая на беседу, просто включили в приказ. Лейтенант Белых уже сам многому научился и не любил пустых разговоров.

Глава 3.

ОБОРОНА ПОД КРУЧАМИ ДОНА

Вот уже неделю как, сменив потрепанную в летних боях дивизию, мы занимаем оборону по левому берегу Дона, примерно километрах в трехстах северо-западнее Сталинграда. Когда поднимали по тревоге дивизию и, не доучив, направили в распоряжение штаба курсантов-снайперов, все считали, что идем в Сталинград.

Однако полки и отдельные подразделения дивизии, растянувшись длинной полосой, зарывались в землю и песок, укрепляя линию обороны с целью удержать врага и не дать переправиться через Дон. О реальной обстановке в Сталинграде, вокруг которого развернулось огромное сражение, мы знали мало. В газетах, как обычно, публиковали бодрые статьи, приводили цифры немецких потерь и всякие лозунги. Мы знали лишь то, что город сильно бомбили и ожесточенные бои идут на окраинах.

На высоком правом берегу с кручами и холмами засели итальянцы из 8-й экспедиционной армии, где-то левее — румыны. Фрицы доверили своим союзникам фланги, надеясь, что они сумеют удержать высоты, с которых наш низкий берег просматривался на десятки километров. Мы были у итальянцев как на ладони: песчаная полоса у берега, широкие открытые поляны. Однако нас защищал густой пойменный лес. Хоть и не сплошной, но целые рощи дубов, вязов, тополей служили неплохим укрытием. На берегу многочисленных заливов росли огромные ветлы, ивы, корявый, очень твердый карагач, о который тупились топоры и пилы. Среди деревьев мы рыли траншеи, оборудовали землянки, в глубине располагались артиллерийские позиции.

Днем берег с нашей стороны вымирал. Запрещалась бесцельная ходьба по лесу, большинство работ проводилось ночами. Проселочные дороги и места, где могла располагаться артиллерия, давно пристреляны. Если кто и рисковал двигаться днем, это посыльные мотоциклисты или конники из казачьих частей, которые знали все ложбины и рощицы, где можно проскользнуть по срочным делам. Но и для них это было далеко не безопасно.

На наших глазах накрыло с третьего-четвертого снаряда мотоциклиста-одиночку, мчавшегося километрах в полутора от берега. Взрыв подбросил мотоцикл, и тот развалился на куски, разбрасывая по сторонам колеса и мелкие железяки. Курьер так и остался лежать возле догоравшего остова. Его пытались вытащить, но точный огонь с высот не дал приблизиться к погибшему до темноты.

В наше отделение из шести человек (три снайперских пары) попал также мой друг Гриша Маковей с напарником из молодых, Васей Колобовым. Фамилию еще одного человека в отделении, напарника Ангары, я не запомнил. Старший сержант первое время пытался по привычке командовать, но получилось, что его основные обязанности свелись к ведению документации.

За время моей учебы сменили командира полка. Подполковник в кителе с двумя орденами, в ослепительно начищенных сапогах с любопытством оглядел наше отделение. Никаких вопросов с его стороны не последовало. Он коротко сообщил:

— В штабе и так людей больше, чем надо, толчется. Распределитесь по парам, как раз одна пара на батальон. Там станете на довольствие. Старший ведет снайперские карточки и регулярно докладывает о ваших снайперских трудах помощнику начштаба по разведке.

Он кивнул на капитана, стоявшего рядом с ним, и важно удалился в свой блиндаж. Действительно, в штабе, за пять километров от передовой, нам делать было нечего. Молодой подполковник высоко ценил свою безопасность. Глубокий блиндаж на склоне лесистой балки располагался, на мой взгляд, далековато от реки. Комполка не стремился лично наблюдать за положением дел на передовой. Впрочем, это было не мое дело.

Помощник начальника штаба по разведке капитан Ясковец долго втолковывал, что от нас ждут. Оказывается, ждали многого. Наблюдение за передним краем, прикрытие разведчиков, которые переправляются через Дон за языками, уничтожение вражеских наблюдателей, офицеров.

— Главное, не давать итальянцам наглеть. Повадились торчать на верхушках холмов со своей оптикой. Километров на десять в тылу все видят. Обещаю за первых двух снятых наблюдателей представить любого из вас к медали.

— Остальных гадов тоже можно отстреливать? — спросил Ангара. — Или только наблюдателей и офицеров?

Капитан немного подумал, помолчал, затем не спеша закурил «беломорину» и передал пачку по кругу:

— Курите. «Беломор» ростовский… а врагов бейте всех подряд.

Противореча себе, сказал, что до особого распоряжения стрельбу не открывать, а внимательно изучить вражеские позиции.

— Сколько же их изучать? — засмеялся Ангара. — Неделю, месяц…

— Я дополнительно дам указание.

Помощник начальника штаба полка, он же начальник разведки, произвел на меня двойственное впечатление. Подкупало, что человек повоевал, имеет нашивку за ранение, держится с нами просто. С другой стороны, в нем не чувствовалось той рассудительности и глубины суждений, которые должны быть свойственны командиру его ранга. Он прибыл на позицию за неделю раньше, вместе с разведкой, саперами и одним из батальонов. Но ничего интересного о вражеских частях, оседлавших донские кручи, не сообщил. Значит, в обстановке еще толком не разобрался. Впрочем, если по примеру командира полка он оборудовал аппарат управления разведкой за пять километров от передовой, то вникать в положение дел ему придется долго.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.