Союз двух сердец

Сюзанна Кэри

Союз двух сердец

Глава первая

— Нет, вы только посмотрите, что они придумали! — Стэфани Брэт в негодовании бросила Норе на колени номер «Уолдвью». Дэриен, старшая из сестер, нахмурившись, отставила чашечку с дымящимся кофе.

Этот журнал отличался от «Тайм» и «Ньюсуик» тем, что на его страницах уделялось много внимания международной жизни. Журнал приобрел известность публикациями о личностях мирового масштаба. Номер, так взволновавший Стэфани, был почти месячной давности. Он был раскрыт на странице со статьей, посвященной промышленнику-мультимиллионеру, владельцу корпорации Нельсу С. Амундсену. Именно с ним сестрам предстоит иметь дело, если они хотят удержать семейный бизнес, охватывающий сеть магазинов.

Этот человек взялся потопить их, хотя приходился им дальним родственником.

Отбросив назад тяжелые каштановые, с рыжеватым отливом волосы и скрестив длинные, стройные ноги, которые стали ее пропуском в мир звезд нью-йоркского подиума, Нора взглянула на фотографию Амундсена.

Во внешности этого тридцатичетырехлетнего финансового магната не было ничего особенного — темные густые волосы, непроницаемые серые глаза. Высокий, хорошо сложенный, как и его скандинавские предки. В уголках губ играет полуулыбка, говорящая о чувственности и упрямстве. О восточной крови можно догадаться, разве что хорошо присмотревшись. Амундсен как будто пристально смотрел на Нору с фотографии, и в его взгляде чувствовалась такая сила, что у девушки даже мурашки по коже пробежали.

Итак, вот он — человек, вознамерившийся поглотить компанию Брэтов. Ну не ирония ли судьбы, подумала она, что мы родственники… чуть ли не кузены… разлученные по воле злой судьбы.

Нора считала, что решение Амундсена утереть им нос, отобрав компанию, возникло из-за давней семейной драмы. Его дед, Джэрролд Брэт, приходился Норе прадедом. Можно не сомневаться, что отказ американских потомков признать японскую жену Джэрролда и дочь-полукровку до сих пор оскорблял его чувства.

Скандал полувековой давности, разразившийся, когда Джэрролд Брэт развелся со своей женой Кэтрин и женился на беременной от него японке, то и дело давал о себе знать и сейчас. Но при чем тут она и ее сестры? — возмущалась Нора. Пора бы забыть давнюю вражду.

Нора с трудом оторвалась от фотографии и начала читать статью в надежде отыскать слабое место своего кузена. Но он казался неуязвимым. Единственными пятнами на его репутации были разлад в отношениях с семейством Брэтов и факт его рождения в Японии — стране одной нации, где к нему, полукровке, относились как к изгою, несмотря на все богатство и известность его покойного отца.

«Буква «С» в его имени означает «Сейджи» — так Амундсен предпочитает называться, за исключением тех случаев, когда нужно подписывать официальные бумаги, — писал автор. — Кроме того, у него есть прозвище — «Сокольничий». По всей вероятности, это связано с его увлечением — он держит соколов в своем загородном доме. Такое увлечение говорит само за себя в его бескомпромиссной философии бизнеса. Не многие станут отрицать, что в человеке, который охотится с соколами, есть что-то от этой хищной птицы. По признаниям соперников и партнеров, Амундсен может терпеливо и хладнокровно выжидать, когда жертва выскочит из своего укрытия».

Автор статьи, известный штатный корреспондент журнала «Уолдвью», завсегдатай телевизионных ток-шоу, продолжал рассказывать об успехах Амундсена в сфере бизнеса:

«Сейджи Амундсен много времени проводит в деловых поездках по миру. В его жилах течет кровь датских, норвежских, японских и американских предков. Этого человека с полным правом можно назвать гражданином мира, хотя детство его прошло в Киото. Его родителями были Айко Брэт и Питер Амундсен, судопромышленник, заправлявший морскими перевозками между Норвегией и Данией. Япония стала для этого скандинава родным домом, когда он повстречал Айко, дочь Юкико Куросавы и Джэрролда Брэта, основавшего в 1923 году в Америке сеть магазинов, тех самых, которые его внук в настоящее время намеревается присоединить к своей корпорации. В начале Второй мировой войны, попав в Японию, Брэт-старший повстречал юную Юкико Куросаву. Ей было 22 года, ему 57. Узнав, что девушка беременна от него, Джэрролд, проживший с женой Кэтрин много лет, развелся с ней и женился на Юкико.

Нора не одобряла поступок Джэрролда. Для нее брак — святое. Она ни за что не простила бы неверность. Как же, должно быть, страдала ее прабабка Кэтрин!

И все же Нора не видела никакой причины для Брэтов избегать Айко и ее сына Сейджи, который не отвечал за прегрешение Джэрролда. Неодобрительно качнув головой, она продолжала читать:

«В Японии Амундсен получил школьное образование, затем учился в Англии, Дании и Соединенных Штатах. Получил степень магистра в гарвардской школе бизнеса. Говорят, что он может быть дружелюбным и сердечным, но жизнь на положении айноко (полукровки) ожесточила его. Такое прозвище среди японцев далеко не комплимент. Будучи человеком весьма богатым и могущественным, Амундсен, по сути дела, может считать своей родиной много мест и в то же время ни одно из них…»

Хотя Нора не была в восторге от плана Амундсена, она невольно посочувствовала его глубокому, как ей показалось, одиночеству; ее невольно влекло к этому человеку. Интересно, каково это — очутиться в его сильных объятиях, подумала она мечтательно. Но стоило только представить, что произойдет с компанией, когда он приберет ее к своим рукам, и с тетей Мэгги, как всю мечтательность словно рукой сняло.

Хотя, с другой стороны, Сейджи Амундсен не был виноват, что их предприятие оказалось такой легкой добычей. Еще в незапамятные времена Брэты основали компанию, которая представляла из себя сеть магазинов, и они же управляли ею. Но вот уже который год компания испытывает финансовые затруднения. В восьмидесятых Брэты взяли крупный заем под расширение дела. Но объемы продаж с тех пор упали, и вся прибыль пошла на выплату процентов по займу.

Главным управляющим компании являлась тетя девушек, пятидесятичетырехлетняя Мэгги Брэт. Она из последних сил пыталась вернуть магазинам платежеспособность и былые прибыли. Разведенная и бездетная, она к тому же страдала неизлечимым недугом. Если у нее отберут компанию, она сдастся — и болезнь одержит над ней верх.

Нельзя этого допускать, подумала Нора. В ее зеленых глазах отразилась решимость, которая сделала бы честь самому Сейджи Амундсену.

— Какие будут предложения? — спросила она, посмотрев на сестер.

Некоторое время Стэфани и Дэриен молчали.

Они заранее договорились встретиться в тетином доме. Оттуда открывался вид на Лейк-Юнион, чья широкая водная гладь врезалась в самое сердце Сиэтла, от Лейк-Вашингтон до Пьюджет-Саунд[1]. У Дэриен собираться неудобно — ее квартирка неподалеку от больницы не особенно для этого годилась. К тому же жившая с нею девушка работала в ночную смену. А Стэфани жила неподалеку от Сноквалми. Туда ехать и ехать. Решающим аргументом в выборе места послужило то, что у каждой из сестер был ключ от дома Мэгги.

С балкона на втором этаже, вход на который закрывали раздвижные стеклянные двери, виднелись парусные шлюпки. Они покачивались на свинцовых волнах; сверху нависали такого же цвета тучи. Нора хоть и привыкла к здешнему климату, но все же ее угнетала эта серость, да и состояние тети, к которой она заскочила по дороге из аэропорта, не прибавляло хорошего настроения.

— Нора, нам нужен твой совет: мы со Стэф каждый день ломаем голову, как выкрутиться из этого положения, — наконец произнесла Дэриен. Она работала врачом и время от времени дежурила в реанимационном отделении той больницы, где заканчивала ординатуру. Одета она была изысканно, но просто — светло-коричневая юбка и блузка. — У Стэфани есть идея… которая не кажется мне удачной.

— В чем она состоит, Стэф? — Нора обхватила себя руками.

1

Узкий залив Тихого океана на северо-западе штата Вашингтон. — Здесь и далее примечания переводчика.