Сладостный плен

Барбара вышла из комнаты, а Хэнк устроился на диване рядом с Анджелой. Бруди опустился в мягкое кресло напротив них.

— Вы проезжали через весь город? — спросил он.

— Очень милый городок, — кивнул Хэнк.

— Самый лучший город во всей Америке! — воскликнул Бруди. — И самые лучшие люди живут здесь. Стоило нам прожить в этом городке пару месяцев, как мы уже не представляли нашу жизнь где-нибудь еще. — Он улыбнулся им. — Вы такая прекрасная пара! Давно вы женаты?

— В следующем месяце будет два года, — выпалила Анджела.

Хэнк кивнул, довольный тем, что она так быстро вошла в роль.

— Значит, поженились летом, — улыбнулся Бруди. — А вот мы с Барбарой в декабре. Помню, в тот день была сильнейшая снежная буря. Я чуть не замерз, дожидаясь в церкви невесту, но женитьба на такой женщине стоила того.

— Мой муж сентиментальный дурачок, — заметила Барбара, войдя в комнату с подносом и нежно улыбнувшись мужу.

Она протянула каждому стакан, а потом села на стул недалеко от мужа.

— Ты работаешь, Анджела? — поинтересовалась Барбара.

— Целый день слежу за тем, чтобы деловая жизнь Хэнка шла спокойно и гладко и он мог полностью сосредоточиться на своей работе. — Она прикрыла руку Хэнка своей ладонью. — Я просто не представляю, что бы он без меня делал.

— Думаю, он понимает и ценит это! — воскликнул Бруди.

Хэнк улыбнулся, хотя подумал, что Анджела преувеличила свое влияние на его работоспособность.

Он сделал глоток лимонада, рассеянно слушая непринужденную женскую болтовню.

А ведь Анджела права, неожиданно подумалось ему. Его секретарь улаживает малейшие неполадки так умело, что он даже не замечал ее стараний.

Она договаривалась о встречах, заказывала подарки для его друзей и родных, знала имена детей и жен клиентов и другие важные мелочи, которые способствовали — в немалой степени! — процветанию его бизнеса. Он сменил дюжину секретарей до Анджелы. Многие из них были очень привлекательные женщины. Но они больше интересовались состоянием своих ногтей, чем работой. Да, признал Хэнк, Анджела — идеальный секретарь, он никогда не отпустит ее. Он прекрасно обойдется без жены, но без своего секретаря — нет!

— Первые пять лет самые тяжелые в браке, — заметил Бруди, отрывая Хэнка от его мыслей. — Если вы сможете выдержать этот срок, то ваш брак станет от этого только крепче. — Он улыбнулся жене. Его глаза излучали искреннюю нежность и любовь. — Мы с Барбарой готовимся отметить тридцатилетнюю годовщину нашей свадьбы.

— Это настоящий подвиг. — Хэнк был явно потрясен услышанным. Тридцать лет с одной женщиной! Он не мог представить себе и тридцати дней.

— Мы пережили немало бурь, но эти испытания только укрепили наши чувства! — воскликнул Бруди, улыбнувшись жене. — Нет ничего лучше и прекраснее в жизни, чем любить и быть любимым.

— Если мы сейчас не остановим его, Бруди будет пребывать в поэтическом настроении еще долго, — засмеялась Барбара. — А я уверена, что вы хотели бы немного отдохнуть перед обедом. Бруди, дорогой, почему бы тебе не проводить наших гостей наверх в их спальню? — предложила она.

Гости вышли из комнаты и последовали за Бруди.

— У вас красивый дом, мистер Робинсон, — отметила Анджела.

— Спасибо, дорогая. Нам пришлось немало поработать над ним… Пожалуйста, называй меня просто Бруди.

У первой двери налево они остановились.

— Это ваша комната.

Анджела и Хэнк вошли вслед за ним в уютную, светлую, просторную спальню, обставленную мебелью из вишневого дерева. Светлый роскошный ковер на полу дополнял интерьер.

— Устраивайтесь и отдыхайте, — Бруди кивнул им, повернулся и вышел. Его тяжелые шаги громким стуком отдавались на лестнице.

Хэнк уставился на двуспальную кровать, покрытую красивым зеленым покрывалом, — пожалуй, она слишком узкая. Все, что делал Бруди, было большим, но кровать оказалась исключением. Где же они будут спать? Вопрос остался открытым.

Хэнк посмотрел на Анджелу и по выражению лица понял, что ее занимали те же мысли. В спальне еще было широкое кресло… но слишком маленькое для Хэнка.

— Спать на одной кровати — это же не входит в наше соглашение, — робко сказала Анджела.

— Но никто в доме не должен узнать об этом, — кивнул Хэнк. Он снова глянул на кресло, потом на нее. — Ты уступаешь мне кровать, и твоя премия — тысяча семьсот пятьдесят долларов, согласна?

Девушка довольно долго смотрела на кресло, а потом перевела взгляд на шефа.

— Договорились, — нехотя произнесла она.

Хэнк постарался улыбнуться, прекрасно понимая, что эта неделя обойдется ему недешево.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Они быстро разобрались с вещами: Хэнк занял верхние, а Анджела — нижние ящики в стенном шкафу. Их одежда, уложенная вместе, создавала ощущение интимности.

— Хорошо, что это дружеская поездка, — сказала девушка, укладывая джинсы.

— Почему?

— Хотя бы потому, что мои туалеты не соответствуют тем, которые должна носить жена Хэнка Ривертона.

— А что, по-твоему, носила бы моя жена? — ухмыльнулся Хэнк.

Анджела уныло пожала плечами.

— А зачем тебе это знать, мое мнение?

Она была растеряна и не представляла, как пройдет ночь в присутствии такого привлекательного, но чужого ей человека. Зачем она согласилась на эту аферу?

— А впрочем, могу сказать — шикарные шелковые костюмы, легкие пеньюары, модные туфли, ну и прочее. Только самые изысканные вещи.

— Моя жена… мне трудно ее представить. — Хэнк встал и подошел к окну. — У меня никогда не возникало желания жениться, да я и не встречал женщины, которая заставила бы меня изменить это мнение.

— Не встречал или не хотел встретить? — Вопрос сорвался с губ непроизвольно. — А может, боишься встретить?

Он повернулся, в его глазах зажглись лукавые огоньки.

— Ты, как и большинство женщин, полагаешь, что я боюсь чего-то — близости, обязательств, постоянства, так?

— Ты прав. Брак — это взаимная ответственность, а ты слишком эгоистичный и самостоятельный, чтобы делить свою свободу с кем-нибудь еще. — Анджела даже прикрыла рот рукой, испугавшись своей прямоты.

Хэнк не сводил с нее глаз.

— Пожалуй, это самая правдивая оценка, которую я когда-либо получал. — Он был удивлен этим приговором себе, но улыбался.

— Извини… — начала Анджела.

— Не извиняйся. Ты очень проницательна, а я действительно эгоистичен и занят исключительно самим собой, кроме того, я человек неуправляемый, сложный, еще и карьерист.

— Если бы Бруди слышал тебя сейчас!

— Слава богу, что не слышит, — Хэнк задумчиво посмотрел на свою секретаршу. — Я полагаю, ты романтик и мечтаешь о замужестве, как панацее от жизненных невзгод.

— Ну, уж нет. Мне не нужен мужчина, чтобы самореализоваться. — Анджела всегда верила, что счастье в ее собственных руках, и не ждала, что какой-то мужчина окружит ее заботой. — Конечно, я бы хотела иметь рядом близкого и преданного друга и мужа.

Девушка с горечью отвернулась от своего шефа. Сколько ночей она провела, представляя, что лежит в чьих-то объятиях, чувствуя теплоту, исходящую от лежащего рядом с ней тела…

— Я прекрасно могла бы прожить остаток жизни одна, но зачем? Кому нужно это эгоистическое одиночество?

— Но именно этого хочу я, — ответил Хэнк.

Анджела рассмеялась.

— Хэнк, ты никогда не бываешь один, бросаешь одну женщину и тут же находишь другую. Это не одиночество.

Улыбка исчезла с его губ, уступив место удивлению.

— И тем не менее я всегда чувствую себя одиноким. — Он нахмурился и провел рукой по волосам. — Пойдем посмотрим наш приют, — неожиданно предложил он. Его нетерпеливый тон свидетельствовал о том, что она все-таки затронула больное место. — Я думаю, Бруди не станет возражать, если мы прогуляемся перед обедом?

Девушка кивнула, тоже чувствуя необходимость уйти из спальни: ей казалось, что Хэнк заполнил собой все пространство. Да и вообще, разговор выбил ее из колеи. Анджела говорила о свободе, имея в виду Хэнка, но сама она уже однажды обожглась и до сих пор не могла забыть прошлое… Еще раз позволить кому-то завладеть ее сердцем и душой? Они спустились на широкое крыльцо.