Царство Небесное

В общем, прибыли они на место без происшествий – шестеро контрактников, четверо срочников, выделенные из мотоманевренной группы, и он. На месте находились водитель и старший машины, прапорщик, которые уже успели изрядно набраться, снимая стресс. Надо заметить, что оказии там были весьма редки, а потому офицеры всегда заказывали только один товар – водку, и причем так много, сколько только было возможно поместить в транспорте. Учитывая, что ехать приходилось через Владикавказ, продукции можно было купить изрядное количество и по смешным ценам: в республике Северная Осетия чуть не в каждом дворе были свои мини-цеха по розливу «левой» водки. В общем, недостатка в спиртном не наблюдалось.

Контрактники изрядно струхнули не такой уж и далекой стрельбы, тем более что с высоты, где они находились, были прекрасно видны всполохи выстрелов на позициях заставы и резкие росчерки трассеров, несущихся в обе стороны, а также слышны глухие разрывы гранат из подствольников и рваные очереди из зушек. А звуки в ночных горах в ясную погоду разносятся очень далеко и весьма отчетливо.

Одним словом, контрактники, разжившись водочкой, нажрались, как говорится, в зюзю, стремясь только к одному – заглушить охвативший их животный страх. Андрей и сам бы был рад нажраться, потому как страшно ему было ничуть не меньше. Остановило его лишь то, что при обходе постов он вдруг обнаружил, что четверо срочников, оставив свои посты, сбились в одну кучу и абсолютно трезвыми глазами, полными страха и растерянности, взирают на него. Ребята к тому моменту уже имели боевой опыт, во всяком случае, их можно было назвать обстрелянными, в отличие от него и его контрактников, но на него они глядели как на отца-командира. Объяснение было очень простым: в мотоманевренной группе все офицеры имели боевой опыт, и вчерашние пацаны всегда могли найти у тех поддержку, даже если она выражалась в матах и тумаках, – это не давало впасть в ступор и попросту погибнуть. Вот и сейчас они смотрели на него с надеждой. Им было до лампочки, что Андрей не имеет боевого опыта: он был офицером, и они ждали от него четких и вразумительных распоряжений.

Андрей сам не знал, как ему удалось казаться совершенно спокойным и не трястись, как лист на ветру, а также придать уверенности бойцам, но это у него получилось. Возможно, сработало его повышенное чувство ответственности за этих пацанов и тех горе-вояк, неспособных сейчас сказать «мама», а возможно, страх показать подчиненным, насколько он сам напуган. И каждый раз, когда он вспоминал этот эпизод, его охватывала такая злость, до скрежета зубов, на самого себя, что он непроизвольно начинал материться, причем иногда это происходило в компаниях и совершенно не к месту.

Дозор появился примерно через пятнадцать минут после того, как они заняли свои позиции. Правда, из дозора он видел только одного, двигающегося по тропе. Но, судя по тому, как напрягся Эндрю, он тоже увидел своего противника. Андрей тут же изготовился к выстрелу, наведя перекрестье оптики в грудь своего орка. По всей видимости, лесной воин заметил блик от оптики и, резко остановившись, стал всматриваться в валун и кусты, изготовив лук с наложенной на тетиву стрелой так, чтобы сразу пустить стрелу.

В этот момент резко тренькнула тетива, и Андрей, не теряя времени, нажал на спуск. Карабин уже привычно толкнул в плечо, панорама дернулась, затем вновь вернулась на линию прицеливания.

Как выяснилось, переживал он зря. Как бы ни зашкаливал адреналин, но промахнуться по ростовой цели с пятидесяти метров, да еще используя оптику, – это нужно постараться.

У его подручных также все прошло вполне на уровне. Правда, Андрей переживал за точность стрельбы. Стрелять из лука на дистанцию в пятьдесят метров в лесу – задача не для дилетантов, коим в общем-то являлся Эндрю, но, как выяснилось, дозор двигался вогнутым клином, имея в качестве вершины того воина, который шел по тропе. Так что лучники стреляли с расстояния, едва превышающего двадцать метров, и оба отстрелялись на «отлично».

Андрей едва только успел вогнать в магазин недостающий патрон, а Жан был уже на тропе и, быстро взвалив на плечо труп орка, утащил его за деревья, удивляя при этом своего вожака. Орк был не гигантом – так, средний, но и это подразумевало вес никак не меньше чем в сотню килограммов, а Жан с этим весом справился относительно легко, выказывая немалую физическую силу. Затем он вернулся на тропу, проделал еще какие-то манипуляции, видимо скрывая следы, но что именно – Андрей так и не понял.

В ожидании прошла еще пара минут, и наконец из-за деревьев появились основные силы преследователей. Головной дозор орки хоть и выслали, но не успокоились на этом полностью. Хотя они и двигались довольно резво, но тем не менее отряд в любое мгновение был готов к бою. У всех в руках были луки с наложенными на тетивы стрелами. Правда, луки были не натянуты, но для орков с их силищей и ловкостью для этого требовались доли секунды.

Увидев все, что хотел увидеть, и отметив, что орки двигаются довольно плотной группой, что как раз устраивало его как нельзя лучше, Андрей спрятался за валун, чтобы не отсвечивать. Прижавшись спиной к валуну, он извлек из карманов две эфки – оно конечно, разлет у осколков давольно велик, и, если Жан плохо спрятался, не исключено, что может достаться и ему, но на эфках Андрей остановился намеренно. Здесь вовсю использовались доспехи. Не бронежилет, разумеется, но легкие осколки от РГД могли и не пробить доспеха, а чугунным осколкам от Ф-1 это было вполне по силам.

Андрей отогнул усики и, зажав руками рычаги предохранителей, в кольцо каждой гранаты вставил по большому пальцу; разведя руки в стороны, выдернул кольца с чекой, приведя таким образом гранаты в боевую готовность. Все, теперь только ждать.

Орки конечно же были опытными лесовиками и ступали практически неслышно. Но только если знать, что хочешь услышать, и ждать именно этих звуков, то ты всегда сможешь вычленить их среди остальных. Как бы опытны ни были лесные воины, но и они не могли ничего поделать со своим снаряжением. Где-то легонько скрипнул ремешок, где-то едва слышно звякнуло звено доспеха, прошуршала листвой по сапогу ветка. Воину в полном вооружении ни за что не сохранить полной тишины, да еще когда внимание слушателя напряжено до предела и выискивает именно эти звуки. Другое дело, что сохранять внимание на таком уровне продолжительное время невозможно, но Андрею и не нужно было сохранять его долго.

Легкое бряцание железа раздавалось уже напротив позиции, занятой людьми, и Андрей напрягся, как струна. Посмотрев на замершего рядом с луком на изготовку Эндрю, он встретился с ним взглядом, и тот подбадривающе ухмыльнулся.

«Фаталист, твою мать. Интересно, он действительно не боится или настолько хорошо владеет собой? Мне бы так, а то от страха поджилки трясутся – гранаты бы не выронить. Не мандражируй. Как говорит поговорка, «солдат, который боится, наполовину уже мертв» – или «проиграл схватку» – ну это уже как кому нравится. Ну что, готов или опять решил сначала обгадиться? Риторический вопрос, но если воюем, то сейчас».

Тихо вздохнув для решительности, он метнул первую гранату, так и не поменяв позы, бросая ее за спину и за валун. Сразу же раздался звон отлетевшего рычага, затем хлопок капсюля, воспламеняющего замедлитель. Не теряя времени, он переложил в правую руку вторую гранату – будучи махровым правшой, он побоялся довериться в таком ответственном деле левой руке, – вторая граната полетела вслед за первой.

По верху валуна и кустам стриганули несколько стрел – орки все же успели среагировать. Нет, недооценивать этих воинов было никак нельзя: даже сталкиваясь с неизвестным, они сначала атаковали – и только потом разбирались, с чем же им пришлось столкнуться.

Андрей уже тянулся к пулемету, когда раздался первый взрыв, – к радости Андрея, он расслышал болезненные стоны, последовавшие за взрывом. Что ж, если осколками вывело из строя хотя бы парочку, то это уже неплохо. Когда же пулемет оказался в руках, раздался второй взрыв.