Возвращение сказочной феи

— Сладкая месть. — Ник покивал головой, как будто заранее обо всем знал. Затем в его глазах вспыхнуло обвинение. — Поначалу ты намеревалась исчезнуть сразу же после своего блистательного исполнения «С днем рождения», да?

Барби гнала от себя чувство вины. Он заставляет ее платить слишком высокую цену за небольшой розыгрыш.

— Да, изначально именно такое желание у меня и было, — честно призналась она. — Но когда ты поцеловал меня… — от воспоминания о собственной пылкой реакции на его поцелуй щеки Барби вспыхнули, — это спутало все мои планы, хотя теперь я жалею, что не поступила так, как задумала.

— И ты решила закрепить победу, явившись в мой кабинет, чтобы еще раз насладиться моей реакцией на тебя, — мрачно констатировал Ник. — А, увидев ее, тебе захотелось наслаждаться ею снова… Тебе нравилась обретенная надо мною власть, не отрицай.

— При этом я не знала, что ты давно уже видишь перед собой Барби Лэм, — с негодованием заметила Барби.

— Но ты-то видела меня. — Ник снова начал приближаться к ней, продолжая свою обвинительную речь. — Ты-то все знала и помнила. Задавала, как тебе казалось, хитрые вопросы и испытывала меня все время. Думаешь, я этого не чувствовал?

— Я не хотела, чтобы ты что-нибудь заподозрил, — рьяно защищалась Барби, чувствуя, что утрачивает позиции, поскольку он был прав. — Мне просто нужно было понять, как ты ко мне относишься.

— Не давая мне возможности узнать, как относишься ко мне ты. Как долго ты намеревалась продолжать свою игру, Барби? Когда по твоему плану Энн Шепард должна была превратиться в Барби Лэм? Как скоро ты удовлетворилась бы своей местью и поставила точку? Оставила меня, сгорающего от желания, и ушла, выплеснув мне в лицо правду?

— Я забыла о мщении в тот же миг, как ты поцеловал сказочную фею. Я просто хотела быть уверенной, что для тебя это не интрижка на одну ночь, оградить себя от боли, — продолжала защищаться Барби. Она даже выставила вперед руки, готовая сражаться с ним, поскольку Ник шаг за шагом приближался к ней.

Он подошел почти вплотную и остановился в шаге от нее, подавляя своим ростом и физическим превосходством. В его глазах сверкали вызов и осуждение, когда он продолжил свой допрос с пристрастием.

— Почему же ты так обошлась с моей сестрой, если намеревалась продолжать наши отношения? Ты отвергла все ее предложения о возобновлении дружбы и отказалась прийти на вечеринку по случаю маминого дня рождения.

— Я была в шоке. Такое совпадение… Впрочем, как оказалось, совпадением это не было, — заметила она горько. — Тебе не следовало втягивать в это свою сестру.

— Это был единственный способ заставить тебя открыться мне, сказать правду. Мне необходимо было знать, что у тебя на сердце — надежда на будущее со мной или только месть за то, что девять лет назад я отверг тебя.

Конечно, тогда в ее сердце жила надежда. И было болезненно очевидно, что сейчас у них нет никакой надежды понять друг друга. Отношения между ними безвозвратно испорчены ее обманом и его реакцией на него. Теперь у них не осталось шанса выяснить окончательно, где же правда, а где ложь.

Ник окинул насмешливым взглядом ее одеяние.

— Ответ напрашивается сам собой. Ты даже от двери не отходишь, чтобы иметь возможность выдворить меня в любой момент.

Неужели это конец тому, что так многообещающе началось в понедельник вечером? Неужели о таком итоге она мечтала, затевая все это? Сердце Барби кричало, что нет, а разум метался в поисках какого-нибудь выхода. Внезапно руки Ника легли ей на плечи.

— Но прежде чем уйти, Барби, я дам тебе насладиться сладчайшей местью…

Голова Ника склонилась к лицу Барби. Его глаза, как два мощных магнита, притягивали к себе ее душу. Ей хотелось закричать, что она никогда не была мстительной, но чувство вины и природная правдивость напомнили ей, что в этой самой душе она наслаждалась своей маленькой победой над ним.

Ник ослабил хватку, его руки скользнули по плечам Барби, по шее, а потом он взял в ладони ее лицо и посмотрел в глаза таким пристальным, жгучим взглядом, что у нее перехватило дыхание.

— Я хочу тебя, Барби Лэм. Даже зная, что ты готова провернуть нож в моем сердце и выставить меня и из этой квартиры, и из своей жизни, я все равно безумно хочу тебя. — Его большие пальцы ласкающим движением погладили ее щеки, потом он заложил за уши растрепавшиеся волосы, нежно потеребив мочки ушей. — Тебе приятно это слышать? — Его взгляд испепелял ее. — Но я готов сделать твою месть еще слаще. Ты можешь ощутить мое желание, попробовать его.

Сердце Барби колотилось с такой силой, что она не могла ни думать, ни шевелиться. Голова Ника склонилась еще ниже, и она знала, что он сейчас ее поцелует. В его глазах горели вызов и возбуждение, заставляющие кровь Барби кипеть в венах, вызывая желание, которое она не могла подавить, и воспоминания, от которых хотелось кричать.

Его губы накрыли ее рот, они ласкали и искушали, а язык… Нет, он не принуждал и не настаивал, он дразнил и обещал рай.

Неужели это случится? Сейчас, несмотря на неприятный разговор, взаимные обвинения и недоверие? Будучи не в состоянии мыслить здраво, Барби не знала, хорошо это или плохо. А рот ее тем временем молил не прерывать поцелуй, сделать его глубже, убедительнее. Так ничего и не решив, она впустила язык Ника.

В тот же миг чувство упоительного наслаждения охватило ее, каждый нерв в теле ожил и затрепетал в предвкушении. Поцелуй Ника был таким страстным и проникновенным, что пытаться противостоять этому чувственному вторжению было бесполезно. Впрочем, мысль о сопротивлении даже не приходила ей в голову. Мыслей не было вообще, было только нестерпимое желание брать и отдавать.

Барби гладила волосы Ника, зарывалась в них пальцами, притягивала его голову как можно ближе. Он положил руки ей на ягодицы и резким движением вдавил ее тело в свое, чтобы она могла ощутить всю силу его возбуждения, его желания, которое не было ни ложью, ни игрой. Барби упивалась ощущением его сильного напряженного тела, его безусловной мужественностью, его крепким объятием.

Она почувствовала, как одна рука Ника проникла под ее рубашку, скользнула по обнаженной спине, расстегнула бюстгальтер… и это отрезвило ее. Права ли она, снова так безоглядно отдаваясь безумному чувственному порыву?

Ее груди молили о прикосновении рук Ника. И эти руки уже ласкали нежные округлости, освобожденные из кружевного плена; пальцы уже нашли и легонько сжимали болезненно-чувствительные напрягшиеся розовые пики. Не выдержав этой сладостной пытки, Барби застонала и взмолилась о большем. Она не хотела, чтобы это прекратилось, чтобы опять навалились сомнения и обвинения.

Но когда его пальцы легли на пояс ее джинсов, пытаясь расстегнуть их, и Барби поняла, что Ник готов овладеть ею вот так, у входной двери, она нашла в себе силы вынырнуть из омута, в который все быстрее затягивала ее страсть. Неужели она нужна Нику только в таком качестве? Неужели он хочет ее только в этом смысле? Или решил использовать секс как последнее средство, чтобы она осталась с ним… ради дальнейшего секса?

Боль от осознания этого, зародившаяся в ее сердце, прокатилась по всему телу. Она отдернула руки от волос Ника, уперлась ими в его плечи и замотала головой, чтобы вырваться из плена его губ.

— Нет! — вырвался из ее горла задушенный крик. Барби откинула голову назад, хватая ртом воздух. — Нет! — Теперь это был мучительный стоп.

— Это были ты и я, Барби. Настоящая ты и настоящий я. Дай нам шанс, — хрипло взмолился Ник.

Он снова привлек Барби к себе. Подхватив под ягодицы, он приподнял ее так, чтобы она еще сильнее почувствовала его затвердевшую от сильнейшего возбуждения плоть, откровенно напоминающую, какую близость им довелось испытать.

— То, что случилось между нами, было особенным, — сказал Ник, и его слова эхом бились в ее ушах. — Я не хочу, чтобы ты отказалась от этого только из-за того, что девять лет назад я поступил так, как считал лучше для тебя.