Король роз

Айви проверила цифры на висевших рядом с ними картинах, сопоставив их со списком в брошюре, твердо вознамерившись не обращать внимания на эффект, который произвела на нее близость Джордана.

— Ага! — живо воскликнула девушка, указывая на номер пятнадцать. — Значит, картина называется «Двор, залитый солнцем». Вам нравится?

Джордан скрестил руки и послушно взглянул на картину.

— Неплоха, — сказал он, — хотя, на мой вкус, немного скучновата.

Айви про себя с ним согласилась, но, судя по красному стикеру в углу картины, кому-то картина понравилась настолько, что человек ее купил.

— Ну что ж. Давайте тогда двигаться дальше. Найдем что-нибудь, что вам приглянется.

— Я уже нашел, — протянул Джордан тоном соблазнителя.

Распутные голубые глаза встретились с ее взглядом. Айви читала в них откровенное обещание знойного, примитивного секса, находившего ответный отклик в ее теле.

— Вы напрасно теряете свое время, флиртуя со мной, — прямо заявила Айви.

— Я так не думаю. — Он усмехнулся, словно ему понравилось то, что он услышал. — И потом, чем здесь еще заниматься?

Айви почувствовала легкое раздражение:

— Ну, если вам так хочется за мной тащиться, вам придется останавливаться со мной у каждой картины, а то я потеряю терпение.

— Если я куплю одну или две, ты со мной поужинаешь?

Она ответила возмущенным взглядом:

— Никто и никогда меня еще так не оскорблял.

Джордан как будто опешил. А Айви вдруг почувствовала необыкновенное удовлетворение оттого, что смогла на некоторое время лишить Джордана его уверенности. Вот и хорошо. Пусть не считает ее легкой добычей!

Джордан изобразил покаяние:

— Я не хотел…

— Нет, хотели! — оборвала его Айви. — Вы уверены, что стоит сделать какое-нибудь соблазнительное, на ваш взгляд, предложение очередной лакомке, как она тут же окажется у вас на коленях.

Гримаса раскаяния превратилась в ироничную усмешку.

— Ну, я бы не стал называть их «лакомками». Скорее — лакомствами…

Возможно, Джордан и не хотел вкладывать в свои слова сексуальный смысл, но Айви почувствовала, как запылали у нее щеки при вспыхнувшем в ее мозгу образе его обнаженного тела.

— Лакомки или лакомства — мне все равно! — отрезала Айви. — Почему бы вам не вернуться к своей матери? Я не вписываюсь в ваш мир и никогда не смогу стать его частью.

Глава 4

Джордан оказался лицом к лицу с проблемой, решать которую он не привык. Еще ни одна женщина не говорила ему «нет», причем не один раз и довольно упорно. Может, стоит действительно уйти? Возможно, Айви права — она не впишется в его мир.

Вся загвоздка состояла в том, что он не мог просто уйти. Не хотел. Ему нравились ее подколы. Они интриговали его. Айви едва его знала, но уже бросила ему вызов! И эта ее пылкость возбуждала в Джордане образы, проникнутые страстью и чувственностью. Его возбуждал уже просто один вид рыжеволосой девушки. Ему приходилось сдерживаться, чтобы не коснуться скрытого пока одеждой ее тела с бледной, почти прозрачной кожей, не говоря уже о том, чтобы провести по этим золотисто-огненным волосам.

Уйти и не почувствовать всего этого? Ну нет!

— Никогда не говори «никогда», Айви. Перемены — одно из свойств этого мира, — мягко сказал он, надеясь, что ему удастся подорвать ее уверенность.

— Что-то не заметно, — парировала она, и ее потрясающие зеленые глаза вызывающе сверкнули.

— С моей стороны было грубо связать покупку картин твоей матери с приглашением на ужин. Я прошу прощения, — тут же произнес Джордан, демонстрируя абсолютную искренность. — Пожалуйста, прими мое предложение всего лишь как знак того, как сильно мне хотелось еще побыть в твоей компании.

Айви нахмурилась. Спустя несколько секунд она взглянула на Джордана сузившимися глазами, сообщавшими ему, что он пока еще на зыбкой почве, но слова, которые она произнесла, давали ему второй шанс:

— Если вы еще хотите, то можете походить со мной по галерее.

Джордан почувствовал триумф. Ему едва-едва удалось сохранить скорбь в своей улыбке.

— Буду стараться думать, прежде чем говорить, чтобы не задеть твоих чувств. Все дело в том, — Джордан хмыкнул, — что я обычно держу себя в руках, но ты совершенно лишила меня выдержки.

Айви уставилась на него:

— Вы что, кроме секса, ни о чем думать больше не можете?

— Большинство мужчин только о сексе и думают, — поведал ей Джордан с ироничной улыбкой.

— Как вы считаете, вам по силам перестать о нем думать, хотя бы пока мы будем смотреть картины?

— Сложновато, учитывая то, как ты одета. Но я постараюсь. — Джордан выхватил каталог из ее рук, сверился с номером следующей картины и указал Айви. — Так, картина называется «Водяные лилии». Вот эта мне нравится больше. Напоминает некоторые из лучших работ Моне. Ты когда-нибудь была в саду Моне в Живерни?

— Нет.

— Изумительное место. Вдохновляющее. После просмотра того, что он там создал, у меня тут же возникло желание создать для людей пожилого возраста что-нибудь подобное в каждом комплексе, строительство которых я профинансировал. Цветущий сад — способ создания хорошего настроения. Я бы даже сказал — один из самых лучших способов.

Скачок с секса на сады отвлек внимание Айви, но слова Джордана о сексе уже запали в ее мысли. Она уже не могла не фантазировать, каков он в постели. У него прекрасные ладони и пальцы — длинные, красивой формы, — и Айви уже начала представлять себе, какие ощущения они могут пробудить в ее теле. Руки Бена были гораздо грубее. С ним она частенько желала, чтобы… Впрочем, их отношения были даже очень дружескими, и она могла бы выйти за него замуж, если бы он проявил больше понимания в последние месяцы жизни ее отца.

И нет никаких шансов, что Джордан Пауэлл предложит ей брак. Только постель и розы. И не стоило отказываться хотя бы от постели — этот опыт вполне может стать незабываемым.

Кроме того, возможно также, что она больше никогда не повстречает мужчину, который хотел бы соединить их жизни. Может статься, что Бен был ее единственной возможностью выйти замуж — все-таки ей уже двадцать семь лет, а в последние два года на ее горизонте не возникал ни один по-настоящему интересный ей мужчина. С Джорданом Пауэллом все было иначе, но, конечно, не стоит забывать, что отношения с ним — это только на время.

Джордан купил «Водяные лилии».

Генри поставил красную метку на раме картины, поздравил Джордана с прекрасной покупкой, улыбнулся Айви, словно говоря, какая она молодец, что постаралась для своей матери, и отошел.

— Это не взятка, — сообщил Джордан Айви. — Даже если бы тебя не было рядом, я бы все равно ее купил.

— Что вы с ней собираетесь делать? — потребовала доказательства искренности его слов Айви.

— Повешу в каком-нибудь из домов престарелых. Глядя на нее, люди будут испытывать умиротворение. Уверен, картина всем понравится.

Любопытство Айви достигло своего пика.

— Вы на самом деле думаете о людях, которые покупают у вас жилье?

— Старики мне нравятся. Они уже в том возрасте, когда безразлично производить впечатление на кого бы то ни было. Они просто выражают свое мнение, и я уважаю их за это. — В его глазах мелькнуло циничное выражение. — Честность — очень редкое качество в мире, в котором я живу.

«Скорее всего, так оно и есть, — подумала Айви и тут же задалась вопросом: — А не вызвана ли частая смена женщин в жизни Джордана каким-то обманом с их стороны?»

Айви скользнула по Джордану внимательным взглядом.

— А вы-то сами, Джордан? Вы честны?

— Стараюсь, — ответил он, и в его глазах сверкнули озорные искорки. — Я считаю, что да, я всегда даю то, что обещал.

Не было никаких сомнений в том, какие обещания он имеет в виду. Греховное удовольствие…

Джордан вызывающе вскинул бровь:

— А как насчет тебя?

— О да. Я тоже всегда даю то, что обещала, — сказала Айви, подумав о своем бизнесе.