Любить по-сицилийски

И потом сквозь туман перед ней появляется лицо мужчины.

Вдруг все исчезло, и Хизер села на кровати, пытаясь избавиться от нежеланного, но необычайно приятного ощущения во всем теле.

— Нет, — выдохнула она. — Нет!

— Что случилось? — раздался голос Анжи, спавшей на другой кровати. — Что такое?

— Ничего… просто сон…

Просто сон, в котором возродились воспоминания, о которых она усиленно пыталась забыть. Она не смела думать о том, как лежала обнаженная на руках Ренато и как он смотрел на нее.

— Я пойду прогуляюсь, — сказала она.

— Пойти с тобой?

— Нет, спасибо. Я… мне надо побыть одной. Накинув легкий халат на ночную рубашку, она вышла на террасу. Было два часа ночи. День ее свадьбы. А она пробуждается ото сна, в котором мечтает о другом мужчине.

В душе она всегда знала, что Ренато опасен. Но все это должно пройти после свадьбы. Она должна забыть!

Хизер перегнулась через перила, и то, что она увидела на нижней террасе, успокоило ее.

— Лоренцо! — позвала она шепотом. — Я сейчас спущусь.

Она вернулась в комнату, вышла в коридор и спустилась по лестнице. Лоренцо ждал ее в холле с распростертыми объятьями. Она кинулась к нему.

— Что такое, дорогая? Что случилось?

— Ничего. Я только хотела сказать, как сильно я люблю тебя… люблю тебя… люблю…

— Почему в твоем голосе слышатся грустные нотки?

— Нет, тебе показалось. Все хорошо. Но мне надо было сказать тебе, что я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя. Все хорошо.

Он поцеловал ее. Хизер полностью отдалась этому поцелую, пытаясь найти в нем все, что она хотела. Но никакой поцелуй не мог дать ей ощущения, испытанного ею с Ренато.

Скоро все будет по-другому, твердила она себе.

Она вздрогнула, услышав резкий звук, раздавшийся из темноты.

— Что это?

— Это всего лишь Ренато. Здесь его кабинет. На самом деле он и сейчас там, работает.

— И он мог нас слышать?

— Возможно. Какая разница? Забудь о нем. Милая, ты вся дрожишь. — Лоренцо погладил ее по спине. — Пойдем, я провожу тебя наверх. Еще несколько часов, и мы будем принадлежать друг другу, навсегда.

Свадебное платье из шелка и атласа было выполнено в средневековом стиле. Пышная юбка волнами спадала до пола. Сзади она переходила в длинный шлейф, украшенный по краям французскими кружевами. Фата спускалась почти до самого пола, закрепленная на голове жемчужной диадемой.

Появившееся с прибытием на остров ощущение, что она становится другим человеком, усилилось у Хизер еще больше. За день, проведенный на лодке, ее светло-каштановые волосы стали золотистыми. Легкий загар подчеркивал глаза, привнося в них таинственный блеск. Впервые в жизни она почувствовала себя не просто симпатичной, но очаровательной.

Сицилийская жара сделала ее такой. Она разогрела ее тело, разбудив в нем чувства, дремавшие в туманной Англии.

Раздался стук в дверь, а затем голос Ренато:

— Все уже отправились в церковь. Бернардо с Лоренцо уехали несколько минут назад. Я жду вас внизу.

Анжи дала Хизер свадебный букет.

— Ты выглядишь сногсшибательно. Лоренцо рухнет, увидев тебя.

Хизер улыбнулась. При ярком свете солнца все ее переживания отошли на второй план.

Роскошный лимузин ждал у входа. Хизер осторожно забралась внутрь, Анжи и Ренато сели рядом.

Сначала она смотрела в окно на красивый пейзаж по дороге к Палермо, пытаясь осознать, что все это происходит с ней в действительности. Ренато молчал, и она решила, что он тоже погружен в свои мысли. Но повернувшись к нему, она обнаружила, что он пристально смотрит на нее с тем же самым потрясенным выражением в глазах, какое она видела раньше.

Они достигли пригородов Палермо и спустя некоторое время увидели церковь. Машина остановилась.

Она стояла в солнечном свете, пока Анжи поправляла ее платье. Потом они направились к церкви.

Ренато взглянул на нее.

— Готова?

— Вполне.

— Нет сомнений?

— Почему ты задаешь такие вопросы? — воскликнула она.

— Не знаю, — резко ответил он. — Пойдем.

Она взяла его под руку, и они вошли в церковь.

Хизер увидела многочисленных гостей, повернувшихся в ее сторону. За ними она заметила хор и священника, ждущего у алтаря.

Откуда-то сверху раздавались звуки органа. Она глубоко вдохнула, сильнее сжала руку Ренато и приготовилась сделать первый шаг.

— Подожди, — мягко остановил ее Ренато.

Вдруг она увидела быстро идущего к ним Бернардо. Вид у него был обеспокоенный.

— Лоренцо нет.

— Как это нет? — спросил Ренато. — Вы же ехали вместе.

— Да, но потом он исчез. Он сказал, что ему надо поговорить с кем-то и что он тут же вернется. Но когда я пошел его искать, никто не мог сказать, где он, и…

— И что? — грубо спросил Ренато, потому что было похоже, что Бернардо не хочет продолжать.

— Я разговаривал с женщиной на улице. Она видела, как молодой человек садился в такси.

— Не будем делать из мухи слона, — прервал его Ренато. — Лоренцо придет с минуты на минуту.

Хизер услышала в его голосе нотки сомнения. И Бернардо не мог посмотреть ей в глаза.

Но даже если и так, все было не по-настоящему. Она парила где-то надо всем, не испытывая никаких чувств. Она видела женщину в свадебном наряде с выражением ужаса в глазах. Но это была уже не она.

— Что случилось? Где Лоренцо?

Никто не заметил, как к ним подошла Баптиста. Она стояла рядом, опираясь на руку Энрико, и переводила взгляд с одного сына на другого, потом на Хизер.

— Где Лоренцо? — повторила она свой вопрос.

Никто не знал, что ответить. Снаружи послышался шум, и внутрь вбежал мальчик лет шестнадцати. Он бросил невесте в букет какую-то бумажку и понесся прочь.

И снова Хизер со стороны наблюдала за тем, как невеста осторожно достает бумажку и передает букет подружке. На смятом листке что-то было написано карандашом. Конверта не было. Тот, кто писал, явно торопился или был сильно взволнован.

Милая, дорогая Хизер,

Пожалуйста, прости меня. Я бы не поступил так, если были бы варианты. Но Ренато так настаивал на этом браке, что я не мог разобраться в собственных чувствах.

Я действительно люблю тебя, наверное. И, возможно, если у нас все развивалось бы естественно, мы поженились бы через некоторое время. У нас же был милый роман, правда? Если только все могло бы так продолжаться. Но тут появился Ренато. Ему надо было поженить нас, остальное ты знаешь сама.

Потом он был ранен, а ты спасла ему жизнь. Ты казалась мне тогда такой прекрасной, что я подумал, а почему бы и нет. И вдруг все стало происходить так быстро, что мне показалось, я уже пожилой женатый мужчина, хотя и не успел еще насладиться своей молодостью.

Я приехал из Стокгольма раньше, чтобы поговорить с тобой, объяснить, что мы должны отложить свадьбу, но Ренато убедил меня этого не делать.

Так что, когда я собирался сегодня утром, я, в самом деле, хотел сделать этот шаг. Но пока я ждал тебя в храме, понял, что не могу.

Постарайся простить меня. Я все еще думаю, что ты необыкновенная.

Пронзительная тишина зазвенела у Хизер в ушах. Но эта тишина была странной. Она напоминала смех. Казалось, весь мир смеялся над ней. Она медленно опустила руки и уставилась в никуда.

Лоренцо не придет. Он никогда ее не любил так сильно, чтобы жениться. Ренато «надо было их поженить». Ради собственной выгоды он играл ими, как куклами, дергая за веревочки, скрывая правду. Теперь понятно, почему он так охотно принял ее.

Из-за ее спины раздалось грозное сицилийское чертыханье Ренато. Он читал послание Лоренцо поверх плеча Хизер. Как будто притянутая магнитом, она повернулась к нему и увидела его бледное лицо. У него был такой вид, как тогда, в «скорой помощи», в ту ночь, когда он чуть не умер.