Песчаный лотос

Сэр Роберт сверкнул по-молодому ясными глазами из-под седых бровей и, улыбнувшись, устремил проницательный взор на племянницу. Лаванда, расположившаяся в кресле напротив него, отняла от губ чашку с зеленым чаем, заботливо приготовленным Хидэмаро, и заливисто рассмеялась.

— Ох! Дядя Берт, от тебя так сложно скрыть правду! Признаюсь, я несколько слукавила с причиной своего приезда в Японию, но лишь потому, что не желала рассказывать об этом по телефону. — Она замолчала, обдумывая следующую фразу, затем вновь заговорила: — Я попала в несколько щекотливое положение, и мне необходима твоя помощь.

— Что ж, если это в моих силах, обещаю сделать все от меня зависящее, но предупреждаю: мне необходимо знать детали.

Сэр Роберт откинулся на спинку кресла и приготовился внимательно слушать. И Лаванда четко, по-мужски, отделяя эмоции от фактов, обрисовала свою задачу в связи с заключенным пари и закончила повествование такими словами:

— Надеюсь, ты сможешь посоветовать мне, как свести близкое знакомство с женоненавистником, подобным Николасу Ридли.

Выслушав племянницу, дядя Берт не стал торопиться с ответом. Сложив вместе кончики тонких пальцев, он задумчиво молчал. В его голове рождались и укладывались в отведенные им ячейки самые разные мысли. Постепенно, когда картина, обрисованная Лавандой, обрела четкость и законченность, сэр Роберт заговорил:

— Я несколько раз встречался с Николасом Ридли, правда, тогда он был еще совсем мальчиком, но ему удалось оставить по себе самое благоприятное впечатление. А что до его нынешних отношений с женщинами, то, мне кажется, не стоит винить Николаса в излишней жестокости к ним. Вполне вероятно, что за таким поведением скрывается какая-то обида или даже пережитая драма.

— Драма?! Ты шутишь?! Кто-кто, а Николас Ридли и понятия не имеет о том, что человек может испытывать какие-либо чувства! — воскликнула Лаванда.

Сэр Роберт укоризненно покачал головой.

— Ты уже взрослая женщина, Лаванда, а рассуждаешь как девчонка. Вполне возможно, какая-нибудь юношеская неудача вынуждает Николаса…

— О! Дядя Берт, фрейдизм уже вышел из моды, — перебила его Лаванда и, встав из кресла, принялась расхаживать по гостиной, возбужденно жестикулируя. — Теперь редко кто ищет ответы в прошлом. Ридли — самонадеянный мерзавец, и я надеюсь проучить его.

Она остановилась и, взглянув на собеседника, добавила:

— Разумеется, с твоей помощью.

— Увы, не вижу, в чем могу тебе пригодиться. — Сэр Роберт покачал головой. — И должен тебя предупредить: ты затеваешь опасную игру. А что будет, если ты влюбишься в Ридли?

— Я?! Влюблюсь?! — Лаванда запрокинула голову и звонко рассмеялась. — Шутишь! Я слишком серьезна для того, чтобы затевать интрижки.

— Именно этого я и опасаюсь. — Сэр Роберт сокрушенно вздохнул. Племянница определенно ничего не поняла…

Николас вошел в зал и почти сразу же остановился, отыскивая глазами посла. Стоило решить несколько деловых вопросов до того, как к нему прилипнет какая-нибудь назойливая особа. В том, что это будет именно так, Николас не сомневался.

Он уже заметил, как некоторые из присутствующих на приеме дам бросают в его сторону весьма красноречивые взгляды. Словно не было долгого перелета из Лондона в Токио. То же общество, те же нравы.

— Ридли!

Посол сам отыскал его в толпе приглашенных и уже шел навстречу в сопровождении высокого седовласого джентльмена. Николас улыбнулся начальнику. Этот живой, немного тучный мужчина, более похожий на радушного хозяина трактира, нежели на серьезного политика, вызвал у него симпатии с самой первой встречи.

— Добрый вечер, господин посол, — приветствовал он подошедшего.

— Оставьте, Ридли, к чему столько официальности. Мне вполне хватает ее на дипломатических мероприятиях. Разрешите познакомить вас с моим старинным другом. — Посол представил спутнику Николаса, затем сказал: — А это сэр Роберт Сэвилл. Он один из ваших предшественников, Ридли. Поверьте, если кто из европейцев и знает Японию, так это он.

— Вы мне льстите, — проявил скромность сэр Роберт. — Кроме того, нас нет нужды представлять друг другу, мы уже встречались с мистером Ридли в Англии. Я даже гостил в поместье его отца. Правда, тогда он был еще подростком и вряд ли помнит об этом…

— Что вы, сэр Роберт! Такие встречи не забываются. Я горжусь тем, что такой серьезный человек, как вы, проявил внимание к глупому мальчишке, каковым я тогда был.

— Так вы, я вижу, старые знакомые. Значит, вам есть о чем поговорить. — Посол улыбнулся и добавил: — Тогда с вашего разрешения я удаляюсь, чтобы перекинуться парой слов с господином Инамурой…

Оставшись вдвоем, мужчины окинули друг друга изучающим взглядом и, очевидно оставшись довольны увиденным, продолжили начатую беседу.

— Вот уж не думал, сэр Роберт, что наша новая встреча состоится в Японии. Мне казалось, что по истечении срока службы в посольстве вы должны были вернуться на родину, в Англию…

— Я и сам не знал, что предпочту встретить старость именно здесь. Однако Япония — потрясающая страна. Нравы и образ жизни ее обитателей сложны для восприятия европейца, но когда постигаешь скрытый смысл многовековой японской культуры, то понимаешь: это привязанность на всю жизнь. Я действительно полюбил здешние закаты, цветение сакуры по весне, гибких, словно ивовые ветви, женщин в красочных кимоно…

— Вы поэт, сэр Роберт, — с улыбкой заметил Николас.

Пожилой джентльмен сумел в течение нескольких минут всецело завладеть его вниманием. И если бы не обязательное присутствие на приеме, он предложил бы ему продолжить разговор о Японии в каком-нибудь более спокойном месте за чашечкой саке.

— Я не поэт, Ридли. Я старый романтик, каковым и вы когда-нибудь станете. Хотите того или нет, а эта страна уже вливается в ваши жилы, смешиваясь с кровью и заставляя сердце учащенно биться при звуках сямисэна. — Сэр Роберт похлопал Николаса по плечу. — Вам уже доводилось бывать в «цветочном квартале» и наслаждаться общением с гейшами? Если нет, то я могу взять вас собой как-нибудь. Уверяю, после этого вы станете иначе смотреть на окружающий мир.

— Не думаю, что японские куртизанки лучше английских. Разве что есть в них для нас, европейцев, некая доля экзотики. — Николас скептически приподнял бровь.

— Не спешите с выводами, Ридли, — мягко предостерег его сэр Роберт. — Вы, насколько мне известно, проявили себя талантливым дипломатом в Европе. Если хотите добиться успеха здесь, то должны постичь все, чем так славится эта страна. Гейши — это не женщины, которых можно купить за деньги, это сама сущность японской культуры. Покорите хоть одну из них, и перед вами раскроются многочисленные двери…

Сэр Роберт не смог высказать до конца начатую мысль, поскольку его прервала внезапно возникшая рядом молодая женщина.

— Вот ты где, дядя Берт! — воскликнула она. — Разве мы не собирались ехать в «Опера-Сити», слушать «Мадам Баттерфляй»?

— Ридли, разрешите, я вас представлю моей племяннице. Мисс Лаванда Лир — моя родственница, на днях прибыла из Лондона, чтобы навестить меня. Она несколько импульсивна и прямолинейна, но ведь это совсем небольшой недостаток для молодой и очаровательной женщины. Не правда ли?

Николас обратил взгляд на подошедшую, и в его глазах промелькнул интерес. Темноволосая красавица смотрела на него не так, как он привык. В ее зеленых глазах не было восхищения, неизменно возникающего у особ противоположного пола, сталкивающихся с ним.

Нет, она смотрела на него с ленивым любопытством, как ученый, по привычке наблюдающий хорошо изученный им вид живого существа. Впервые в присутствии женщины Николас испытал некую неловкость, поэтому даже обрадовался, когда она взяла инициативу разговора в свои руки.

— Я много слышала о вас, мистер Ридли, от наших общих знакомых лондонских дам, — сказала она.

— Тогда представляю, что вы обо мне думаете, — усмехнулся Николас.

— Я думаю, что вам безразлично мое мнение.