Страница 20 из 33
Тело все еще горело там, где Адам касался ее. На щеках девушки полыхал румянец. Она стиснула зубы, злясь оттого, что не может справиться с собой. Но Адам! Почему он вел себя так странно? То целует, то отталкивает. И смотрит потом так, словно она продажная девка, не заслуживающая уважения!
В чем дело? Селина встряхнула головой, отчаявшись докопаться до истины. Надо как-то отвлечься, решила девушка и принялась рассматривать комнату, в которую привел ее Адам.
Такая комната могла быть в отеле первого класса: обставленная дорогой мебелью, но безликая. Селина прошла в ванную. Вся она от пола до потолка была облицована тонированными зеркалами. Белый мраморный пол, темно-красная раковина; в углу — сочно-зеленые папоротники в белых фарфоровых вазах.
Невольно охнув от восхищения, Селина вернулась в спальню. Скинула туфли, повесила пальто в стенной шкаф и расстегнула платье. Когда собиралась, побросала в сумку первое, что попалось под руку. Девушка вынула короткую прямую черную юбку, светло-серую шелковую блузку и изысканную ночную рубашку.
Как верно заметил Мартин, она оделась так, чтобы выглядеть неотразимой. Но это для дяди. У нее ведь якобы страстный роман с Адамом. Однако сейчас, когда они остались с Адамом одни, изображать из себя влюбленную и привлекать к себе его восхищенный взор нет необходимости. Однако короткую юбку с полупрозрачной блузкой нельзя было расценить иначе как сексуальное приглашение.
Селина постаралась не думать о своем двусмысленном положении. Она прошла в ванную принять душ. Горячая вода действовала на девушку успокаивающе. Наконец она почувствовала, что и мысли проясняются. Выключив воду, девушка закуталась в необъятных размеров темно-красное полотенце. Взяла другое полотенце, точно такого же цвета, но поменьше, и принялась вытирать мокрые волосы.
Его план мести оказался куда изощреннее, чем она подозревала. Сердце сжалось от боли. Он уверял, что хочет жениться на ней потому, что испытывает чисто физическое влечение. Впрочем, что отрицать, ее и саму помимо воли тянуло к нему.
Но он лгал ей.
Утраивая усилия, чтобы вытереть полотенцем волосы, девушка стиснула зубы. Конечно же, он лгал, что испытывает к ней физическое влечение. Разве стал бы мужчина вести себя так, как он? Разве оттолкнул бы?
Он достаточно искушенный мужчина — вот уж в чем сомнений не возникало. Разумеется, ему известно, как он действует на женщин. Понял наверняка, что и Селина не осталась к нему равнодушной. Но в том, как он вел себя с ней, чувствовалось: он лишь демонстрирует свое виртуозное умение обольщать. Доведя девушку до того, что она чуть не отдалась ему прямо там, в гостиной, не пытаясь даже скрыть пренебрежительное отношение к ней.
Он лишь притворялся, будто хочет Селину, явно испытывая удовольствие оттого, что дразнил ее. Да, вероятно, именно так бы он и поступил: вынудил бы выйти за него замуж, разжигая в ней любопытство, а после держал бы на расстоянии. Если судить по тому, как он вел себя прежде, такое вполне было возможно. Но ведь еще раньше, когда они встретились, Адам утверждал, что хочет стать отцом и иметь много детей.
Странно, конечно… Но нет, он бездушен, расчетлив и жесток. Селина едва не всхлипнула от жалости к самой себе.
Куда подевалась вся ее гордость? Селина раздраженно швырнула полотенце на пол. Пусть сам убирает, если ему по душе порядок, а по ней и так хорошо. И тут она застыла, затаив дыхание, потому что услышала стук в дверь ванной.
Долго ждать он не станет, мелькнула в голове девушки мысль. Запросто войдет, увидит, что на ней совсем ничего нет, и решит, что она сделала это нарочно, чтобы соблазнить его. Близкая к панике, Селина огляделась, увидела махровый халат, висящий на двери, сдернула его, поспешно сунула руки в длиннющие рукава и запахнула полы. Она так затянула пояс, что не вздохнуть.
Селина отвернулась от двери в тот момент, когда фарфоровая ручка начала поворачиваться. Девушка не ощущала в себе достаточно сил, чтобы встретиться с Адамом взглядом. Воспоминания о том, как жестоко он обошелся с ней, были еще слишком свежи. Да и сама она хороша, кисло напомнила себе Селина, бросилась на шею, готовая отдаться…
— Ужин готов. Надеюсь, тебе понравятся спагетти, ни на что другое я просто не способен.
Селина вздрогнула от его хрипловатого, низкого, сексуального голоса. Она ненавидела себя за то, как реагирует, а еще больше ненавидела Адама. Селина по-прежнему стояла спиной к нему, опустив плечи. Слова давались ей с трудом.
— Я ничего не хочу. Я собираюсь лечь спать. Спокойной ночи.
— Ты будешь есть, даже если мне придется запихивать еду в тебя насильно, — заявил он. Затем продолжил потеплевшим голосом: — Ты, как и я, была слишком занята весь день, чтобы думать о еде. — Он обошел девушку и встал прямо перед ней, внимательно вглядываясь в ее лицо. Улыбка, хоть и неискренняя, смягчила жесткие линии его красиво очерченного рта. — Зачем превращать обычный ужин на двоих в войну?
Действительно, зачем? Борясь с собой, она оторвала от него взгляд и отвернулась. Ей нужно быть сильной, если она хочет справиться с ним. Она непременно должна победить. Должна справиться с этим дьяволом. Довольно стычек на сегодня, нужно поговорить с ним спокойно. Возможно, тогда ей удастся отыскать его слабое место. Тогда она узнает, как одержать над ним верх. Надо быть похитрее.
С достоинством вскинув голову, Селина повернулась и холодно посмотрела ему в глаза. Ее голос был совершенно спокоен.
— Разумеется, если вы простите мне мой неопрятный вид и то, что я почти неодета.
Он улыбнулся, всем своим видом показывая, что на такую уловку не купится.
— В халате так в халате. Вид у тебя, может, и не слишком опрятный, а вот что ты не одета… здесь согласиться с тобой не могу. Более одетой, по-моему, быть просто невозможно. Вот не думал, что можно так закутаться в банный халат. В такой броне тебе ничего не грозит.
Так оно и будет, поклялась она себе и последовала за Адамом. Когда спускалась вниз, осторожно приподнимала подол широченного халата, чтобы не споткнуться. Поначалу ей казалось, что он действительно увлечен, чувствует то же самое, что и она. Но теперь она знала: он не испытывал к ней ничего подобного, всего лишь притворялся. Просто использовал ее чувства для своих дьявольских целей. Этому она сумеет противостоять. Гордость не позволит ей сдаться.
Низкий столик у огня, два кресла друг против друга. Адам неплохо потрудился, готовя стол. Красное вино, изысканные приборы, накрытое крышкой большое блюдо. Как только Адам приподнял крышку, ноздри Селины защекотал соблазнительный аромат. Желудок напомнил девушке, что она и вправду почти ничего сегодня не ела.
Он приготовил для спагетти удивительно вкусный соус: сочные рубленые овощи, грибы, сельдерей и лук, щедро заправленные томатом.
Селина, не думая, набросилась на еду. И вино хорошее, отметила она, подчищая тарелку и накладывая себе вторую порцию.
Адам сменил свой деловой костюм на черные брюки из рубчатого плиса, так подчеркивавшие его узкие бедра и длинные мускулистые ноги, что Селина вспыхивала, стоило ей взглянуть на него. Черный свитер с V-образным вырезом как нельзя лучше подчеркивал его широкие плечи и мускулистую грудь. Селина старалась не смотреть на него, все свое внимание сосредоточив на еде. Как ни пытался Адам разговорить ее, она отвечала нехотя, односложно. Мозг сверлила одна мысль: как выпутаться из двусмысленного положения, в котором она оказалась? Собравшись наконец с силами, она сказала:
— Я выйду за вас замуж, если нужно. Ради Мартина. Но сделаю все возможное, чтобы этого избежать. — И с вызовом взглянула на него. Однако отвела глаза, увидев, как его губы насмешливо изогнулись и приподнялась бровь.
— И не пытайся, не трать понапрасну время, все равно ничего не получится.
Селина стиснула пальцы. Ей отчего-то вдруг стало очень холодно. Дышать в туго затянутом халате становилось все труднее. Незачем обманывать себя. Она с самого начала понимала, что выбора нет. Но принять то, что Адам предлагал ей, тоже не могла. Как же глупо она вела себя. Думала, будто сумеет справиться с Адамом, а сама даже не знала, с чего начать. Ненавидела его и одновременно не без удовольствия разглядывала. Плавилась от желания, несмотря на все его гадкие слова. А ведь сам он и не хотел ее вовсе. Все, что его волновало, — тщательно разработанный план мести.