Ангард!

Наталья Андреева

Ангард!

* * *

Книга от начала и до конца лишь вымысел автора, любые совпадения имен и событий случайны.

Ангард! К бою! В фехтовании: занять позицию, пригодную для боя.

Братство кубка

Сверкающий зеркалами огромный зал, похожий на зал для бальных танцев. Но вместо людей смотрятся в зеркала манекены. Чучела. Разглядывают зияющие на груди раны: несчастные истерзаны безжалостными клинками. Ответить они не могут, закрыться от ударов – тоже. Остается грустно глядеться в зеркало и оценивать потери. Сколько еще осталось? В зале тихо. Но стоит войти сюда посвященному, прикрыть глаза, как в ушах зазвучит фонограмма, потом раздастся характерный суховатый звук скрещенных клинков и отчаянные, яростные крики сражающихся. И рокот ног. Именно рокот, потому что бесчисленные пары кружатся в замысловатом танце, каждый пытается поразить соперника… – Получилось! У нас получилось! Ура!!! В зал врывается четверка парней. У того, что идет первым, в одной руке хрустальная то ли салатница, то ли ваза для конфет, в другой – бутылка дешевого красного вина. Парень невысок ростом, тонок и гибок, как хлыст, у него смуглое лицо, темные волосы, узкие губы. В карих глазах пожар. Получилось!

– Мы это сделали, парни! Мы это сделали! C’est parfait! C’est magnifique!

– Чего-чего? – удивленно смотрят на него друзья.

– Здорово, говорю! Великолепно!

– Так бы сразу и сказал! А то парфэ!

Смуглый торжественно ставит на пол салатницу и протягивает бутылку другу: «На, открывай!». Самый высокий из четверки, мощный, широкий в плечах и сильный, как Геракл, мнется:

– Женька, ты чего? А спортивный режим?

– За победу надо выпить.

– И чем я ее?

– А вот этим. – Хорошенький, как херувим, парнишка с льняными кудрями, хихикая, протягивает шпагу. – Давай, Петька! Толкни пробку внутрь и…

– Никогда этим не занимался, – бормочет Петр, занимаясь бутылкой. – О, черт!

Четвертый молчит, внимательно следит за манипуляциями друга. Только что четверка шпажистов выиграла командное первенство города среди юношей. В составе: Евгений Рощин, Петр Воловой, Валерий Белкин и Ролан Самарин. Все десятиклассники, из разных школ, все – члены спортивного клуба «Рапира». Да здравствует он и славится во веки веков! Кроме того, Женька Рощин выиграл индивидуальное первенство. И успел уже раздобыть где-то бутылку вина. Такой успех надо отметить.

– Фу-у… Проскочила.

Явный лидер четверки, Женька Рощин, почти до краев наполняет вином хрустальную салатницу. И первым подносит ее ко рту. Ему можно. Он – чемпион.

– Ну, за дружбу!

– И за победу, – добавляет Валерик Белкин, тот самый голубоглазый херувим.

– За победу.

Рощин пьет. Потом протягивает кубок Петьке Воловому. По прозвищу, разумеется, Вол. Тот медленно, словно нехотя, подносит салатницу к губам.

…Проиграл. В полуфинале проиграл Рощину. В итоге – лишь третье место. Петя – любимец тренера, у которого два прозвища. Деликатное – Француз. Для чужих ушей. И для родителей. А между собой ученики зовут тренера Дрыном. За высокий рост и худобу. Дрыну под шестьдесят. В юности он был неплохим фехтовальщиком, о чем свидетельствуют старые фотографии. Но на международных соревнованиях громких побед не имел. Недосягаемая мечта – выиграть чемпионат Европы и Мира! Дрын мечтает воспитать Дрына-2. Такого же длиннорукого фехтовальщика – чемпиона, который воплотит его мечту в жизнь. Ибо техникой Дрын владеет в совершенстве. Его «коньки» – контратаки в отступлении и ремиз (продолжение атаки). Петька Воловой – последняя надежда. Скоро Дрын выходит на пенсию. Он это понимает. Но…

– Петя! Огонька в тебе нет! Задора нет. Наслаждайся поединком! Наслаждайся. А ты работаешь на дорожке. Опять Женьке Рощину проиграл! Он ниже тебя на целую голову! Где твоя длинная рука? Почему не работает?

– Женька флешами сыплет и сыплет. Как из ведра. Я теряюсь. Видали, как он меня сделал? Его знаменитый флеш? Опустился на колено, шпагу вниз, и снизу вверх – укол! Красиво и эффективно!

– Рощин – мастер импровизации, – с сожалением говорит старый тренер. – Вот ты, Петя. Ты работаешь на дорожке. А Рощин… Рощин творит.

– Скажите, а за что вы его так не любите?

…Следующим «кубок» берет Валерик Белкин. Пьет долго, с наслаждением. Паренек есенинского типа, писаный красавец: льняные кудри, синие глаза. А по натуре рубаха-парень. Веселый, разбитной, любитель покуражиться, такой же и на дорожке. Отступление презирает, только вперед! Вперед и в открытую. Дрын говорит, что Белкин прост, как грабли. Он в четверке шпажистов – слабое место. Первый бой был его, и Белкин проиграл. Но переделать его невозможно. Заставить Валерика хоть ненадолго уйти в защиту? Невозможно! Девочки смотрят! А девочки любят эффектные выпады. И даже когда Белкин проигрывает (а проигрывает он практически всегда), болеют только за него. «Валерик! Валерик! Да-ва-ай!!!» Белкин жмурится от удовольствия. Вино и девочки. Сейчас вино, вечером будут девочки…

– Все, хватит, – дергает его за рукав Самарин. – Остановись.

Ролан Самарин. Предпочитает, чтобы его звали Ромой. Рома Самарин. Имя, записанное в паспорте, презирает. Считает дурацким и очень смешным. Когда друзья хотят его задеть или разозлить как следует, называют Роланом.

Самарин – мастер тактики. В шутку друзья называют его «гроссмейстером». Его фехтовальные фразы бесконечно витиеваты. Словно многоходовые шахматные комбинации. Длинные завязки, замысловатые репризы и редкие туше (укол-удар). Самарин может плести кружева на дорожке долго-долго. Пока терпение противника не иссякнет. Но у него есть существенный недостаток. Настолько существенный, что тренер считает Рому безнадежным. Для фехтования. Самарин не умеет незаметно вытягивать руку перед уколом. Ведь чем незаметнее вытянешь руку, тем вернее поразишь противника. Это азбука фехтования. Рука же Ромы перед уколом непроизвольно делает корявый замах. Настолько корявый, что противник легко читает – «иду атаковать». И тут же контратакует либо берет защиту. И – все. Наша песня хороша, начинай сначала. Потому Самарин и не колет, плетет кружева на дорожке. Плетет и плетет. Сегодня в финале ему повезло. Откровенно повезло. Противник попался слабый. Видел, все видел. И корявый замах. Но контратаковал невыразительно. Защищался слабо. В итоге перед решающей схваткой была ничья. Ничья по уколам. А в последнем бою Женька Рощин противнику шансов не оставил…

– Эх, хорошо!

Рощин во весь рост вытягивается на матах. Тонкий, смуглый, гибкий, словно стальной клинок, всегда заряженный на победу. Даже сейчас готов по команде «Алле!» вскочить и кинуться в бой. Мечтательно смотрит в потолок. На улице весна. Весна… Скоро начнутся выпускные экзамены. А там – взрослая жизнь. Все дороги перед тобой открыты. Кажется, что открыты. А на самом деле?

Выпив вина, парни слегка захмелели. Языки развязались.

– Женька, ну ты как? – пристально смотрит на друга Петя Воловой. – На «Россию» теперь поедешь? А там и во взрослых соревнованиях можно участвовать. Станешь мастером. Потом, глядишь, и международного класса. Тебе теперь все пути открыты.

– Хочешь сказать, что я должен связать свою жизнь с фехтованием? Ну уж нет! – откровенно расхохотался вдруг Рощин.

– Да ты что?!

– А что такое фехтование? А?

– «Фехтование приучает человека к самостоятельности, руки развивают силу и гибкость, кривые ноги выпрямляются, существо слабое, хилое укрепляется…» – голосом Дрына проскрипел Валерик Белкин.

Друзья не выдержали и рассмеялись. До чего ж похоже! У Белкина талант к лицедейству.

– Молодец! – хлопнул его по плечу Рощин. – Но я не в том смысле. В смысле перспективы. Непопулярный вид спорта. Не то что футбол или хоккей. Членов нашей сборной по хоккею все знают в лицо. А кто знает в лицо знаменитых фехтовальщиков? Увы!