Хочу только тебя!

Страсть, могучая, неудержимая, не знающая стыда, сметая все условности, предстала в своем первозданном виде. Это было то самое, что изначально связывает мужчину и женщину.

Чувства Мишель были обострены до предела, она ощущала его каждой частичкой своего тела, и все это — терпкий запах его одеколона, прикосновение к его коже и одежде — лишь усиливало желание.

Следовать за ним до конца по этой дороге страсти, куда бы она ни вела, — этого ей хотелось, но в мозгу билась тревожная мысль: пора образумиться.

С коротким возмущенным восклицанием она прервала поцелуй и отвернула лицо. Ее дыхание сбилось, и несколько мгновений она не могла понять, где она и что с ней.

— Что это вы такое вытворяете? — Голос Джереми донесся словно откуда-то издалека, и Мишель с трудом вернулась к действительности.

— Ну, пока что я просто намерен отвезти Мишель домой, — делано миролюбивым тоном ответил Никос и вопросительно взглянул на нее: — Идем?

Проклятье! Он дышал ровно и спокойно, в то время как она просто задыхалась.

— Иди, иди с ним, — с угрожающим видом проговорил Джереми. — И ко мне не возвращайся, обратно не приму.

Она посмотрела на его исступленное лицо, и ей стало противно.

— Ну, во-первых, я никогда с тобой и не была. Послышались голоса, и в фойе появились двое гостей. Это разрядило обстановку. Гневное выражение на лице Джереми мгновенно сменилось спокойно-вежливым.

— Пошли к черту отсюда, — тихо сказал Никос, беря Мишель под руку.

Он свел ее по ступенькам на подъездную дорогу. Когда они остановились у большого «БМВ», Мишель сделала попытку вырваться.

— Не надо, — мягко сказал он. — Будет только хуже. В слабом свете фонаря было трудно определить выражение его лица. Достав из кармана связку ключей, он отпер дверцу и протянул ключи Мишель.

— Ведите сами, если вам будет так спокойнее. Послышались звуки шагов, подошли те двое.

Мишель замерла.

— До свидания, Мишель, Никос.

Никос вежливо кивнул, и подошедшие молча скользнули в машину, стоящую за ними. Мишель неожиданно для самой себя швырнула ключи Никосу и, открыв дверцу со стороны пассажирского сиденья, забралась в «БМВ».

Никос сел за руль, повернул ключ и тронул машину с места. Через считанные минуты мощный автомобиль выехал на шоссе и примерно через километр свернул на дорогу, ведущую к Мейн-Бич.

Мишель сидела неподвижно. На его руке всякий раз, как он поворачивал руль, поблескивал золотой браслет.

— Заедем в кафе, выпьем кофе, — предложил Никос, когда они остановились перед светофором. — Мне надо кое о чем с вами поговорить.

— «У тебя или у меня?» — уж не об этом ли? — с насмешкой спросила Мишель. — И не думайте. Одноразовые ночевки не для меня.

— Приятно слышать.

Зажегся зеленый свет, через несколько минут машина, замедлив ход, с урчанием съехала вниз и остановилась.

Мишель потянулась к дверной ручке, готовая произнести слова прощания, и застыла.

Подземная парковка была точно такой же, как и множество других. Да только она находилась не под ее домом.

ГЛАВА ВТОРАЯ

— Какого черта, куда мы приехали?

— Ко мне домой. Так получилось, что отсюда всего один квартал до вашего дома. — Никос открыл дверцу и вылез из машины.

Мишель сделала то же самое, постояла, глядя на него поверх автомобиля, затем повернулась и пошла к широкой наклонной дорожке, ведущей к главному входу.

— Там кодовый замок, персональное дистанционное управление. — Он помолчал и добавил убийственно ласковым голосом: — И у лифта тоже.

Мишель резко повернулась к нему, всем своим видом выражая возмущение.

— Похищать человека — преступление. Если вы не хотите, чтобы я подала на вас в суд, выпустите меня отсюда. Немедленно, — добавила она непререкаемым тоном. Будь он поближе, она хлестнула бы его по лицу.

Никос окинул оценивающим взглядом стройную фигуру стоявшей перед ним женщины, ее потемневшие глаза. В них не было ни малейшего страха, что натолкнуло его на мысль, уж не владеет ли она приемами самообороны. Сам он владел ими в совершенстве.

— Все, что мне от вас нужно, — это пятнадцать, максимум двадцать минут вашего времени.

Сердце Мишель гулко билось, отдаваясь болью в ребрах при каждом ударе. Просторная стоянка была хорошо освещена, здесь стояло рядами много машин, но никто не въезжал и не выезжал. Обратиться за помощью было не к кому.

Мишель достала мобильник и уже хотела набрать номер Службы спасения, чтобы те вызвали полицию, когда послышался его голос, ровный, невозмутимый:

— Вам нечего меня бояться.

Он был слишком спокоен, слишком невозмутим.

— Все это, — Мишель повела рукой вокруг, — не кажется мне забавным.

— Вы же сами не захотели говорить со мной в более удобном месте, — вкрадчиво заметил он.

От гнева и возмущения у Мишель потемнело в глазах, кровь бросилась в лицо.

— Ах, простите, — с ледяным сарказмом проговорила она, — что отклонила ваше приглашение.

Никос был озадачен таким яростным сопротивлением. Странно. Что-то такое в ней есть. Из знакомых ему женщин любая пошла бы с ним, куда бы он ни пожелал, ведь его положение и состоятельность известны всем.

А эта Мишель Жерар… Она ведь была наверху блаженства в его объятиях, с таким пылом ему отвечала. И все-таки, судя по всему, сейчас она не играет.

— По вашему собственному утверждению, — голос Мишель подрагивал от еле сдерживаемого гнева, — вы привезли меня сюда, чтобы поговорить.

Пора брать себя в руки. Страх надо отбросить. Впрочем, это слово не совсем подходит. Никос Алессандрос не собирается причинить ей вред, по крайней мере, в физическом смысле. Другое дело — чувства… Теперь, когда дело приняло такой оборот, ее грызла только одна мысль: как это возможно, чтобы ее так тянуло к человеку, который за какие-то несколько часов умудрился нарушить все и всяческие правила поведения?

— Я предлагаю начать! Сейчас же, — с вызовом продолжала она. — Говорите, что собирались. У вас две минуты. — Она показала мобильник. — Одно неосторожное движение — и я вызываю полицию.

Никос прислонился бедром к гладкому капоту машины и устремил на нее задумчивый взгляд.

— Я хочу, чтобы вы несколько недель изображали мою подружку, — сказал он безо всяких вступлений.

Мишель глубоко вдохнула и медленно выпустила воздух. Вот уж чего она не ожидала, так это подобного предложения. Ему стоит только моргнуть — и женщины бегом побегут за ним.

— Вы ведь шутите, да?

— Я совершенно серьезно.

— А причина?

— Примерно та же самая, что и у вас.

Мишель не стала делать вид, что не поняла.

— А почему вы так уверены?

— Ваше тело сказало, — негромко ответил он.

Ее глаза вспыхнули.

— Я как-нибудь обойдусь обществом Джереми.

— Не сомневаюсь, что обойдетесь. — Он поднял бровь. — Вопрос в другом — хочется ли вам этого.

— Ну, знаете, со своими делами я разберусь как-нибудь сама, — сухо возразила Мишель. — По крайней мере, лучше вас. Так что почему бы вам не перейти прямо к сути?

— Мне казалось, я это уже сделал.

Она наклонила голову к плечу.

— Уж не думаете ли вы, что я поверю, будто вы не можете отделаться от какой-то женщины? — Предположение ей самой показалось смешным.

— Она вдова моего самого близкого друга, — медленно начал Никос. — Он погиб несколько месяцев назад, катаясь на лыжах.

— Она — ранимая натура и искренне принимает дружеское участие за нечто иное? — подхватила Мишель. — Или, может, это хитрая лисичка, старающаяся заполучить еще одного богатого мужа?

— Вы позволяете себе слишком многое.

Ага, значит, она ударила его по больному месту. А ведь он не ответил на вопрос. Интересно.

— Вы считаете своим долгом оберегать… — Мишель помедлила.

— Саску.

— Саску, — продолжила Мишель, — от всяческих потрясений в течение трудного переходного периода?

— Да.