Главные слова

— А теперь у тебя есть повод. Это я.

Эдвард устроил для Трейси небольшую экскурсию по своим владениям, познакомил ее с Крисом и с шеф-поваром. Затем они поднялись на второй этаж в кабинет для приватных банкетов. Трейси подошла к огромному окну и замерла, любуясь великолепным пейзажем ночного города.

— Как красиво… — прошептала она восхищенно.

— И сегодня это все принадлежит нам, — заметил Эдвард, подходя к ней и обнимая ее за плечи.

Трейси повернулась к нему лицом и положила ладони ему на грудь. На ее губах появилась озорная улыбка.

— Теперь я поняла всю выгоду дружбы с владельцем ресторана.

Эдвард рассмеялся и, взяв ее руку, поднес к губам, чтобы поцеловать кончики пальцев.

— Владелец — простой парень с легким нравом, попавший под каблук красивой женщины.

— Обещаю, что не стану злоупотреблять щедростью хозяина, — отозвалась Трейси, кокетливо встряхнув головой.

— Прошу взять на заметку, мэм, что нахожусь в вашем полном распоряжении.

Эдвард слегка коснулся губами ее губ и снова повторил себе, что сегодня ограничится нежными, целомудренными поцелуями.

Он подошел к столу, сервированному на две персоны, и достал из серебряного ведерка со льдом бутылку шампанского. Сняв золотую фольгу, Эдвард с глухим хлопком открыл пробку и наполнил фужеры пузырящейся жидкостью.

— За знаменательный вечер! — провозгласил он и протянул Трейси хрустальный фужер.

— Я его никогда не забуду, — пообещала она и, звонко чокнувшись, сделала глоток.

Из зала на первом этаже донесла музыка. Нежная, сладкозвучная мелодия послужила идеальным поводом пригласить Трейси на медленный танец. Эдвард не мог отказать себе в удовольствии подержать ее в своих объятиях.

Он поставил фужер на стол и протянул руки к Трейси.

— Потанцуй со мной.

— Я не очень хорошо умею это делать, — смущенно пробормотала она.

Однако сдаваться Эдвард не собирался. Он хотел показать Трейси, как хорошо им друг с другом и за пределами спальни. Медленный танец, создававший атмосферу интимности и доверия, как нельзя лучше подходил для этого.

— Кто сказал, что ты не умеешь танцевать?

— Я. — Трейси сделала глоток шампанского и добавила: — У меня не было возможности научиться.

— В этом нет ничего трудного.

Эдвард улыбнулся и, забрав у Трейси фужер, поставил его на стол. Затем он подошел к ней и притянул к себе. Сопротивления она не оказала.

— Я буду держать тебя так, — пояснил он и взял одной рукой ее ладонь, а вторую положил ей на талию. — А ты положи свободную руку мне на плечо и расслабься. Я буду делать все сам, от тебя только требуется слушать меня и повторять мои движения. Ну что, справишься?

— А у меня есть выбор? — спросила Трейси осторожно, заглядывая ему в глаза.

— Боюсь, что нет, — хмыкнул Эдвард.

Он вывел ее на середину комнаты и закружил в медленном чувственном ритме. Трейси быстро освоила нехитрые движения, и вскоре они забылись в пленительном танце. Эдвард ощущал тепло ее мягкого послушного тела, вдыхал волнующий аромат ее духов и не мог представить другого места на земле, где чувствовал бы себя так же хорошо, как сейчас с ней.

Он прижался щекой к щеке Трейси.

— Восхитительно, правда?

— Правда.

Она положила голову ему на плечо и вздохнула. Эдвард был тронут ее доверчивостью до глубины души. Он очень надеялся, что романтический ужин в ресторане позволит им с Трейси сблизиться. Похоже, его надежды оправдывались, но Эдвард знал, что это только первые шаги. Он лениво поглаживал спину Трейси, перебирал спадающие к плечам локоны, гадая, кто и когда в последний раз проделывал с ней то же самое.

Вскоре близость женщины, тепло и щедрая роскошь ее соблазнительного тела оказали на него соответствующее воздействие, и Эдвард ощутил знакомые симптомы возбуждения. Но секс в планы романтического вечера не входил. Эдвард решил, что нужно держаться от Трейси на расстоянии, пока он не достиг точки, откуда нет возврата, и еще в состоянии владеть собой.

С глубоким сожалением Эдвард выпустил Трейси из объятий. В этот момент двери открылись, и вошел официант, катя тележку с салатниками, хлебом и фарфоровой супницей. Эдвард подвел Трейси к столу, выдвинул для нее стул. Когда они сели, официант поставил перед каждым из них по тарелке с ароматным супом и водрузил на середину стола многоярусную вазу с красиво уложенными кусочками копченой рыбы, омаров, тарталетками с черной икрой и другими дарами моря.

Окинув зорким взглядом стол, официант удалился. Трейси попробовала суп и издала стон наслаждения.

— Насколько я понял, черепаший супчик тебе пришелся по вкусу, — заметил Эдвард, густо намазывая на булочку экзотический паштет.

— Суп просто необыкновенный, — подтвердила Трейси. — Думаю, что к нему так же нетрудно пристраститься, как и к моим десертам.

— Попробуй лососевый паштет и копченого угря, — предложил Эдвард.

Трейси не заставила себя упрашивать и с удовольствием попробовала все, что предлагал ей Эдвард. Любуясь ее искренним восторгом, он пришел к выводу, что гораздо приятнее обедать с женщиной, которая ест от души, а не ковыряется вилкой в тарелке, создавая видимость. Все его предыдущие подруги чрезвычайно заботились о своих фигурах, и ходить с ними по ресторанам было для Эдварда сушей мукой. Эдвард считал себя гурманом и знатоком хорошей кухни, поэтому здоровый аппетит Трейси его приятно порадовал.

— Мне здесь очень нравится, а еда — это что-то запредельное, — оценила Трейси старания шеф-повара. — Ты мне так и не рассказал, как начал заниматься ресторанным бизнесом. Прости мое любопытство, но мне все о тебе интересно.

Эдвард давно ждал этого момента, чтобы рассказать Трейси о себе, о своем прошлом и о том человеке, каким стал.

— Ты помнишь, что это был за ресторан до того, как получил название «Беркли-холл»?

Трейси сделала глоток шампанского и на минуту задумалась.

— Мне кажется, здесь была когда-то забегаловка среднего пошиба.

— Верно. И основным блюдом был жареный цыпленок. Когда мне исполнилось шестнадцать, я нанялся сюда мыть посуду. Этот приработок меня вполне устраивал, поскольку я учился в школе, а потом в колледже. За несколько лет работы я дорос до официанта, потом до бармена и наконец стал менеджером.

— Впечатляет.

Эдвард пожал плечами. С младых ногтей им двигало честолюбивое желание добиться от жизни большего. Каждый раз, поднимаясь на следующую ступеньку карьерной лестницы, он мечтал о том шаге, который в конце концов позволит ему обрести финансовую независимость.

— Хозяйка заведения, — продолжил он свой рассказ, — умерла, и бразды правления перешли к ее мужу, который ничего не смыслил в ресторанном деле, да и не хотел в него вникать. Если при хозяйке забегаловка приносила какой-никакой доход, то очень скоро после ее смерти положение стало катастрофическим. Однажды, когда мы пришли на работу, хозяин объявил, что он на грани банкротства и сворачивает дело.

— Можно спросить, что случилось потом?

— У истории счастливый конец, — заверил ее Эдвард.

Снова появился официант. Он убрал со стола использованную посуду и подал второе блюдо. Трейси попробовала мясо, оно оказалось удивительно нежным и ароматным.

Эдвард тем временем продолжил свой рассказ:

— В банкротстве хозяина я усмотрел идеальную возможность открыть собственное дело. Тем более что давно вынашивал эту идею. Я заявил о намерении выкупить заведение. Поскольку кафе пребывало в плачевном состоянии, хозяину не терпелось от него избавиться. Мы довольно быстро пришли к взаимовыгодному соглашению. Так кафе перешло в мою собственность. Но это было только начало, и я хорошо понимал, что должен проделать огромную работу, чтобы заведение стало прибыльным. — Эдвард сделал паузу и наполнил фужеры шампанским. — Я взял в банке солидный кредит и начал ремонт. Я пригласил лучших дизайнеров и строителей, чтобы придать интерьеру новый, современный облик. Мы надстроили еще один этаж, благо позволял фундамент, и устроили на втором этаже банкетный зал и кабинеты для важных гостей и вечеринок в интимном кругу.