Заклятые враги

— Мистер Хансен и его сыновья лежат и все время ждут меня…

Серена снова вспомнила слова По о том, что индианке, возможно, нравится внимание Хансенов. С минуту она рассматривала стройную фигурку, потом напрямик спросила:

— Почему ты живешь с ними, Нину, и терпишь подобное обращение?

Девушка горько усмехнулась.

— А куда мне еще идти? Индианка никому не нужна…

— Ты всегда можешь уйти к Джесси и ее девочкам. Я уверена, что она будет хорошо обращаться с тобой и никогда не ударит. По Лэндри говорит, что у Джесси доброе сердце, несмотря на острый язык.

Серена замолчала, обдумывая, как бы получше объяснить Нину, что ей придется делать в красном фургоне, и чуть было не рассмеялась над своей наивностью. Разумеется, индианка и без нее знает, чем занимаются в увеселительном фургоне. Серена только добавила для убедительности:

— По крайней мере, ты сможешь выбирать мужчин и получать за это деньги.

В глазах Нину появился интерес, но тут же пропал.

— Старый Хансен никогда не позволит мне уйти.

— Что значит — не позволит?! — сердито прошипела Серена. — Ты можешь идти, куда пожелаешь. Если хочешь, я отведу тебя к Джесси прямо сейчас.

Нину молчала, продолжая сосредоточенно оттирать песком домотканые брюки. Подождав немного. Серена поднялась и холодно произнесла:

— Очевидно, ты не считаешь свое положение слишком тяжелым.

Она наклонилась за ведром, собираясь уходить. Индианка решительно бросила стирку и вскочила на ноги. Серена, не говоря ни слова, протянула ей руку, и девушки направились к увеселительному фургону.

Неожиданно на их пути возникло препятствие: из темноты выдвинулась мужская фигура и преградила им дорогу. Глаза Серены испуганно округлились. Меньше всего она ожидала увидеть здесь кузена Айру. Он воровато оглянулся через плечо и с издевкой в голосе протянул:

— А я все время думаю, когда же, наконец, встречу тебя? Где это ты прячешься?

— Нигде я не прячусь, — резко ответила Серена и попыталась обойти Ньюкомба. — Мы спешим.

— Нет, моя маленькая кузина, — слабый на вид Айра схватил ее за руку с неожиданной силой. — Я думаю, нам нужно кое-что обсудить.

Он опять осторожно оглянулся, и Серена язвительно спросила:

— Боишься, что Джон Квейд увидит тебя со мной? Он же предупреждал тебя!

— Предупреждения проводника ровным счетом ничего для меня не значат, — прорычал Айра, буквально поедая глазами грудь девушки. — То, что он залезает на тебя каждую ночь, еще не означает, что ты принадлежишь ему.

Серена задохнулась от негодования… Он действительно, верит в то, что говорит, или только хочет причинить ей боль? Каковы бы ни были намерения Айры, Серена решила не обращать внимания на его слова и холодно произнесла:

— Будь у меня в руках ружье, я бы убила тебя!

— Кто много угрожает, тот вряд ли сможет серьезно навредить, дорогая кузина, — Айра посмотрел на индианку. — Кого мы видим! — он похотливо скользнул взглядом по ее стройной фигуре, потом запустил руку в штаны и стал с вызовом ласкать себя.

Серена с отвращением фыркнула, но индианка была вся поглощена созерцанием его набухающей плоти… Она, казалось, забыла, куда и зачем они идут. Изумлению Серены не было предела, когда девушка отодвинулась от нее и невнятно пробормотала:

— Может быть, Нину придет позже.

— О, Нину, ты маленькая глупышка… — принялась увещевать ее Серена, но вдруг увидела, что к ним приближаются Хансены. С отвращением взглянув на индианку, девушка подхватила ведро с водой и отправилась к своему фургону. Краем глаза она успела заметить, что кузена Айру как ветром сдуло.

— Трус! — фыркнула Серена. — А эта простушка…

Илай в одиночестве сидел возле угасающего костра, поджидая девушку.

— Я уже собирался идти тебя искать, — недовольно проворчал он и, зевнув, начал укладываться спать. Серена последовала его примеру, устроившись на соломенном тюфячке рядом с постелью Илая. Она уснула почти сразу, утомленная тревогами и переживаниями прошедшего дня.

На рассвете Серену разбудил жуткий крик; Лэндри тоже проснулся, сел и, склонив голову набок, прислушался.

— Кричат у фургона Хансенов, — сообщил он Серене и побежал в том направлении.

Серена бросилась следом и оказалась там одновременно с Джоном. Их взорам предстала молодая индианка в разорванной одежде, которая, съежившись, сидела возле колеса повозки. Всклокоченные волосы закрывали ее лицо. Рядом стояла миссис Хансен с кнутом в руке. Лицо ее было искажено от гнева. Мистер Хансен пытался урезонить свою жену, но она даже не обращала на него внимания. Неподалеку стояли сыновья, хмуро поглядывая на любопытных зрителей, которых собралось довольно много.

Джон обратился к Хансену:

— Что здесь происходит? — вопрос прозвучал как удар хлыста.

Хансен притворился, что не слышит, тогда проводник подошел к нему вплотную.

— Ответь мне, что случилось?

Священник весь напрягся и с ненавистью посмотрел на Джона.

— Ничего такого, куда бы ты мог сунуть свой нос, Квейд. Это семейное дело, и я сам с ним справлюсь.

Джон присел рядом с Нину и осторожно потрогал багровые рубцы на смуглом плече. Девушка испуганно вздрогнула и захныкала, ее глаза, казалось, остекленели от страха. Джон не мигая уставился на Хансена.

— Индианка не из твоей семьи, так что это и мое дело. Почему твоя жена избивала Нину?

Так называемый «спаситель душ» нервно пожевал губами и, бросив на членов семьи предостерегающий взгляд, с вызовом произнес:

— Она заставляла ее заниматься работой. Джон насмешливо взглянул на небо — было еще совсем темно:

— Что-то вы слишком рано начинаете заниматься делами. А? До рассвета еще целый час.

— Индианка не успела вчера закончить стирку, и миссис сказала ей сделать это утром, перед тем, как готовить завтрак.

В толпе послышался ропот, потом чей-то женский голос, скорее всего Джесси, предостерег:

— Не дай обмануть себя, Джон! Он заливает! Ее шумно поддержали. Квейд медленно поднялся на ноги, и сразу наступила такая тишина, что стало слышно, как в отдалении ухает сова.

— Ладно, Хансен, а теперь, говори правду. Девушку ведь избили не за это? — холодно спросил он.

Хансен облизнул пересохшие губы, собираясь ответить, но тут из фургона показался его самый младший сын, и все расставил на свои места.

— Мо била ее, потому что она лежала с По под нашей повозкой.

Повисло тягостное молчание, и только звонкий удар Берты Хансен по губам сына нарушил тишину. С громким воем мальчик упал на землю. На лицах собравшихся появились удовлетворенные улыбки. У Джона едва заметно дернулся уголок рта; стараясь перекрыть вопли мальчика, он громко сказал:

— Хансен! Я с самого начала предупреждал всех, — Квейд кивком головы показал в сторону, откуда они приехали. — Собирай свои вещи и убирайся!

Хансен недоверчиво уставился на него, потом, шагнув к Джону, завопил:

— Ты не можешь нас выгнать! Я же тебя нанял! Глаза проводника угрожающе сверкнули.

— То, что ты нанял меня, не дает тебе особых привилегий.

Давая понять, что разговор окончен, Квейд еще раз приказал священнику убираться и повернулся к Хансенам спиной. В этот момент из толпы послышалось предупреждение:

— Сзади, Квейд!

С искаженным от злобы лицом Сайлас Хансен бросился на проводника, но тот уже успел приготовиться. Отступив на шаг, Джон резко повернулся и схватил занесенную руку Хансена. От неожиданности оба свалились на землю.

Джон почти мгновенно вскочил на ноги, а Сайлас, ухватившись за молоденькое дерево, медленно поднимал свое тяжелое тело. Отдышавшись, он снова набросился на Квейда, тот не остался в долгу и нанес ему удар кулаком в подбородок. Лохматая голова священника резко откинулась назад, и Хансен снова рухнул на землю. Джон стоял над ним, с трудом переводя дыхание. Неожиданно опять раздался предупреждающий крик: с двух сторон на Квейда наступали сыновья Хансена. Времени на раздумье не было, и Джон, размахнувшись, вывел из строя младшего брата. Старший сражался как раненный зверь. Из его распухшего носа текла кровь, но, не обращая на это внимания, он пытался обхватить проводника сильными руками и свалить на землю.