Очарование нежности

– О Боже мой! – вырвалось у нее, когда она, въехав на вершину отлогого холма, увидела объятые пламенем строения. Лэйси сразу поняла, что домик обречен – крыша уже про­села и готова была вот-вот рухнуть. В ужасе глядя на полыхавшее пламя, она подумала, что, может быть, каким-то чудом ей все же удастся спасти фургон – свое будущее.

Спрыгнув на землю, и вбежав через широ­кие ворота в сарай, Лэйси сквозь дым увидела стоявший в глубине него фургон. Пламя буше­вало уже совсем рядом с ним. Схватившись за оглобли, она что было силы стала толкать его вон. Фургон сдвинулся с места и поехал, но очень медленно. Дым сгустился и ел ей глаза. Лэйси задыхалась.

– Боже! Нет, мне это не одолеть! – в отчаянии закричала она. Кашляя и пошатыва­ясь, Лэйси стала пробираться к дверям. Когда до них оставалось всего каких-нибудь пять-шесть футов, она вдруг споткнулась и, упав, сильно ударилась головой о подойник, стояв­ший у стены.

У Лэйси потемнело в глазах, и она тут же потеряла сознание. Огонь, бушевавший вовсю, подбирался к ней все ближе и ближе.

– Да приляг ты хоть на минуту, Сай, – сказал Карлтон своему псу. Давно не кормленная собака, повизгивая, крутилась возле его ног, лизала ладони, тыкаясь в них влажным носом.

– Все! Нет больше ничего для тебя! Иди, поймай себе кролика.

Мэтт и Трэй сделали привал. Они провели в горах неделю, но первого барана подстрелили лишь вчера вечером. Эта ставшая традицией вылазка была для обоих чем-то вроде отпуска в череде монотонных дней, наполненных беско­нечной однообразной возней со скотом.

Мэтт быстро перекидал их нехитрый ноч­лежный инвентарь в джутовый мешок, а Трэй тем временем привязал свернутые одеяла на спину ослику, которого они прихватили с со­бой в качестве тягловой силы. Баран был уже давно прикреплен к спине этого выносливого животного.

Карлтон понимал, что эти семь дней их охоты были для Трэя нелегким испытанием. В первые же сутки он признался ему, что на­мерен в скором будущем предпринять послед­нюю решительную попытку спасти свой брак. Иногда Трэй вел себя так, будто не замечал ничего вокруг. Его друг расценил эту сосредо­точенность как свидетельство того, что парень не на шутку обеспокоен тем, что ждет его по возвращении.

– Ну, вроде бы можно сниматься с места, – сказал Мэтт, старательно присыпая костер зем­лей и следя, чтобы в нем не осталось ни единой искорки.

Когда их лошади и маленький ослик с тру­дом пробирались по извилистым тропам, обходя искривленные сосенки и большие камни, Карл­тон вдруг почувствовал к своему другу острую жалость. На лице парня отражалось смятение, некая смесь решимости и неуверенности в себе.

– Да не мучай ты себя, Трэй, – не выдер­жал он, когда они подъехали к узкому перешейку, открывавшему путь в долину. – Только подумай хорошенько, прежде чем сделать ре­шительный шаг, и Лэйси сама пойдет тебе навстречу.

– Понимаешь, в моей жизни никогда еще не было такого важного момента, – объяснял ему тот. – Я до смерти боюсь упустить сейчас свой шанс.

– Тогда возьми и достань из рукава при­пасенного туза. Склони свою буйную, гордую голову и покайся.

Трэй чуть было не ляпнул: «Черта с два я стану каяться», – но удержался. Если уж на то пошло, он готов и покаяться.

Пустив своих коней легкой рысцой, они смотрели на огромный темно-красный диск заходившего солнца. В нескольких десятках ярдов от того места, где Мэтт должен был поворачивать к своему ранчо, Трэй, глядя из-под руки, вдруг обеспокоено сказал:

– Ты знаешь, кажется, дым идет оттуда, где находится коттедж Лэйси.

Карлтон некоторое время пристально вгля­дывался вперед, а потом воскликнул:

– Ну, конечно же! Он горит!

Побелев как мел, молодой ковбой пришпо­рил своего мустанга и помчался вниз, к доли­не. За ним, едва поспевая, поскакал Мэтт.

Доехав до сарая, они резко остановились. Тут же неподалеку, понурив голову, стояла Гнедая, но Лэйси нигде не было видно. Трэй спрыгнул на землю и как безумный стал звать жену.

– Осторожнее, сынок, – предостерег его Карлтон, когда парень бросился к сараю, – Крыша в любой момент может рухнуть!

Из-за непроглядного дыма и удушающего жара пламени Трэй двигался почти наугад. Заслышав громкий стон, он вздрогнул.

– Слава Богу, – невольно прошептал он, поднимая неподвижно лежавшую Лэйси. Едва Трэй с дорогой ношей на руках миновал рас­пахнутую дверь, как пылавшее помещение рух­нуло.

Когда он отнес Лэйси на безопасное рас­стояние, от горящего строения к ним присоединился Джиггерс.

– Я увидел дым и как бешеный бросился сюда. Чудом коня не загнал, – спрыгивая с лошади и тяжело дыша, объяснял он.

– Надо везти ее на ранчо, Мэтт, – хрип­лым от волнения голосом произнес Трэй.

– Нельзя ее сейчас трогать, Трэй, – предо­стерег тот. – В дороге растрясет.

Мэтт заметил, что все брюки Лэйси сни­зу были в крови, и обратил на это внимание парня.

– Мне кажется, она чем-то поранилась.

– Ах ты господи, – Трэй, казалось, готов был расплакаться. – Что же делать?

В глазах его застыло отчаяние.

Мэтт сохранял самообладание. Молодой человек стоял на коленях возле жены и гладил ее по голове, как ребенка.

– Садись на моего коня и быстро скачи в город за доктором Карсоном, – бросил он Джиггерсу.

Тот вскочил на жеребца Карлтона и уска­кал прочь, а Мэтт Карлтон присел рядом с Трэем.

Трэй, – обратился он к убитому горем ковбою. – Сейчас я расстелю одеяло. Ей будет удобнее лежать, пока не появится доктор.

Мэтт сжал плечо друга.

– Это все, что мы пока можем для нее сделать.

Трэй кивнул. Карлтон увидел, как он, ше­веля губами, что-то шепчет. Этот гордец взывал сейчас к Всевышнему, чтобы тот спас от гибе­ли его жену, его Лэйси. Постояв с минуту, Мэтт снял свой шейный платок и смочил его водой из фляги. Склонившись над Лэйси, он заботли­во вытер ее лицо, а потом легонько коснулся плеча парня:

– Она упала и ударилась головой обо что-то.

– Но кровь, почему идет кровь?

– Не знаю, сынок.

Трэя охватило нетерпение. Ему казалось, что прошел уже не один час с тех пор, как Джиггерс ускакал в Маренго. Он уже в третий раз намеревался спросить, где черти носят старика – повара и доктора Карсона, но тут они прибыли оба.

Едва ступив на землю, доктор бросился к Лэйси и встал на колени перед ней. Быстро осмотрев рану на лбу, Карсон спросил:

– С этим все понятно, а это что? – он указал на пропитавшиеся кровью брюки.

– Мы подумали, что у нее кровотечение, – ответил Мэтт.

– Сейчас разберемся, – сказал Карсон и добавил: – Трэй, помоги-ка мне снять с нее эти ковбойские принадлежности.

Мэтт и Джиггерс тут же стали в отдалении, чтобы никому не мешать.

Дрожащими пальцами молодой человек осторожно стал расстегивать брюки, а доктор в это время снял с Лэйси ботинки. Видя, как Трэй бледнеет при виде крови, Карсон оста­новил его:

– Погоди пока, дружок. Стань и постой вон там, а я осмотрю ее.

– Но ведь я ее муж и останусь с ней, – запротестовал парень.

– Нечего тебе с ней оставаться. Мне твоей женой заниматься надо, а не тобой. Что я буду делать, если ты в обморок хлопнешься?

– Доктор прав, Трэй, – раздался голос Мэтта, – делай, как он говорит. Ему нельзя отвлекаться.

Парень неохотно направился к дереву, но на месте ему не стоялось. Он продолжал нерв­но вышагивать взад и вперед, не отрывая взгляда от Карсона, склонившегося над его женой. Через какое-то время, когда Трэй, кипя от нетерпе­ния, уже готов был снова броситься к ним, доктор сам поднялся и подошел.

– Трэй, – начал он тоном, не предвещав­шим ничего хорошего. – Кровотечение мне удалось остановить, и с твоей женой все будет, в порядке. Жизни ее пока ничего не угрожает.

Помолчав и отведя взгляд в сторону, Кар­сон. продолжал:

– А вот что касается ребенка, сынок, боюсь, мы его потеряли.

Молодой человек в крайнем изумлении уставился на доктора:

– Потеряли ребенка? – пораженно прошеп­тал он – Я ни о каком ребенке и знать не знал.