Магия страсти

Продолжая всхлипывать, мальчик кивнул.

– Да, я хочу поговорить с тобой, тетя Фэнси.

– Тогда давай поговорим, – тихо предложила она, прижав голову племянника к своему плечу.

– Мы выехали к дедушке Баку в тот же день, как только получили твое письмо, где ты извещала о приключившемся с ним несчастье. Мама все время плакала, папа ее утешал, но сам тоже плакал. Плакал и я. Мы уже почти доехали до Вашингтона, когда на нашу повозку свалился огромный камень, из-за чего сломались два колеса. А запасных колес у папы не было. Они стоят очень дорого, а починить сломанные колеса было невозможно. – Помолчав, мальчик продолжил: – Папа распряг мулов, погрузил на них провизию и одеяла, и мы снова продолжили путь. Родители ехали верхом на мулах, а я на нашей маленькой кобыле. – Тод всхлипнул и уткнулся лицом в плечо Фэнси. Она сочувственно погладила его по голове, и мальчик принялся рассказывать дальше: – Через пару дней, уже на территории Вашингтона, у нас закончились продукты. А денег, чтобы купить новые, у папы уже не осталось. Мы питались ягодами и растениями, пока не приехали в один маленький городок, где маме удалось найти работу. Она мыла посуду в ресторане. А в конце недели ей заплатили, мы купили продукты и снова отправились в путь.

Он судорожно вздохнул и продолжил рассказ:

– Неделю все было благополучно, но затем начались дожди, и, казалось, конца им не будет. Однако нам повезло, потому что мы нашли брошенную лачугу. Ожидая, когда прекратятся дожди, мы прожили там четыре дня. Затем мы снова продолжили свой путь.

Тод замолчал, как бы набираясь сил для дальнейшего рассказа. Фэнси, желая подбодрить и успокоить мальчика, крепко обняла его.

– Настроение у нас поднялось. Папа сказал, что через пару дней мы уже прибудем к тебе и Ленни. Тогда…

Мальчик снова замолчал, задыхаясь от подступавших рыданий.

– Мы подъехали к реке. Из-за дождей уровень воды поднялся. Мама предложила поехать вдоль реки, пока не найдем более мелкое место для перехода. Но папа сказал, что ничего страшного, и направил своего мула в воду. Мама последовала за ним.

По лицу Тода ручьями заструились слезы, но он не прервал рассказ:

– Но моя маленькая кобыла Сьюзи никак не хотела идти в воду. Я бил ее пятками, кричал на нее, а она все равно не слушалась. Я закричал им, что Сьюзи не хочет входить в воду, и в этот момент течение реки подхватило мулов и потащило вниз. Папа оставил мула и поплыл к маме. Она спрыгнула к нему на руки, и они оба скрылись под водой.

Мальчик, рыдая, продолжал свой рассказ:

– Увидев это, я закричал. Я кричал и кричал. Двое мужчин из поселка мистера Боннера услышали меня и прибежали. Они крикнули мне с того берега, что мне нужно проехать полмили вверх по течению, и там можно будет безопасно перейти реку. Он замолчал. Слезы текли и текли по липу мальчика.

– Бедный папа! – воскликнул он сквозь рыдания. – Ты оказался не прав.

По тону, каким он это произнес, можно было понять, что его отец не раз принимал решения. Тод замолчал, и Чанс опустился перед ним на колени. Когда он погладил своего племянника по голове, Фэнси неохотно объяснила:

– Милый мой мальчик, это твой дядя Чанс. Заплаканный племянник мрачно посмотрел на Доусена.

– Папа много рассказывал о тебе. В основном о том, что вы вытворяли, когда были молодым.

– А сейчас я кажусь тебе старым?

– Нет. Думаю, что нет.

Голос Тода звучал не совсем уверенно. Мальчик внимательно рассматривал своего родственника.

– Ты вовсе не похож на моего папу.

– Это потому, что мы с ним были сводными братьями, а не родными. Но мы были очень близки в детстве.

– Я рад, что ты приехал, дядя Чанс. Соскользнув с колен Фэнси, Тод очутился в объятиях Доусена.

Чанс обнял маленькое измученное тело мальчика, и к его горлу подступил комок.

– Приехал сразу же, как только узнал о случившемся. Мой поселок находится всего в двадцати милях отсюда.

Племянник отпустил дядю, но руку с его плеча не снял.

– А как тебе удалось добраться сюда так быстро? – спросил он Фэнси.

– Я живу в том же поселке, что и твой дядя Чанс. Я приехала туда после смерти твоего дедушки.

– Вместе с Ленни? – озабоченно спросил Тод.

– Ну конечно же. Разве могла я уехать и бросить его? – девушка улыбнулась и шутливо сморщила нос.

– Вот именно, – вздохнул мальчик. – Я знаю, как сильно ты его любишь. И мама тоже его любила, – грустно добавил он.

Эти слова неприятно кольнули Доусена. Неужели родственникам Фэнси было безразлично, что она жила с этим парнем Ленни, не оформив брак? Возможно, они радовались, что она устроилась с одним мужчиной, а не делила себя между многими. И, может быть, они надеялись, что со временем эта ветреница выйдет замуж за Ленни, красивого бездельника.

Тод отпустил Чанса и прильнул к девушке.

– Мы можем сейчас поехать к тебе, тетя Фэнси? Я очень устал.

– Конечно, милый. – Она поднялась. – Мы отправляемся немедленно.

Доусен вскочил на ноги и, нахмурившись, произнес, стараясь говорить как можно спокойнее:

– Тод, мальчик мой, сходи, будь добр, с мистером Боннером, пусть он тебе покажет, где напоить лошадей. А потом мы отправимся ко мне в поселок.

– Пошли, сынок.

Боннер положил руку на плечо мальчика, чувствуя всевозрастающее напряжение между Чансом и этой красивой женщиной.

Как только дверь за мужчиной и мальчиком закрылась, Доусен остановил на Фэнси твердый немигающий взгляд.

– Если ты думаешь, что этот невинный ребенок будет жить с такой особой, то ты так же глупа, как быки, таскающие бревна из лесу.

– Что ты имеешь в виду под «такой особой»?! – потребовала она объяснения. – А как насчет тебя самого? Ты пьешь, гуляешь, приводишь к себе женщин! Разве это хороший пример для ребенка? То, что я зарабатываю на жизнь танцами, совсем не будет вредить мальчику.

– А как насчет Ленни, который, кажется, так вам всем нравится? – в свою очередь поинтересовался Чанс. – Что мальчик будет думать, видя, как ты каждый день ложишься с ним в постель? Разве это хороший пример для ребенка? А потом, имей в виду: я никогда не приводил женщин в свой дом.

– Ха! – презрительно воскликнула Фэнси. – Расскажи об этом своим быкам. Они настолько тупоголовы, что могут поверить тебе. И, к твоему сведению, я не сплю с Ленни. У него есть своя спальня, а у меня своя.

– С проторенной дорожкой между двумя спальнями! – презрительно произнес он.

– За эти слова тебе следовало бы залепить пощечину, – разозлилась она. – Но мне не хочется пачкать руки.

На ее губах заиграла торжествующая улыбка. Чанс угрожающе молчал.

– Ты сам видишь, что Тод хочет жить со мной, – заговорила Фэнси немного спокойнее. – Пожалуй, он даже будет настаивать на этом. И кроме того, ему необходим хороший женский уход. Со мной он может поплакать, если ему захочется, и поделиться всем наболевшим. Меня он не будет стесняться. А тебя он не знает. Он будет бояться, думая, что его большой дядя-лесоруб посчитает племянника плаксой и неженкой.

– Я никогда бы так не посчитал, – сказал Чанс и, прищурившись, спросил: – А как насчет твоего драгоценного Ленни? Сможет ли мальчик плакать перед ним? – Он презрительно хмыкнул, – Этот бездельник ничуть не меньше меня.

– Ленни очень добрый от природы, и Тод это знает. Скорее всего, Ленни поплачет вместе с мальчиком. К тому же, он совсем не бездельник. Ты, болван!

– Почему же он не пришел ко мне наниматься на работу? Почему он позволяет содержать его?

– Он не пошел к тебе наниматься на работу, потому что я ему не разрешила. И это не твое дело, содержу я его или нет. И вообще, почему мы обсуждаем Ленни, вместо того, чтобы решать вопрос о будущем Тода?

– Насколько я понимаю, здесь все ясно: мальчик будет жить со мной! – подытожил Чанс.

– Черта с два он будет жить с тобой! – гневно воскликнула Фэнси. – Тод – сын моей сестры, и я собираюсь воспитывать его.

– Он также сын моего брата, и я позабочусь о нем!