Все могут короли

— Да, отец, — пообещал Антонио, стараясь не смотреть в сторону Дженнифер, — я так и собираюсь поступить.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Дженнифер бродила в толпе гостей, не зная, куда себя деть. Вокруг нее увешанные бриллиантами женщины в вечерних туалетах кокетничали с мужчинами во фраках. Под звуки струнного квартета рекой лилось шампанское, а разговоры кружились вокруг тем, которые она и минуту не стала бы обсуждать.

Дамы в одной группке шумно хвастались друг перед другом, какие декораторы отделывали их дома, другие обсуждали предстоящий бал для юных аристократок, впервые выходящих в свет. Мужчины обменивались замечаниями о подскочивших ценах на акции, о последних полезных приобретениях и шансах команд на национальном соревновании по поло. Похоже, все здесь хорошо друг друга знали.

Собравшись с духом, она приблизилась к вошедшей в зал черноволосой молодой женщине с аристократической бледностью на лице, одетой в прекрасно сидевшее на ней лиловое вечернее платье. Женщина взяла с подноса проходившего мимо официанта бокал, и Дженнифер последовала ее примеру.

Наконец та ее заметила и улыбнулась: — Какое на вас чудесное платье! Это «Эскада», верно? — Она протянула руку и добавила: — Кажется, мы незнакомы. Леди Бианка Карателли. Да, веер определенно от «Эскады».

Значит, это и есть та самая подружка принца? Ничего удивительного. Почти одного роста с Дженнифер, она производила впечатление очень богатой женщины, которая питается исключительно салатами и ежедневно часами занимается в фитнес-клубе.

Дженнифер пожала протянутую ей хрупкую ладонь:

— Очень приятно. Меня зовут Дженнифер Аллен.

— Милая госпожа Аллен, вы просто обязаны сообщить мне имя кутюрье. Если это не «Эскада», придется признать, что на горизонте появился новый великолепный дом моделей.

Дженнифер покраснела. Она ведь даже не взглянула на ярлык — просто выбрала наиболее понравившееся ей платье из тех, что доставили.

— Благодарю за комплимент, но, признаться, я понятия не имею о модельере. Я должна сегодня выступить, но у меня не было подходящего случаю наряда. Платье мне дали взаймы. Но я постараюсь передать владельцу ваш отзыв.

Леди Бианка оглядела ее с ног до головы — Дженнифер сжалась от колючего изучающего взгляда. У нее возникло ощущение, что любую женщину леди Бианка оценивает как потенциальную соперницу.

— Ах, вот оно что! — наконец произнесла та, изобразив на лице улыбку, которая, к слову сказать, ей очень шла. Очевидно, она решила, что Дженнифер, столь беспомощная и наивная в отношении модных тенденций, не представляет для нее никакой угрозы, и поэтому продолжала с ней беседовать. — Вы, должно быть, та самая американская девица, с которой Антонио познакомился в Расове? Насколько я понимаю, он пригласил вас выступить в связи с открытием своего Фонда?

— Да, — ответила Дженнифер. Непривычно было слышать, что принца назвали по имени, но, подумала она, в конце концов, подружка имеет право называть его как угодно.

— Вам невероятно повезло, — отработанная улыбка стала еще жизнерадостней, — Антонио необыкновенно щедр. Он просто обожает помогать людям, которым повезло меньше, чем нам.

Таким, как вы, почти явно слышалось в ее голосе.

Леди Бианка помахала какой-то знакомой.

— Убеждена, благодаря сегодняшнему приему люди узнают о вашей бедной-несчастной организации. Желаю удачи. — С этими словами черноволосая красавица отошла к толпе молодых людей — похоже, все они заметили ее присутствие.

— Отлично, что и говорить, — пробормотала Дженнифер. Сразу куда-то исчезло воодушевление по поводу предстоящего выступления.

Итак, для леди Бианки Общество оказания помощи пострадавшим в Расове всего лишь «бедная-несчастная организация», а то, что она назвала ее «американской девицей», хотя они были примерно одного возраста, однозначно исключало Дженнифер из элитного общества этой аристократки. Неужели все собравшиеся того же мнения? Неужели они пришли сюда только для того, чтобы вволю посплетничать и пообедать в обществе принца?

Дженнифер сжала кулаки. А она-то считала подарком судьбы, что оказалась среди них. Приглашение принца звучало так искренне. Он был по-настоящему взволнован, что сможет помочь обитателям лагеря.

После презрительных слов леди Бианки она поняла, что снова неверно истолковала его поведение. Он ценит ее работу не больше, чем его подружка. Судя по всему, женщины вроде леди Бианки служат украшением его общества, а «девицы» вроде Дженнифер помогают чувствовать себя героем: он же оказывает содействие их «бедным-несчастным организациям».

— Ну что ж, — сказала она себе, — в таком случае будем делать из него героя. — А потом она вернется к себе, с головой окунется в работу и забудет о нем. Главное, лагерь получит добровольцев. Бог с ним, с принцем.

— Из кого мы собираемся делать героя?

Она вздрогнула от неожиданности. Как долго он наблюдал за ней? Что еще она сказала вслух, даже не подозревая, что он мог слышать каждое слово?

— Простите, не хотел вас напугать, — принц Антонио радостно улыбнулся и подхватил ее под локоть.

— Я… я вас не заметила, — Дженнифер подыскивала слова. От жаркого прикосновения ее решимость разбилась вдребезги. Как она могла не обратить внимания на внезапную тишину в зале! Неужели она настолько погрузилась в собственные мысли, что прослушала, как объявляют его появление?

— Похоже, в мыслях вы были далеко отсюда, госпожа Аллен. Обдумывали, что скажете?

— Да, конечно, — она действительно обдумывала, что скажет. По крайней мере ей хотелось, чтобы это выглядело именно так. А еще она пыталась заставить себя думать о выступлении, а не о принце. — Прошу вас, зовите меня Дженнифер, — добавила она, надеясь сменить тему. — Никто не называет меня госпожой Аллен.

— Отлично. В таком случае буду называть вас Дженнифер. — Он говорил с акцентом, и в его устах ее имя звучало больше как «Женнифер», но удивительная улыбка компенсировала недостатки произношения. — Однако позже мы вернемся к вашим героям. Вам все-таки придется мне об этом рассказать. А сейчас я хочу познакомить вас со своим братом, принцем Федерико, и его супругой, принцессой Лукрецией.

Дженнифер обернулась и прямо позади себя увидела высокородную супружескую чету. Она представилась, затем добавила:

— Для меня это большая честь. Я не знала, что вы тоже будете на приеме.

Принцесса Лукреция, чуть ли не точная копия леди Бианки, очевидно, действительно не собиралась приходить, судя по скучающему виду, с которым она взирала на окружающих.

Однако принц Федерико, напротив, был явно оживлен:

— Как раз наоборот, госпожа Аллен. Мы очень рады, что вы расскажете нам о деятельности Общества оказания помощи пострадавшим в Расове. Мы тоже сможем сделать для беженцев что-то полезное. В конце концов, они наши соседи.

— К сожалению, сегодня не смогли присутствовать наша сестра, принцесса Изабелла, и наш младший брат, принц Стефано. Но вы должны знать — они тоже были приглашены, — сказал принц Антонио. — Изабелла сегодня выступает с речью в одном из художественных музеев Нью-Йорка, а Стефано…

— Брат верен себе. О том, где он сейчас, знает только он сам, — закончил Федерико, с осуждением качая головой. — К счастью, отец пока не в курсе, иначе Стефано пришлось бы по возвращении выслушать пространную лекцию о недопустимости отсутствия без уважительной причины. Антонио улыбнулся.

— Но отец, как всегда, обо всем узнает. А мы, как всегда, будем нашего мальчика выгораживать.

Братья переглянулись. И тут Федерико начал вспоминать о детских шалостях молодого принца. Как Антонио, Изабелла и он частенько вызволяли Стефано из беды, как однажды во время государственного приема тот попытался подбросить на блюдо собственную игрушку.

Дженнифер от души смеялась. Ее поразила любовь, которую питали друг к другу королевские отпрыски. Все в этой семье было как в обычных семьях: суровый отец, непокорный младший сын, горой встающие на защиту непутевого младшего брата старшие сыновья, пытающаяся все уладить единственная дочь.