Прекрасный наглец

Келли затошнило.

— Замечательно, — сказала она деревянным голосом. — Я покину вас ненадолго, чтобы вы могли спокойно поделиться воспоминаниями.

Добравшись до туалетной комнаты, она подставила лицо под струю холодной воды. В ушах ее звучали слова Паолы: «У него это отлично получается».

Келли больше ничего не хотела знать.

Некоторое время она простояла перед зеркалом, стараясь взять себя в руки и изобразить на лице невозмутимый вид. Но у нее ничего не получилось.

Блейк ждал ее в холле. Лицо его было непроницаемым. И никакого дружеского участия.

— Я сказал, что у тебя разболелась голова.

Так оно и было.

Келли кивнула.

— Мы уезжаем прямо сейчас.

Замечательно!

Она снова кивнула.

Келли бросила свою сумочку на кухонный стол и задала мучивший ее вопрос:

— Почему ты не сказал мне, что работал моделью?

— Я думал, это неважно. Я много чем занимался, Келли. Но этой частью своей биографии не очень горжусь. Может быть, тебе дать почитать мое резюме? — раздраженно спросил он.

Она молчала. И это, похоже, разозлило его еще больше.

Он достал рюмку и налил себе виски.

— А кто такой Люк?

Значит, он слышал, что сказала Алисия.

— Мой бывший бойфренд.

— И что случилось? Почему ты разозлилась на мать из-за него?

Келли не отвечала.

— Мать увела его у тебя?

— Она посчитала, что я уже слишком старая для того, чтобы начать встречаться с парнем, поэтому заплатила ему, чтобы он поухаживал за мной.

Снова возникло молчание. Ей было очень неловко: он понял, что произошло. Как она, наивная, влюбилась в Люка, а для него это была просто работа, за которую ему заплатили. Легко представить, какое это было унижение, когда она узнала правду.

Но это было ничто по сравнению с тем, что произошло сейчас. Ведь она любила Блейка, а он не испытывал к ней никаких чувств. Его страсть — Паола. Стоило взглянуть на них — и сразу все становилось ясным.

— И сколько тебе было лет? — Он держал в руках рюмку, но не сводил с нее глаз.

— Восемнадцать. — Она захотела сменить тему разговора. — Понятно, почему она так развеселилась, когда услышала, что я купила тебя.

— Не говори глупостей, Келли! Никто меня не покупал. — Он поставил нетронутую рюмку на стол и подошел к жене. Она не хотела смотреть в его пылавшие гневом глаза. — Мне жаль, что они так поступили с тобой.

Ей ни к чему его жалость. Ей нужна его любовь!

Он протянул к ней руку, но тепло, исходившее от него, не могло растопить ее оледеневшее сердце. Она отодвинулась от него, прикусив губу.

— Паола сказала, что ты предлагал ей выйти замуж.

Он так побледнел, что она даже испугалась.

— Паола? Ей удалось сообщить тебе и об этом? Стоило оставить вас наедине всего на несколько минут, как она коршуном набросилась на тебя!

— Она сказала правду? — Келли понимала, что ей не надо было спрашивать об этом.

Блейк уронил руки, отвернулся от нее и едва слышно проговорил:

— Я был молод и глуп, Келли. Да. Я просил ее выйти за меня замуж. Она отказалась.

Так вот почему он никогда не говорил о браке и детях! Потому что он любил, его отвергли и ему было очень больно.

— Прости, Блейк.

Он до сих пор влюблен в Паолу! Недаром весь вечер не сводил с нее глаз. И был сам не свой, как только увидел ее. Ну что ж, вполне понятно — такая красавица!

Блейк спокойно посмотрел на нее.

— Не жалей меня. Все это в прошлом. — Он потянулся за рюмкой, сделал глоток, затем глубоко вздохнул. — Хочешь знать, почему я просил ее выйти за меня замуж?

— Нет. — Келли внутренне сжалась.

— Лжешь. — Он сделал к ней шаг. — Ты трусиха, Келли.

— Ладно, уговорил. — Она сглотнула комок в горле. — Так почему же?

— Ты знаешь, у меня никогда не было нормальной семьи. А я всегда втайне мечтал о ней. Мечтал о большой счастливой семье, которая, как мне тогда казалось, есть у любого ребенка. Я же был одинок. Мать трудилась дни напролет, мы были очень бедными. Ты понимаешь?

Она кивнула, не желая его останавливать.

— Я устроился работать моделью, мне платили хорошие деньги, и мне они были очень нужны. Я влюбился в Паолу, с которой познакомился на съемках. Влюбился, как мальчик. Сама видела, внешне она очень красивая, вот я и посчитал, что она обладает и внутренней красотой. Паола выросла в большой бразильской семье, именно о такой семье я и мечтал.

— Ты до сих пор любишь ее.

— Люблю ее? — На лице его появилось отвращение.

— Я видела, как ты смотрел на нее.

Он нахмурился.

— Я не знаю, что ты там увидела, Келли, но я никак не мог смотреть на нее с любовью. Думаю даже, что я вообще не любил ее по-настоящему. Я любил ее образ. Красивой, успешной, влюбленной в меня женщины. — Он вздохнул. — И она забеременела. Я хотел на ней жениться. Я хотел, чтобы у меня была большая семья.

— И что же случилось? — тихо спросила Келли.

Он закрыл глаза.

— Она сказала, что не уверена, чей это ребенок. Но даже если бы ребенок был мой, она была слишком занята карьерой и совсем не собиралась создавать семью.

— А что с ребенком?

Он открыл глаза, и взгляд его сказал больше, чем слова.

— Он так и не появился на свет.

Боль и жалость пронзили Келли. Наконец она поняла его поведение, настоятельное стремление контролировать ее беременность. Он не хотел снова потерять ребенка.

— Я очень сожалею, Блейк.

Долгое время он молчал, затем протянул к ней руку:

— Пойдем спать, Келли. Давай забудем о сегодняшнем вечере. И завтра начнем все сначала.

Сердце ее разрывалось, и она была не в силах ему возражать.

— Хорошо.

На следующее утро Келли проснулась оттого, что услышала тихие всплески воды в бассейне. Выйдя на балкон, она увидела Блейка, мощно и методично, метр за метром, рассекавшего воду.

Ноги понесли Келли как бы сами собой — к ее любви. Какой дурой она была, что отрицала это, подавляла в себе. Босая, она остановилась на краю бассейна. Утреннее солнце окутывало ее теплом.

Должно быть, Блейк увидел ее, потому что резко остановился и встал посредине бассейна. Вода была ему по грудь, и капли стекали по его бронзовому мускулистому телу. Глаза их встретились. Он подплыл к бортику, подтянулся на руках и одним сильным рывком оказался на кромке бассейна.

Келли молчала. Он тоже молчал. Но глаза их говорили о многом, и теперь она знала, у них больше нет тайн друг от друга.

Она протянула руку и дотронулась до его подбородка.

— Келли, — охрипшим голосом произнес он.

Она не чувствовала никакой тошноты, никакого утомления, только внутренний огонь и желание отдать ему всю себя. Понял ли он это или нет, но лицо его просветлело.

Она сделала шаг вперед, поднялась на цыпочки и поцеловала его в основание мощной шеи, услышав в ответ его глубокий вздох. Может быть, ее любви будет достаточно для них двоих?

Она обняла его, и они поцеловались. Ее рубашка стала мокрой, и Блейк снял ее с Келли и откинул в сторону.

А потом они легли на траву, обнаженные и разогретые солнцем. Что за удивительный мужчина! Кажется, он всегда готов к любви! Она немного изогнулась, чтобы ему было легче войти в нее.

— Все хорошо? — выдохнул он.

— Более чем... — отозвалась она.

В конце дня Блейк позвонил с работы.

— Мне очень жаль, Келли, но мне надо отправиться в Штаты.

— Сейчас?

— Прямо сейчас. Я вернусь через неделю.

— Хорошо, — дрогнувшим голосом произнесла она.

— Я позвоню тебе.

— Пока. — Она держала трубку некоторое время, будто не желая прерывать с ним связь, хотя из нее уже доносились короткие гудки.

Ей сразу сделалось тоскливо. Сегодня утром она занималась с ним любовью, и это было так прекрасно, так правильно. И внезапно ему понадобилось ухать по делам. Может быть, он все-таки ее обманывает?