6-я мишень

Неужели правда именно в этом? Или убийца собирается строить защиту на своем безумии и теперь осваивает роль?

Джейкоби спросил, о каких голосах идет речь, но Бринкли уже не отвечал. Опустив голову на грудь, он едва слышно промямлил:

— Заприте меня. Посадите под замок. Пожалуйста. Мне нужно поспать.

— Думаю, у нас найдется свободная камера на десятом этаже, — сказала я и постучала в дверь. Сержант Стив Холл вошел в комнату и встал рядом с арестованным.

Мы все поднялись.

— Мистер Бринкли, — сказала я, — вы обвиняетесь в убийстве четырех человек, попытке убийства еще одного и совершении четырнадцати преступлений помельче. Советую найти хорошего адвоката.

— Спасибо. — Впервые за все время Бринкли посмотрел мне в глаза. — Вы благородный человек. Я очень ценю все, что вы сделали.

Глава 23

На следующее утро за дверью меня ожидала газета с бросающимся в глаза заголовком — «Убийца с парома стал на якорь».

У Дворца правосудия собралась толпа репортеров.

— Как себя чувствуете, лейтенант?

— Восхитительно. — Я расплылась в широкой ухмылке. — Лучше не бывает.

Я ответила на их вопросы, похвалила своих ребят, по-улыбалась немного фотографам и лишь затем поднялась к себе на третий этаж. Бренда приветствовала меня ударом в гонг, который держала в столе специально для таких целей, потом встала, и мы обнялись. Через стеклянную стену я увидела цветы на своем столе.

Я собрала ребят, поблагодарила их за отличную работу, а инспектор Лемке попросил дать пару уроков, как приманивать убийц. Все рассмеялись.

— Я уже научился щипать себя за нос, но пока не действует, — пожаловался он.

— Нужно не просто ущипнуть себя за нос, но одновременно скрестить руки и мигнуть! — крикнул ему Родригес.

Прежде чем заняться бумажной работой — на столе уже скопилась внушительная стопка документов, — я зашла в столовую и наливала кофе, когда в дверь просунулась голова Бренды.

— Шеф на первой линии.

Я вернулась в кабинет, убрала со стола корзину с цветами, просмотрела прятавшиеся между розами карточки и обнаружила среди них поздравление от Джо, моего парня.

Все еще улыбаясь от счастья, я нажала на кнопку, и в трубке послышался елейный голос шефа, просившего подняться на минутку к нему.

— Дайте хотя бы ребят собрать, — сказала я, но Траччио ответил, что ждет меня одну.

Предупредив Бренду, что вернусь через пару минут, я поднялась по лестнице на пятый этаж и вошла в обшитый ореховыми панелями кабинет.

Шеф поднялся мне навстречу, протянул мясистую руку, потряс мою и торжественно произнес:

— Ловко взяли этого психа, Боксер. Полиция Сан-Франциско гордится вами. От себя лично выражаю благодарность за отличную работу.

— Спасибо, шеф. И спасибо, что поддерживаете меня. — Я уже собралась уходить, но тут поняла, что это еще не конец. На лице Траччио появилось смущенное выражение. Ничего подобного прежде не случалось.

Жестом пригласив меня садиться, он опустился в кресло, поправил бумаги на столе, прокашлялся и наконец сложил руки на животе.

— Линдси, я пришел к выводу, что вы были правы, а я не прав.

Уж не собирается ли он подбросить мне парочку инспекторов?

А может, увеличит бюджет?

— Я лично наблюдал, как вы работали по этому делу, и на меня произвели глубокое впечатление упорство, изобретательность и решительность, проявленные вами в ходе расследования.

— Спасибо, но…

— Повторяю, я был не прав, а вы правы.

Интересно, в чем это он был не прав?

Мысли скакали туда и сюда в поисках верного ответа.

— Вы правы в том, что ваше место не за столом в кабинете, а на улице, — продолжал Траччио. — Теперь и я это понял. Проще говоря, административная работа — не ваш конек. Было бы преступлением растрачивать такой талант не по назначению.

К чему он клонит? Я поняла это, только когда шеф положил на стол жетон:

— Поздравляю, Боксер, с заслуженным понижением в сержанты.

Глава 24

Невероятно!

У меня даже закружилась голова.

Траччио еще что-то говорил, но стол словно вылетел за стену, и голос шефа доносился как будто с улицы.

— У вас будет прямой выход на меня. И конечно, мы сохраним ваш нынешний оклад…

«Понижение? Вы понижаете меня? В такой день?»

Чтобы не упасть, я ухватилась за край стола. Траччио вернулся на место вместе со столом, и, судя по выражению лица, моя реакция стала для него таким же сюрпризом, как его объявление для меня.

— В чем дело, Боксер? Вы разве не этого хотели? Вы же несколько месяцев твердили…

— Нет. То есть… да. Хотела. Просто не ожидала…

— Перестаньте, Боксер. Что вы такое говорите? Я всю ночь ломал голову, как устроить таким образом, чтобы вы были довольны.

Я открыла рот. Закрыла.

— Тони, мне нужно какое-то время… Я возьму выходной, ладно?

— Сдаюсь. — Траччио развел руками, потом поднял и раздраженно бросил на стол степлер. — Не понимаю я вас. И никогда не пойму. Идите, Боксер!

Не помню, как я вышла из кабинета, но помню, как долго шла по лестнице с натянутой, вымученной улыбкой, как кивала в ответ на поздравления коллег.

Мысли носились по кругу.

И о чем только, черт возьми, ты думала?

Чего ты сама хочешь?

Я уже повернула в коридор на третьем этаже, когда увидела идущего навстречу Джейкоби.

— Уоррен, ты не поверишь…

— Давай-ка выйдем и поговорим.

Мы спустились на первый этаж, вышли на Брайант-стрит и направились к Флауэр-Март.

— Послушай, вчера вечером мне позвонил Траччио, — заговорил Джейкоби. Я удивленно посмотрела на него. У нас с ним никогда не было секретов друг от друга, но сейчас ему явно было не по себе, и меня это больно задело.

— Он предложил мне повышение. Занять твое место. Я, конечно, ответил, что соглашусь только в том случае, если ты этого сама хочешь.

Тротуар под ногами задрожал. Конечно, это был поезд, но мне показалось — началось землетрясение. Я понимала, что должна сказать: «Поздравляю. Прекрасный выбор. Уверена, у тебя получится». Но не смогла выдавить из себя ни слова.

— Мне нужно все как следует обдумать. Хочу взять выходной, — пробормотала я.

— Конечно, Линдси. Никто не примет никакого решения, пока…

— Может быть, два дня.

— Эй, Линдси, стоп! Поговори со мной.

Но я уже не слушала. Не обращая внимания на светофор, я перешла улицу. Села в машину. Выехала со стоянки. Проехала по Брайант-стрит, свернула на Шестую, потом на Двести восьмидесятую и вырулила в левый ряд.

Я сорвала с пояса мобильный, нашла номер сотового Джо и включила автонабор. Мне ответил рингтон.

В Вашингтоне был час дня.

Ну же, Джо, возьми трубку!

Рингтон сменился сигналом голосовой почты. Я оставила сообщение: «Позвони мне. Пожалуйста». Потом набрала другой номер и попросила оператора соединить меня с Клэр Уошберн.

Глава 25

Я надеялась услышать голос Клэр, но ответил Эдмунд. Судя по голосу, он снова провел всю ночь в кресле у постели жены.

— Как она? — спросила я, замирая от страха.

— На обследовании.

— Передай Клэр, что мы взяли стрелка. Он во всем сознался.

Я сказала, что позвоню Клэр позже, и снова набрала номер Джо, только теперь уже рабочий. И опять голосовая почта. Я перезвонила домой. Тот же результат.

На Восемнадцатой улице меня остановил красный свет. Секунды тянулись невыносимо долго. Я смотрела на светофор, нетерпеливо барабаня пальцами по рулю, и как только зажегся зеленый, вдавила педаль газа.

Вспомнился день, когда меня произвели в лейтенанты. Это случилось вскоре после того, как мы задержали «свадебного убийцу», психопата, вполне достойного включения в список десяти самых омерзительных преступников нашего времени. Тогда я отнеслась к повышению как к шагу почти исключительно политическому. До меня эту должность не занимала ни одна женщина. Я поднялась на ступеньку выше и получила золотой жетон, еще не сознавая толком, хочу ли пользоваться той властью и нести ту ответственность, которые прилагались к новой работе.