Талисман

– Она увела всех моих обожателей, – притворно вздохнула Джори.

– Что будем делать? – спросил Найджел, осторожно передавая ястреба Джейн. – Отправляемся с птицами в лес?

– Нет, – сердито возразил Тэффи. – Леди Джейн не должна сейчас ездить верхом.

Найджел и Алекс обменялись взглядами.

– Разве мы потерпим, чтобы какой-нибудь валлиец отдавал приказы?

– Черта с два! – воскликнул Алекс, и оба брата, схватив Тэффи, бросили его в расположенную за конюшней кормушку для лошадей.

– О нет! Что они делают? Это моя вина, – расстроилась Джейн.

– Не обращай внимания, – успокоила ее Джори. – Мужчины всегда развлекаются столь глупо, особенно такие здоровенные. Это помогает им выплеснуть наружу переполняющую их дурную энергию.

Линкс, не признававший общие бани, сидел в деревянной ванне у себя в комнате и вел спокойную приватную беседу с Робертом.

– Держи оружие наготове, – сказал Брюс, – боюсь, в любой день может разразиться беда.

– Почему ты так думаешь? Я получаю регулярные донесения от губернатора, и, похоже, он не чувствует приближения какой-нибудь опасности.

– Попомни мое слово: волнения начнутся в горных районах на севере и северо-западе Шотландии.

– Аннандейл стоит на пересечении жизненно важных путей между Англией и Шотландией, поэтому твоя лояльность к королю Эдуарду стала залогом сохранения мира в этих краях.

– Мои шпионы донесли, что плененный королем Эндрю Мори сбежал из заключения в Нестере. Семейство Мори получило замок Ботвелл и правит обширными южными земельными угодьями.

– Но ты же знаешь, что из соображений безопасности Эдуард держит многочисленный гарнизон в замке Ботвелл, – напомнил Линкс.

– Ты прав. Однако они имеют и другие цитадели.

Позже, одеваясь к ужину, Линкс обдумывал состоявшийся разговор. Предупреждая о надвигающихся волнениях, Роберт знал, что он передаст эту информацию Джону де Уорену, однако явно чего-то не договаривал. Что именно? У Джона де Уорена тоже везде есть шпионы, но, как выясняется, они не так осведомлены, как те, что работают на Брюса.

За ужином Линкс был приятно удивлен, сразу отметив нововведения: бродячие музыканты, играющие на арфах и цимбалах, а также слуги, которые перед подачей очередного блюда подходили к каждому и предлагали чаши с водой для омовения рук и полотенца.

– Вижу во всем утонченную руку моей сестры, – сказал он Джейн.

– Нет, милорд. Это я распорядилась. Я также приказала управляющему подать серебряные приборы. Последняя королева ввела этот обычай в Англии, и я решила попробовать то же самое в Шотландии.

«Она, похоже, входит в роль и начинает воспринимать свое новое положение всерьез», – думал Линкс, наблюдая за тем, как стоящие за их спинами Томас и Тэффи изо всех сил старались предвосхитить любое ее желание, а Джейн вознаграждала их усилия очаровательной улыбкой. Линкс молча следил за поединком, не сомневаясь, что их стремление добиться ее расположения вызвано лишь тем, что она – его леди, и поэтому решил не останавливать их, а продолжал смотреть и забавляться.

Джейн была восхитительна в белом шелковом платье, на фоне которого ее спускающиеся до бедер ярко-рыжие волосы казались огненным водопадом. Линкс с удивлением вынужден был признать, что красотой и умением держаться его избранница ничуть не уступала дамам при дворе. Остальные мужчины, похоже, были согласны с ним; сэр Джайлз и сэр Гарри весь вечер не отходили от Джейн.

Ужин закончился, и новая хозяйка замка со всеми попрощалась, а Линкс оказался перед выбором: с одной стороны, он должен был переговорить с Робертом, а с другой – ему хотелось подняться в башню с Джейн. Он решил убить двух зайцев и, предупредив Брюса о скором возвращении, взял Джейн под руку.

– Я отведу тебя наверх и удостоверюсь, что у тебя все в порядке. Сегодня мое возвращение домой было просто чудесным.

– Рада за вас, милорд. – Она говорила вежливо, но отчужденно.

Джейн казалась ему отстраненной, холодной, и Линкс многое отдал бы, чтобы узнать, о чем она думает, таинственная и неприступная. «Это все из-за ее кельтской крови», – решил Линкс и сказал, когда они пришли в ее комнату:

– Ты прислушалась к моим словам, Джейн, и я благодарю тебя за это. Я рад, что сегодня на лужайке ты не села на лошадь. Прошу тебя не воспринимать мои слова как запрет или желание ограничить твою свободу. Все, что я говорю, вызвано беспокойством за тебя и ребенка.

– Благодарю вас, милорд. Обещаю, что и впредь не буду нарушать ваши приказы, – сказала она, ослепительно улыбаясь.

«Откуда такая покорность? Не дразнит ли она меня?» – удивился Линкс и вдруг подумал, что еще ни разу не целовал Джейн. Взяв ее за руки, он притянул ее к себе, чтобы поцеловать и пожелать спокойной ночи, но Джейн чуть отвернулась в сторону, и его губы скользнули по шелковистой щеке.

– Спокойной ночи, милорд.

– Спокойной ночи, Джейн, – сказал Линкс, слегка удивленный ее поведением, и твердо решил; «Нет, она определенно дразнит меня».

Джейн не была у своего любимого лесного пруда с тех самых пор, как Линкс вернулся с войны. На следующее утро, когда все гости разъехались, она оделась потеплее и взяла нож для срезания целебных трав. Линкс успокоил Джейн, сказав накануне, что не собирается ущемлять ее права, поэтому она шла в лес с чистой совестью. Ведь юная целительница так любила одиночество и так ценила свою свободу!

Джейн почувствовала опасность, как только подошла к пруду. Из-за огромного куста с густыми, висящими до земли ветками раздался тихий стон. Она наклонилась, приподняла тяжелую ветку и замерла, увидев зеленые глаза рыси.

Джейн в страхе отпрянула, но и этих коротких секунд ей хватило, чтобы понять: животное ранено. Сердце ее отчаянно заколотилось, в висках застучало. Она схватила амулет и, судорожно сжав его в руке, прошептала молитву своей покровительнице богине Бригантин. Несколько минут спустя Джейн снова приподняла ветку.

Рысь была ранена стрелой в переднюю лапу, и Джейн, глядя ей прямо в глаза, начала спокойно и вкрадчиво говорить:

– Ш-ш, я помогу тебе. Лежи тихо, и я заберу твою боль.

Она медленно и нежно водила кончиками пальцев по взъерошенной шерсти животного, чувствуя, как боль постепенно покидает измученного зверя. Но вот глаза рыси затуманились, Джейн поняла, что заворожила ее и теперь может приступать к лечению. Она отправилась на противоположный берег пруда и там нарвала листьев ивы и щавеля, набрала в них прибрежного ила, после чего разорвала свою нижнюю юбку на полоски и принесла все поближе к беспомощному животному.

Присев на корточки, Джейн осторожно вытащила стрелу из раны и несколько мгновений с жалостью наблюдала, как из нее свободно льется кровь. Затем, тихо напевая монотонную, убаюкивающую песню, она аккуратно прочистила рану, положила на нее смесь листьев и ила, после чего закрепила повязку полосками из разорванного белья.

Сегодня она сделала все, что могла, а завтра принесет кусок мяса, посыпанный маком, чтобы усыпить зверя. Придется кормить его несколько дней, пока он не окрепнет и не сможет добывать себе пищу сам.

Стрела, ранившая рысь, принадлежала валлийскому стрелку. Черт бы побрал этих охотников! Ярость клокотала в ее груди, но Джейн знала, что должна соблюдать осторожность и по возвращении в замок молчать: ведь жизнь рыси теперь полностью зависела от ее умения держать язык за зубами.

Перед уходом Джейн взяла нож для целебных трав и очертила им лежбище животного волшебным кругом, наблюдая, как из-под кончика ножа вылетают серебристо-голубые искры. «Теперь никто не проникнет внутрь круга, и моя рысь в безопасности».

Линкс де Уорен только что отправил запечатанное донесение губернатору, штаб-квартира которого располагалась в Эдинбурге. Депешу повез лейтенант Монтгомери, значит, дядя получит его послание самое позднее завтра днем.

Линкс зашел в конюшню, из окон которой хорошо просматривались лужайка и начинающийся за ней лес, и, к своему удивлению, заметил, как между деревьями мелькнула Джейн. Он хотел послать Тэффи за ней следом, но оруженосец куда-то исчез. Тогда Линкс разыскал ее брата Кейси и сказал, что Джейн ушла одна в лес.