Страстная женщина

Нет! Ей совсем не хотелось посылать Кавендишу еще одну отчаянную записку. Гордость не позволяла Бесс унижаться. Уж лучше умереть! Дотянувшись до флакона духов, стоящего на тумбочке у кровати, Бесс швырнула его об стену.

Вскочив, она начала ходить из угла в угол, не зная, как излить ярость. Бесс злилась не только на Кавендиша, но и на себя. Да, она отдалась ему по доброй воле, зная, что рискует своей репутацией. А он, получив то, чего добивался, улизнул. И теперь ей придется вынести немыслимый позор и унижение — родить внебрачного ребенка!

Остановившись, Бесс приложила ладони к животу. Слава Богу, завтра она уезжает из Лондона! Возможно, ей удастся избежать скандала. Пожалуй, по пути в Брэдгейт надо набраться смелости и признаться во всем Фрэнсис или же, ничего не объясняя, отправиться к родным. И тот и другой варианты ужасали ее. Бесс бессильно сжала кулаки и решила, что никто не узнает ее постыдную тайну. Сердце бедняжки сжималось от страха, неуверенности и беспомощности. Бесс не знала, что ей теперь делать, и потому откладывала решение. Однако она смутно догадывалась, что со временем найдет верный выход.

Во дворе стояли три открытые повозки, четыре фургона и десяток вьючных лошадей. Леди Джейн с фрейлинами разместилась в собственном экипаже, леди Кэтрин взяла в свою карету собак.

— А ты повезешь попугая, Генри! — распорядилась Фрэнсис. Оглядев лающих собак, ее муж сказал:

— Я поеду верхом, — и поставил клетку на сиденье рядом с женой. — Будь любезна, присмотри за своим любимцем сама.

— Ох уж эти мне мужчины! На что они годятся, кроме развлечений в постели? — раздраженно фыркнула Фрэнсис.

Пока экипаж катился по Грейт-Норт-роуд, его пассажирки обменивались сплетнями.

— Бесс, какую пикантную новость ты пропустила вчера! Знаешь, отчасти я рада тому, что уезжаю из Лондона. Если то, что я сейчас расскажу тебе, правда, то вскоре здесь поднимется невероятный шум, и тогда нам всем не миновать беды. Леди Герберт сообщила мне — разумеется, под строжайшим секретом! — что наш приятель Том Сеймур днями и ночами пропадает в Челси!

Бесс окаменела. Черт, слухи разносятся быстрее, чем чума! Напрасно Елизавета надеялась, что ее встречи с Томасом останутся тайной!

— Должна признаться, я обожаю сплетни. А у Энн Герберт нюх на скандалы, как у чистокровной гончей. — Фрэнсис понизила голос, и Бесс сжалась, приготовившись услышать печальные новости о судьбе Елизаветы. — Так вот, она подозревает, что Екатерина Парр тайно обвенчалась с Сеймуром!

Не может быть! Бесс не верила своим ушам…

Она на миг прикрыла глаза. Господи, неужели мужчины и вправду способны на такое предательство? Бесс старалась не думать о самом худшем, однако страшные мысли сами лезли в голову. Убедившись, что ему не позволят жениться на принцессе, Сеймур, вероятно, сделал предложение ее мачехе — и при этом спит с обеими!

Бесс затошнило, однако она не осмелилась сказать об этом леди Фрэнсис. Придворные жадно ловили каждый скабрезный слух. Бесс не хотела, чтобы досужие языки трепали ее имя или судачили о ее будущем ребенке.

— Трудно поверить! — наконец произнесла она.

— А мне — нет. Честолюбие Томаса безгранично, он готов рискнуть чем угодно, лишь бы обскакать своего брата Эдварда и дорваться до власти. Поскольку Томасу не удалось стать мужем дочери Гарри, он удовлетворился вдовой короля!

— Но почему мужчины добиваются всего, что пожелают? Фрэнсис рассмеялась:

— Потому, что женшины не сопротивляются им.

«Вот он, долгожданный ответ», — безучастно подумала Бесс.

Глава 19

Вторую неделю августа Бесс провела в непрестанных хлопотах, распаковывая ящики и сундуки, расставляя мебель по комнатам Брэдгейта. В каменном особняке места хватало с избытком. В двадцати спальнях с комфортом разместилась вся свита леди Фрэнсис и все вывезенное ею из Челси

Бесс поселилась в восточном крыле дома, подальше от парадных гостиных, где постоянно толпились гости. Поскольку на нее сразу навалилась уйма дел, дни летели быстро, однако ночи тянулись невыносимо медленно. Лежа в постели и тоскуя по Уильяму, она ворочалась с боку на бок, пока не забывалась тревожным сном. Но даже во сне Бесс видела знакомое смеющееся лицо и крепкое тело. Она любила Уильяма и ненавидела его. Проклиная, обвиняя и упрекая Кавендиша, Бесс все-таки ждала его.

Вокруг Брэдгейта были разбиты фруктовые сады и парки с бассейнами и фонтанами, с огромными тенистыми деревьями. Через ручьи, полные форели, были перекинуты изящные мостики. На длинной террасе стояли мягкие кресла.

Сидя в саду, залитом августовским солнцем, Бесс старалась отогнать от себя мрачные мысли и отдалить тот страшный миг, когда ей придется принимать решение. Она непрестанно перебирала возможные варианты, но мысли двигались по замкнутому кругу, не принося утешения. В одном Бесс не сомневалась: скоро наступит время, когда неизбежное свершится.

Однажды ей пришло в голову избавиться от ребенка, но она с отвращением отвергла эту мысль. Впрочем, чтобы сохранить свое положение, ей придется расстаться с ребенком. Бесс родит его тайно и отдаст на воспитание в провинцию. Или же подавит гордость и вернется домой. Родные наверняка примут ее. Она оставит ребенка в доме матери, где о нем позаботятся. Бесс же будет навещать его время от времени.

Вдруг она поняла, что дело вовсе не в гордости. Принять решение ей мешают только непомерные амбиции. Бесс приложила ладони к животу. Ребенок ни в чем не виноват. Ее охватило страстное желание защитить это маленькое существо! Бесс преисполнилась любовью к малышу — своей кровинке, возможно, единственной отраде! Она уже поняла, что не сможет ни расстаться с ребенком, ни отдать его на воспитание, ни избавиться от него сейчас. Для своего первенца Бесс вынашивала такие же грандиозные планы, как и для себя.

Она многого достигла, добиваясь успеха, но когда до заветной цели было уже рукой подать, судьба словно столкнула ее с лестницы. Уже во второй раз все старания Бесс пошли прахом. Придется начать все заново, вернуться туда, откуда она пришла. Что ж, если Бесс пережила первое испытание, переживет и второе.

Ее мучила такая слабость, что сил не хватало даже на то, чтобы подняться со стула. Бесс засыпала на ходу, едва переставляла ноги. Каким-то чудом она не заснула за ужином, но едва Бесс села играть в карты с Фрэнсис и ее гостями, ее начало клонить в сон.

Заметив, что у Бесс слипаются веки, Фрэнсис засмеялась:

— Всему виной деревенский воздух! Это лучшее снотворное. Смотри, ты не выиграла ни одной взятки. Ступай к себе и хорошенько выспись.

У себя в комнате Бесс разделась, распахнула окно, легла в постель и почти мгновенно задремала.

Она проснулась, как от резкого толчка, и в ужасе огляделась. Комната была совершенно пуста! Сбежав по лестнице. Бесс обнаружила, что судебные приставы вынесли из дома все ее вещи, до последней безделушки. Она умоляла, уговаривала и плакала, но тщетно. Ее скудное имущество уже погрузили в повозку. Бесс выгнали из дома, ей было некуда идти. Страх захлестнул ее, от ужаса перехватило горло. На миг Бесс отвернулась, а когда снова повернула голову, то обнаружила, что Грей и даже Брэдгейт исчезли, словно растворились в воздухе. Она потеряла все, что имела! Ужас нарастал, пока не захватил ее целиком. Ощущение пустоты в животе чем-то напоминало голод, только было еще страшнее: ребенок тоже исчез! Бесс застыла, беспомощно опустив руки…

Она вскочила, разбуженная собственным криком. Темнота пугала ее. Бесс оберегающим жестом поднесла ладонь к животу, на ощупь разыскала спички и зажгла свечу. От облегчения на ее глаза навернулись слезы: все вещи были на своих местах. Значит, к ней просто вернулся давний кошмар. Встав на колени, она опустила голову и ждала, когда сердцебиение и испуг пройдут.

Услышав скрип приоткрывающейся двери, Бесс подняла голову и увидела Кавендиша. Может, она все еще спит? Страх сменился неистовым гневом.