Соблазненная

— Что, карри входит в моду? — спросила Тони, мысленно добавляя к списку товаров для импорта.

— Кстати, слыхал, что индийский дикарь вчера выступал в палате? Обычно члены во время дебатов слоняются по залу, посасывают апельсины, грызут орехи, но, когда он говорил, была полнейшая тишина.

Тони знала, что Сэвидж купил себе место в парламенте, но удивилась, узнав, что он выступает с речами.

— О чем же он говорил?

— Не помню. По правде говоря, вчера немного поддал. Все из-за этой чертовой пьесы. Слушай, ты не против если я назову главного героя Антони? — спросил Шерри'

— Абсолютно, — заверила его Тони.

— Антони Абсолют, — воскликнул Шерри, будто муза ниспослала ему вдохновение.

— Ну и дьявольщина! — выругался Макиннон, бросая вилку и делая большой глоток эля. — Знаю, что карри бывает слабым или острым, а здесь какое-то адское варево!

— Принц Георг все еще увлечен Марией Фитц?

— Да, черт побери. Срослись ляжками, не разодрать, — дурачился Шерри.

— Осторожней, а то кончишь у позорного столба, — прыснул Макиннон.

— Ни хрена, место занято. Одного малого посадили в колодки, за то что назвал ее вице-королевой, когда пошли слухи о их женитьбе.

Тони подумала, что «вице-королева» — довольно остроумно. Порывшись в бумагах, Шерри протянул пару листов Тони:

— Почитай свежие пасквили. Первый гласил:

О, Королева наша, мы просим от души:

Сокройся с наших глаз и больше не греши,

Ноль без греха никак нельзя,

Хотя б не лезь нам на глаза.

Тони фыркнула и прочла следующий пасквиль:

На сердце руку положа,

Отметим мы, что дама в теле,

Когда он с К. храпит в постели,

Ему подушка не нужна.

Порой приятно наблюдать:

Орешки лузгают, смеются,

Потом лобзаются и пьют

И друг об друга ляжкой трутся.

— О, блестяще, ничего не скажешь, — рассмеялась Тони. — Шерри, ты уверен, что это не твоих рук дело? Шерри подмигнул:

— Ради Бога, нет. Но не удивлюсь, если наш друг сочинитель лимериков заработал на них немного шиллингов.

Дэн Макиннон заметил:

— У Марии действительно соблазнительные пышки.

— Какие пышки? — запротестовал Шерри. — Скорее, воздушные шары.

Оглядывая кофейню, Тони заметила, что на всех до одного мужчинах замысловатые напудренные парики. Она вдруг вспомнила, что привезла на продажу в Лондоне большую партию париков и венецианского талька, но, насколько известно, они все еще находились в трюме «Летучего дракона». Ничего не оставалось, как ехать к Адаму Сэвиджу.

— Ну, я пошел, — сказала Тони, отодвигая стул.

— Будешь завтра вечером на кулачном бою в парке Мэрибон, рядом с Оксфорд-роуд? — спросил Макиннон.

— Может быть, — ответила Тони. — Вообще-то бокс не в моем вкусе.

— О, здесь другое дело. Миссис Стоукс, женщина-боксер, собирает огромные толпы. Шерри грустно покачал головой:

— Что заставляет нынешних особ женского пола подражать мужчинам?

— Выше моего понимания, Шерри, — ответила Тони, чувствуя, как пылают щеки.

Когда Тони, взбежав по ступенькам дома на Хаф-Мун-стрит, позвонила, дверь открыл вышколенный дворецкий.

— Здорово, я Тони Лэмб. Пойду наверх.

— Думаю, что нет, молодой сэр. В данный момент хозяин занят с секретарем. Возможно, другой раз будет более подходящим.

Тони, рассвирепев, собралась было оттолкнуть слугу, когда в голове мелькнула страшная мысль. Возможно, у Сэвиджа женщина и дворецкий проявляет осторожность. Она, конечно, не хочет застать его на месте преступления, но ей доставит огромное удовольствие помешать ему.

— Господин Сэвидж — мой опекун и деловой партнер. Уверен, если бы доложите, он немедленно отложит дела и примет меня.

— Хорошо, сэр. Будьте любезны подождать в приемной.

Спустя несколько минут дворецкий вернулся:

— Господин Сэвидж примет вас в кабинете, лорд Лэмб.

Тони нашла его с Джеффри Слоуном. Было видно, что они по уши заняты делами.

— Извините, что помешал, — смущенно пробормотала Тони, — но я вспомнил, что приобрел на материке товар для продажи в Лондоне.

Сэвидж небрежно махнул рукой:

— Шампанское уже перепродано. Двести процентов прибыли. Если нужны точные цифры, Слоун даст.

— Нет-нет. Прибыль меня не волнует.

— А надо бы, — резко заметил Сэвидж.

— В таком случае, да, волнует. Я просто старался быть учтивым, — отпарировала Тони.

— Тебе предстоит принять решение в отношении париков. Можешь сбыть всю партию оптовому торговцу или разыграть парики в лотерее на Розмари-лейн. Множество людей, которым они не по карману, готовы рискнуть шиллингом-другим. Прибыль получается огромная, но для такого дела требуется уйма времени.

— Ну, вы хорошо разбираетесь в импорте и экспорте. Могли бы тоже продать их оптовому торговцу.

— Хорошее решение. Из тебя еще можно сделать делового человека.

Снова появился дворецкий:

— Мистер Сэвидж, внизу молодая женщина. Просит принять ее. Я пытался отговорить, но она настаивает, что у нее вопрос большой важности. — Господи, кто там еще? Хорошо, проводите ее наверх. Чем больше народу, тем веселее!

Джеффри Слоун, извинившись, удалился. Очевидно, был приучен уходить при появлении женщины.

К удивлению Адама и Тони, посетительницей оказалась Долли из театра «Олимпиан». Она сурово поджала губы, хотя, увидев лорда Лэмба, от неожиданности широко раскрыла глаза. Поколебавшись мгновение, расправила плечи и ринулась в бой:

— Я в положении. Отец — лорд Лэмб!

— Ах ты, лживая сука! — крикнула Тони, влепив ей пощечину.

В тот же миг Адам Сэвидж наотмашь двинул Тони по лицу, так что она отлетела в кресло, заскользившее по полу через весь кабинет. И угрожающе добавил:

— Не смей бить женщину в моем присутствии, ты, высокомерная свинья!

С полными слез глазами Тони прижала руку к разбитым губам.

В глазах Долли светилась алчность. Сэвидж не раздумывая встал на ее защиту, а это, должно быть, означало, что он поверил ее вранью.

— Садитесь. Оба, — приказал Сэвидж. Тони переживала смертельную обиду. Как он посмел ее ударить?

— Я предупреждал, чтобы ты держался подальше от неприятностей, но думаю, что бесполезно тратить слова на такого сопливого испорченного аристократишку!

Бросив на Тони гневный, полный презрения взгляд, он обратился к Долли:

— Врач подтверждает беременность?

— Да, сэр, — с вызовом заявила Долли.

— Итак, поскольку тебе известно, что о браке не может быть речи, полагаю, ты явилась за деньгами.

Долли прикусила губу. Было бы здорово окрутить лорда и стать леди Лэмб, но она с самого начала знала, что ей не по силам шантажировать такого человека, как этот индийский дикарь. Он попал в точку. Она пришла за деньгами.

— С меня ты ни черта не получишь! — заявила Тони. — Почему, черт побери, не пришла ко мне? Скажу, почему… потому что все это — наглая ложь. Ты прискакала к опекуну, потому что знаешь, что кошельком распоряжается он.

— Я пришла к мистеру Сэвиджу, потому что верю, что он поступит правильно!

— И сколько же, по-твоему, будет правильно, Долли? — спокойно спросил Сэвидж. Она глубоко вздохнула:

— Пять тысяч.

Сэвидж недобро усмехнулся. Небрежно написал записку в свой банк и передал ей:

— Мне кажется, Долли, две тысячи будет в самый раз: плюс-минус тысяча.

Долли сунула записку в ридикюль и вытерла слезы. Она надеялась на тысячу и довольствовалась бы пятьюстами. Она поднялась, чтобы уйти, но Адам Сэвидж остановил ее ледяным взглядом голубых глаз.

— Имеется в виду, что мы больше не возвращаемся к этому вопросу.

Изобразив реверанс, Долли поспешила удалиться.

— Вот, оказывается, как вы отделываетесь от женщин, которые попали в трудное положение, — усмехнулась Тони.

— Нет, не так, сопляк. Если бы ты поставил в такое положение невинную девушку, я бы заставил тебя заплатить, и дорого заплатить. Но Долли — другое дело. Прежде всего, она достаточно умна, чтобы попасть в такую историю, если только не собирается захомутать кого-то. Когда такие девицы, случается, влипнут, они знают, как за полчаса избавиться от этого. А теперь, ради Бога, вытри сопли. Или тебе нужна нянька?