Недобитый

— Гостей ждете незваных? — насторожился бакаец.

— Не забывай, что это за место. Слишком спокойно живем уже не первый месяц. Как бы не пришлось заплатить весельем грустным.

— Это вы верно подметили. Чем дольше гадости не выпадают, тем больше в итоге насыплется за раз. На той неделе ребятки наши с юга вернулись. Говорили, что погани следы встречали. У реки, причем на нашем берегу. Далековато, конечно, но все равно нехорошо.

— Знаю. Разведчиков надо еще и на северо-восток послать. Туда, где горы к побережью подходят. Глянуть, что там. В тех краях межгорцев, по слухам, вообще не осталось. Мертвая земля.

— Или прячутся от всех, — предположил Арисат. — Народ тут почти весь вырезали, а кто остался, те запуганы на совесть.

— Да. Может и так. Что с баллистами?

— Грат говорит, что через неделю-другую две как новенькие будут. С остальными хуже — дерево для них долго еще сохнуть будет. Камней тесаных много осталось — делать не к спеху. Ими швыряться одно удовольствие. И стрел хватает. Не только для машин, но и для луков. Или ортарцы их не нашли, или некуда брать было — обоз не бочка бездонная.

Решив, что силы немного восстановились, я неспешно двинулся в сторону башни. Арисат не обманывал — стена, похоже, к обороне готова. Хотя и видно, что на скорую руку латали повреждения. Навес, защищающий от стрел и непогоды, имеется лишь местами. Скорее всего, найденной в Мальроке черепицы не хватило на сплошной, а сами ее производство пока что не наладили. Ортарцы повредили несколько зубцов, но эти повреждения уже залатали — в глаза бросались светлые пятна свежей кладки.

Вообще, при зрелом размышлении мне укрепления замка понравились не так сильно, как поначалу. Слишком все простенько. Нет — я, конечно, не специалист в вопросах фортификации. Но даже мне понятно — подойди враг под стены, окажется в мертвой зоне. Лишь с вынесенных вперед башен есть варианты постреливать из редких боковых амбразур, да сверху, практически вслепую, можно бросать тяжелые предметы на головы нежеланных гостей. С другой стороны, учитывая природные укрепления Мальрока, на такие мелочи можно не обращать внимания. Атаковать с суши получится лишь со стороны перешейка между тупиком Г-образного канала и руслом реки. И там и там вода стиснута обрывистыми скальными берегами минимум трехметровой высоты. Это серьезно затрудняет подвод стенобитных орудий. Сам перешеек защищен исполинской башней со столь крепкими стенами, что ломать их придется очень долго, а подводить туда подкрепления на случай вылазок затруднительно: ровное хорошо простреливаемое пространство ограниченное все теми же водными преградами.

Поставить наверх пару обещанных баллист, и можно поплевывать на врагов сверху.

Наверное…

Ну не спец я по обороне древних замков. Так уж получилось — готовили меня поспешно, не успев научить множеству вещей. В том числе фортификации. Посчитали, что электроника важнее.

Остановившись, я указал вниз — на несколько стругов и лодок, стоявших в канале:

— Арисат — почему они не на промысле?

— Так ветер же сильный. Волну поднял нехорошую, а защиты от нее на причалах нет. Вот и остается или в канал, или в реку. В канал, конечно, удобнее — не надо против течения выгребать. Хорошо, что успели завести в эту теснотищу.

— Плохо. Надо будет что-нибудь придумать. Волнорезы, волноломы…

— Как это?

— Искусственную бухту сделать. Из камней защиту поставить от волн.

— Это ж сколько работы!

— Ничего. Мы сюда не на пару дней пришли. Постепенно сделаем. Как там, кстати, с рудой дела?

Арисат указал вдаль — где-то там, в районе разрушенной водной мельницы, поднимался столб дыма:

— Вон — коптят что-то.

— Сам вижу, что коптят. Я не о том спрашивал.

— Об этом вам лучше с епископом поговорить — я в его хозяйство не лезу.

— И как же я с ним поговорю, если он опять пропал — несет заблудшим душам свет веры в то время, когда очень нужен здесь. Мать его…

— Верно — ему дай волю, так и будет годами шляться по холмам проклятым. А с рудой, по слухам, медленно дело идет. Раньше ее, вроде как, дробили на мельнице, а уж потом в огонь сыпали. Сейчас мелют по старинке — вручную, а это дело небыстрое.

Самому что ли съездить? При одной мысли о седле поплохело. Может плюнуть на гордость и перейти на «тележное передвижение»? Устроить фургон с парусиновым тентом, закутаться в теплое тряпье? Всадник из меня никакой, так что надо или ждать просветления в этом мраке, или смириться и пользоваться тем, что осталось.

Арисату было скучно стоять молча, и он уточнил:

— А зачем вам столько свинца понадобилось?

— Пригодится, — загадочно ответил я и продолжил движение в сторону башни.

Свинцом Межгорье было очень богато, вот только месторождения располагались далековато от Мальрока. Я, правда, ни на одном из них не побывал (из-за состояния здоровья), но рассказов очевидцев наслушался. Да и образцов немало пересмотрел, в том числе и на тех телегах, которые вернулись из похода за рудой. Галенит в[1] них лежал такими глыбами, что в теперешнем состоянии мне подобную не поднять.

Сам по себе свинец меня не слишком интересовал. Тем более, я изначально ограничил область его применения. К примеру — разбил женские мечты о кастрюлях из этого чудного металла и обломал епископа, размечтавшегося о водопроводе с отличными трубами. Аборигены не знали о токсичности этого металла, но я об этом не забыл. В нашей истории им злоупотребляли древние римляне, в чем, возможно, кроется одна из причин упадка их империи.

Для чего мне вообще понадобился этот яд? Ну, первым делом — это старт местной металлургии. Хоть с чего-то начнем, а там видно будет. Ведь помимо свинца где-то здесь есть и железо, а еще поговаривали о том, что когда-то на севере добывали медь и серебро, но затем жилы ушли в глубину, и уровень местных технологий не позволил туда забраться.

С одной стороны просто слухи, но с другой меня слишком хорошо подготовили (в некоторых вопросах) и все эти намеки свидетельствовали о наличие в Межгорье перспективных полиметаллических месторождений. С моими знаниями здесь можно неплохо развернуться. Местные, очевидно, сняли лишь сливки поверху, но что делать дальше — не знали.

А я вот знаю. К примеру — в том же галените всегда есть примесь серебра. Иногда до одного-двух процентов, но обычно десятые доли процента. То есть из тонны чистой руды с учетом потерь реально получить от нескольких сот грамм до килограмма и больше. Учитывая, что этот благородный металл ценится здесь немногим дешевле золота — соблазнительно.

Аборигены даже не подозревают, что в обычном свинце присутствует такая приятная добавка. А если бы и знали, то попробуй еще выделить. В принципе, даже египтяне до этого каким-то образом догадались — использовали купеляцию.[2] Так что даже со здешним уровнем технологий я смогу наладить процесс.

Для чего мне серебро? Для налаживания товарно-денежных отношений. Я ведь не в коммунизм попал — если нас здесь не вырежут в ближайшее время, то неизбежно возникнет проблема заинтересованности работников в своем труде. Бесконечно пахать на «дядечку» под предлогом внешней угрозы не получится. А еще надо планировать закупки во внешнем мире и финансирование переселения новых подданных.

Новых? Конечно — я ведь собираюсь расширяться. После совместных действий нечисти и ортарской армии плотность населения в Межгорье упала до арктической. На сегодня здесь приблизительно две-три тысячи человек, из которых лишь около пятидесяти процентов можно считать полноправными подданными. Нет — остальные вовсе не бунтовщики. Просто они испуганы и наотрез отказываются выбираться из лесов и пещер. Пусть там голодно и холодно, но зато безопаснее. Они не пашут землю, не пасут скот — полностью бесполезны. Принудить их я не могу — все равно сбегут назад, и начнут прятаться еще серьезнее, теперь уже от меня. Раз уж такие дела, приходится закрывать глаза на тех, кто хотя бы номинально признает мою власть.

1

Галенит — свинцовый блеск. Минерал, сульфид свинца (PbS). Основная руда свинца. Часто содержит примеси других металлов, обычно добывается вместе со сфалеритом (сульфид цинка) и сульфидами других металлов.

2

Купеляция (купелирование) — (от франц. coupelle — разделительная печь; буквально — чашечка). Окислительное плавление сплавов благородных металлов с целью выделения их в чистом виде.