Покоренные страстью

— Лорд желает, чтобы вы спустились в рубку. Если вы не подчинитесь, у меня приказ унести вас силой и запереть в каюте.

Огонек с трудом, цепляясь за канаты, прошла по качающейся палубе. Когда она появилась в рубке, то оказалось, что и Рэм, и его невеста промокли до нитки. Не доверяя своему голосу, Сорвиголова схватил Тину и оттолкнул ее в более защищенный уголок, где она не подвергалась опасности быть смытой волной.

Огонек зачарованно наблюдала, как борьба со штормом захватила ее жениха. Невероятно, но он выглядел так, как будто получал от этого удовольствие. Потоки воды катились по темному лицу Дугласа, мокрая одежда облепила его мощное тело. Женщина видела, что он сражается с бурей один на один, он был сейчас таким же диким, суровым, непокорным, как сама стихия, никогда не ищущая покоя. Успокоить стихию не мог никто, а утихомирить Дугласа удавалось только Тине, и она знала, что без нее Черный Рэм станет еще более свирепым и одиноким.

Шторм вскоре закончился. Ветер дул вдоль Северного пролива с Атлантики, и теперь шквал обрушится на берега Англии. Удерживая одной рукой штурвал, лорд другой притянул к себе невесту.

— И все же ты негодяйка, тебе нравится не повиноваться мне.

— Да, — ответила она так твердо, что Рэм, закинув голову, расхохотался.

Он был опьянен штормом и желанием обладать этой женщиной прямо сейчас. Его рука стальным обручем обхватила Тину, прижав ее к своему телу, а губы смяли ее рот.

— Ты не хочешь, как все порядочные женщины, стать женой, а предпочитаешь разыгрывать роль любовницы.

— Не твоей любовницы! — вырвалось у Огонька.

Глаза Дугласа весело блеснули.

— Ты думаешь, я никогда не замечал, что ты так же хочешь меня, как и я тебя? — Он говорил со спокойствием человека, уверенного в себе. — Раз уж тебе все равно надо снимать промокшую одежду, то, может, покувыркаешься со мной немного?

Тина взорвалась:

— Наглая свинья! Сегодня ты удовлетворишь со мной свою похоть, а завтра отправишь назад в Дун!

— В Дун? — повторил он. — Я никогда тебя не отпущу.

Веселость покинула Рэма, он был серьезен. Передав штурвал Джоку, лорд повел свою невесту вниз.

Они очутились в крошечной каюте, в которой помещались лишь узкая койка, встроенный шкафчик и стол, заваленный картами и морскими инструментами. Дуглас снял с женщины промокшую накидку и занялся застежками на платье.

— Весь наряд испорчен, — с огорчением произнесла Огонек.

— Не волнуйся, тебя ожидает варварская роскошь, — пообещал лорд.

Платье и сырое нижнее белье упали на пол. Тина чувствовала, как ее охватывает возбуждение. Они уже давно не занимались любовью, и приходилось признать, что ей очень этого хотелось. Рэм разделся и прижал ее к стене, заметив, что она пытается ускользнуть.

— У меня нет времени на игры, только минутка, чтобы показать тебе, кто хозяин.

Он поддразнивал свою невесту, чтобы увидеть, как сверкают от ярости ее глаза. Огонек вся дрожала от холода, ей хотелось оттолкнуть мужчину, но тело жаждало прикосновения его рук и губ. Наблюдая за эрекцией Рэма, она возбуждалась все сильнее, одно прикосновение к животу женщины, и она уже была готова на все. Для человека, у которого совсем не было времени, Дуглас заставлял ее ждать слишком долго, следя, как закатываются глаза Тины, а ее рот чувственно приоткрывается. Языком она ласкала шею мужчины, но он все не входил в нее, и тогда Огонек принялась кусать его плечи. Каждую секунду она ожидала, что лорд отнесет ее на кровать, но этого не происходило. Губами он прикоснулся к ее уху.

— Я собираюсь овладеть тобой стоя.

Колени Тины чуть не подкосились от слабости.

Лорд продолжал мучить ее, и снова до женщины донесся горячий шепот:

— Хочешь прямо здесь?

— Да! — выкрикнула она.

— Да?

— Да, пожалуйста! — умоляла Огонек, она не могла больше ждать. Дуглас слегка согнул колени, и она, взобравшись на бедра мужчины, кинулась навстречу блаженству. Глубина проникновения ослепила женщину, словно раскаленное железо пронзило ее тело. Лорд сжал ягодицы Тины, кончиками пальцев касаясь того места, где их тела соединялись, и она вскрикнула от восторга. Он замедлил движения, думая, что причинил ей боль, но Огонек, обхватив его ногами, взмолилась:

— Возьми меня! Возьми меня!

Она не знала, было ли это проклятием или спасением, она не чувствовала стыда. Рэм сводил ее с ума, и она вся раскрывалась ему навстречу, делая то, что диктовала ей плоть. Поднимаясь и опускаясь, Тина слышала, как ее жених стонал от наслаждения. Они оба превратились в дикарей, яростная страсть была написана на их лицах. Тина безвольно откинулась, семя мужчины заполнило ее. Ставя невесту на пол, лорд покрыл ее лицо поцелуями. Потом он открыл шкафчик и завернул ее в одну из своих рубашек.

Обессиленная, Огонек облокотилась о стену. Рэм переодевался в сухую одежду, то и дело останавливаясь, чтобы нежно поцеловать ее, его темные глаза глядели с триумфом, ничего не упуская. Леди Кеннеди тоже чувствовала себя победительницей — ведь она все еще обладала властью над ним, а боялась, что потеряла ее. Когда Огонек, одетая в одну только рубашку, присоединилась к Аде и Нелл, то просто сказала:

— Мы все-таки не возвращаемся в Дун.

Небольшой флотилии удалось достичь Эйра до темноты. Закат окрасил небо в алый цвет, и горы на расстоянии казались бордовыми. Тина тотчас узнала силуэт «Чертополоха», корабля ее отца, а когда она заметила на палубе коренастую фигуру лорда Кеннеди, то к ее горлу подступил комок. Невеста Дугласа думала, что никогда не простит отцу того, что он заплатил Рэму, чтобы тот взял ее вместо Бесс. Но один только взгляд на Роба дал ей понять всю глубину их взаимной привязанности. Она услышала звяканье якорной цепи и почувствовала за плечом присутствие жениха.

— Я отправлю твоему отцу приглашение на сегодняшний ужин.

— Ой, позволь, я отнесу его! Так хочется пройтись по палубе «Чертополоха»!

На секунду Рэм подумал, что Тина бросит его и вернется к отцу. Потом улыбнулся собственной глупости, он знал, что всегда, как магнит, будет притягивать леди Кеннеди.

— Я приглашаю адмирала Арана и многих других капитанов. — Поколебавшись, Дуглас добавил: — Почему бы тебе сегодня не остаться на «Чертополохе»? Будет лучше, если ты удалишься, тебе слишком легко отвлечь меня от дел.

— Каких дел? — спросила она.

— Надо продать несколько кораблей.

Увидев шотландский флагман «Великий Майкл», Тина подумала, нет ли на его борту Патрика Гамильтона, сопровождающего своего отца. Наверное, нет, он, скорее всего, патрулирует границу. Леди Кеннеди, Ада и Нелл прошли по пирсу до места стоянки «Чертополоха». Нахмуренный Рэмсей сопровождал их, это удерживало моряков и зевак от приставаний и непристойных выражений, но ничто не могло заставить тех не глазеть на женщин.

Роб Кеннеди, заключая дочь в мощные объятия, подмигнул ее гувернантке. Затем он отодвинулся, чтобы как следует рассмотреть, как выглядит побывавшая в лапах Дугласа Валентина. Ему пришлось признать, что его дочь ослепительна, как всегда.

— Я так скучал по тебе, детка. Когда ты уехала из замка, то словно забрала с собой весь воздух и солнечный свет.

— Как мама и Бесс? — поинтересовалась Огонек.

— По-прежнему ноют, — отмахнулся Роб. — Я в последнее время почти не слезал с корабля. По совету Дугласа установил пушку и потопил одного английского ублюдка, который поджидал шотландских купцов за Святым островом. — Он ткнул пальцем в суда, выстроившиеся за «Антигоной». — А твой времени даром не теряет. И как, черт побери, ему удалось захватить так много?

Дернув плечом, Тина передала отцу приглашение.

— Сам можешь его спросить. Он приглашает тебя сегодня на ужин, но хочу предупредить, что мсье Бюрк остался в замке Дугласов.

Роб покачал головой.

— Никогда не думал, что мне будет не хватать этого щеголя. Вот уж действительно: что имеем — не храним, потерявши — плачем.