Дурная слава

«Он очень силен. Неудивительно, что они не поверили».

– Между ними были ссоры?

Мэг поджала губы.

– Думаю, миледи, все супруги ссорятся.

– Да, не стоило тебя об этом спрашивать.

– Смерть его жены признали несчастным случаем. Королевский суд оправдал лорда Уорика.

– Благодарю, что ты мне рассказала, Мэг. Теперь я лучше понимаю, что сегодня произошло.

Джори почувствовала, что ее пробирает дрожь, и выпила суп, который принесла Мэг, надеясь, что это ее согреет. Аппетита у нее не было, она отставила поднос в сторону, подошла к двери и прислушалась, не донесется ли из нижних покоев хоть один звук. Тишина ясно говорила, что Гай еще не вернулся в Господскую башню. Тогда Джори забралась в постель и обхватила руками подушку, надеясь, что это скрасит ей ночное одиночество.

Целый час Джори беспокойно вертелась в постели, но наконец, она задремала, и ей стал сниться сон. Ее, как дичь, преследовал темный всадник на черном коне. Деревья превратились в непроходимую чащу, и она знала, что спасения не будет. Преследователь склонился над ней, подхватил ее и увез. Джори закричала, открыла глаза и узнала охотника.

– Тише, любовь моя, тише. Не пугайся. Я несу тебя на нашу кровать. Там твое место. Я отказываюсь спать без тебя.

В его покоях горели свечи. Джори увидела, что глаза мужа полны нежности. Он положил ее в постель, поправил подушку под головой, сел на край и взял руку жены.

– Сегодня мое поведение было непростительным, но у меня есть оправдание.

– Мэг рассказала мне, что случилось в Арденском лесу. Я так тебе сочувствую.

Его темные глаза впивались в ее лицо.

– Джори, мне незнаком страх. Мне лишь раз приходилось его испытывать. Но сегодня, когда мне сказали, что ты поехала кататься в Арденский лес, страх впился когтями в мою душу с такой силой, что я лишился разума. От ужаса я стал сумасшедшим. Прости меня, Джори.

– Я понимаю твое беспокойство и никогда больше туда не поеду.

– Когда ты вышла за меня замуж, дорогая, я одарил тебя всем, что имею. Ты – графиня Уорик, и Арденский лес принадлежит тебе так же, как и мне. Ты можешь ехать туда, когда хочешь, но я должен быть рядом, чтобы защитить тебя. Я часто охочусь там со своими людьми, и ты можешь с нами охотиться, но только рядом со мной.

Прошел месяц. Джори сидела рядом с мужем на помосте в большом зале замка. С помощью Берка графиня приготовила сюрприз: за ужином должны были играть музыканты. Среди воинов Уорика она нашла двух настоящих менестрелей. И в момент, когда они под свист и аплодисменты поднимали свои смычки, в зал вошел Рикард де Бошан. Приветственные крики заглушили аплодисменты слушателей, сын графа поднял руку в знак признательности. Рикард взошел на помост, отец и сын крепко обнялись.

Джори поразило сходство этих мужчин. Она мельком видела сына своего мужа в Виндзоре. Ему в то время было около четырнадцати лет, но Джори и тогда поняла, кто это, из-за его несомненного сходства с отцом. Но теперь, став взрослым, он представлял собой копию своего отца, только копию молодую.

Гай с гордостью представил жене своего сына. Рикард, демонстрируя врожденное французское обаяние и галантность, свойственные его отцу, поднес пальцы Джори к губам.

– Леди Марджори, знакомство с вами – большая честь для меня и огромное удовольствие. Когда я получил письмо отца, где он сообщал, что женился на вас, я не мог в это поверить.

Джори сияюще улыбнулась:

– Но почему же, сэр Рикард?

– Много лет назад он уже говорил, что собирается жениться на Марджори де Варенн, самой красивой леди в Виндзоре. Но, увы, этому не суждено было случиться. Зато теперь я собственными глазами вижу, что вы – не игра его воображения, и я рад его удаче.

Дворецкий поставил ему кресло рядом с отцом.

– Позвольте поздравить вас с рыцарским титулом, сэр Рикард.

– Благодарю, Берк. Так приятно снова тебя видеть.

– Сколько времени ты здесь пробудешь?

– Не долго. У меня много новостей. Сейчас здоровье его величества оставляет желать лучшего, а потому он передал номинальное командование армией принцу Эдуарду, и мы на полной скорости движемся на север. Сегодня мы с кавалерией прибыли в Кенилуорт. Пехота подойдет завтра. Я приехал сюда, чтобы сообщить вам новости.

– Он передал сыну командование армией? – с недоверием спросил Уорик. – Откуда такое пренебрежение здравым смыслом?

– Это длинная история, отец. Все началось, когда принц Эдуард предложил отдать провинцию Понто своему фавориту Пьеру де Гавестону. До короля Эдуарда наконец дошло, что отношения его сына и Гавестона аморальны. Его величество впал в неистовый гнев, таскал сына за волосы по комнате. Король тут же сослал Гавестона, а сыну сообщил, что ведет переговоры о его браке с Изабеллой Французской. Я полагаю, Эдуард Плантагенет передал сыну номинальное командование армией, чтобы сделать из него мужчину.

– Поздно хватился, – напрямик заявил Уорик. – Но зачем армия идет на север? Неужели в Шотландии опять мятеж?

– Отец, разве ты не слышал новости? Король получил известие, что Роберта Брюса короновали в Сконе. Теперь он король Шотландии.

Джори внимательно слушала. Ее пульс участился. «Роберт стал королем Шотландии. Сбылась его мечта. Но надолго ли? Англичане не успокоятся, они будут преследовать Брюса, пока корона не упадет с его головы. Снова будет война! О Господи, почему мужчины так рвутся к власти?»

– Брюс удачно выбрал время, – заметил Уорик. – Этот коварный молодой дьявол знает, что силы Эдуарда Плантагенета на исходе, а его дни как величайшего воина Англии сочтены.

– Конечно, здоровье его величества не позволяет путешествовать быстро, тем не менее он рассчитывает присоединиться к нам в Карлайле.

– Кого он назвал главным военачальником? Ведь граф Суррей уже стар.

– Графа Пембрука, – отвечал Рикард. – Король дал ему полномочия казнить всех, выступивших на стороне Брюса, и пленных не брать.

Джори пораженно вскрикнула:

– Почему король так жесток?

– Это открытый мятеж. Он должен быть подавлен, миледи.

Гай с грустью посмотрел на жену.

– Мой сын рвется показать свое воинское искусство. Он еще не устал от войны так, как твой брат Линкс и я.

– Но вы ведь отзоветесь на призыв короля к оружию, отец? – спросил Рикард.

– Как правитель этих краев, я всю жизнь обнажал меч за Эдуарда Плантагенета. Когда – и если – он позовет меня, я, прежде чем откликнуться, посовещаюсь со своими вассальными баронами. Я не стану спешить. Я со своими людьми только несколько месяцев назад вернулся в Уорик. Лучше проводить время с женой, чем воевать с шотландцами.

Позже, когда Гай и Джори остались наедине, Джори не смогла скрыть беспокойства.

– Тебе же не нравится, что Рикард едет в Шотландию на эту бесконечную войну?

– Насчет его военной подготовки я не слишком волнуюсь. Я сам его обучал, и он был очень способным учеником. Молодые рыцари, любовь моя, желают показать себя в битвах и завоевать славу.

– Когда-то ты сказал, что благородная битва – это иллюзия. Сказал, что война – это кровь, жестокость и страдание, а враг беспощаден.

Глаза Гая расширились.

– И поэтому ты боишься, что у тебя родится сын, Джори? Боишься, что он станет воином?

«Я боюсь, что он станет похож на отца – будет одержим идеей получить корону!»

– Да, мне ненавистна сама мысль о войне. Из-за войны я никогда не видела своего отца. Гай, я по многим причинам была бы счастливее, если бы у меня родилась дочь.

Уорик прижал жену к себе, чтобы унять ее страхи, и вскоре она уже спала в его надежных объятиях. Однако ночью ей опять приснился кошмар. Она бежала, бежала изо всех сил, чтобы защитить ребенка, которого несла в руках. Она оказалась в комнате между двух могучих воинов. Одним был Уорик, вторым – Роберт Брюс. Король Шотландии стоял в золотой короне, с окровавленным мечом в руке, и громовым голосом провозглашал: «Я пришел за своим сыном!»

– Роберт! Нет!