Страница 6 из 15
Озабоченный падре, в свою очередь, заранее испросил аудиенции у начальника гарнизона. Официально — для согласования различных мелочей, ибо повод присутствовал. А неофициально — Дядя Саша аккуратно его динамил на протяжении последнего полугода, буквально с первого визита дона Хосе в наш форт. Нет, внешне все выглядело вполне прилично и пристойно, никто не вставлял падре палки в колеса, его агентура совала всюду свой нос. Вот только майор частенько бывал занят неотложными делами или попросту отсутствовал в форте. Еще одной причиной было слабое знание нами испанского, из-за чего все предыдущие встречи проходили в присутствии переводчика, что не способствовало приватности. Благодаря занятиям в нашей «вечерней школе» данный вопрос мы благополучно решили, хотя и не блистали изысками кастильского или иного диалекта увядающей империи. Раньше дону Хосе никак не удавалось поговорить с ним наедине. А потребность в этом, судя по всему, у него имелась. И немаленькая, насколько мы могли оценить.
Так что, уже на следующий день наша теплая компания принимала визитера.
Падре, надо отдать ему должное, ничуть не смутился, увидев на этой встрече еще и меня. Ох, знает кошка, чье мясо съела!
Бытовые вопросы мы утрясли достаточно быстро, к вящему удовольствию собеседника. Представляя общее направление его интересов, командир перешел к деловой части беседы и сразу предложил дону прозондировать почву в окружении вице-короля на предмет подготовки воинских частей нового типа.
Если он сможет правильно подать идею, мы немало поспособствуем повышению его авторитета перед непосредственным руководством. Да и увеличение, в перспективе, количества прихожан, должно было греть ему душу. Так что уж с этой-то стороны он нам должен будет проставиться, и основательно!
Однако же имело место быть и еще одно руководство нашего дона Хосе, и вот тут его успехи были уже не столь очевидны. Именно эта причина и сподвигла падре на такой отчаянный шаг, как прямая беседа с майором. На языке разведки это было недвусмысленное «приглашение к танцу». Тянуть с этим более не следовало…
Закончив официальную часть разговора, командир предложил нам всем слегка расслабиться. С этой целью был организован кофе, совместно с различными настойками, вкусовые качества которых наш гость весьма и весьма оценил во время прежних визитов, правда, не в такой представительной компании.
— Как руководство оценивает ваши успехи за последнее время, дон Хосе? — поднося к губам чашку, осведомился командир. — Не получится ли так, что, принимая их во внимание, вам предложат более высокий пост, нежели существующий?
— Все в руках Господа… — разводит руками иезуит. — Такой поворот событий вполне возможен.
— Жаль! — искренне сетует Дядя Саша, разглядывая закат. — С вами-то мы вполне сработались, еще с первых дней. А вот кто приедет вам на замену…
— Ну, вам-то, сеньор майор, о чем сожалеть? Уж если вы вице-короля сумели заинтересовать так, что он готов прислать сюда весной своего весьма приближенного чиновника… то со скромным служителем церкви… да и нужно ли это вам теперь?
— А вы обидчивы, дон Хосе!
— Увы, сеньор Алехандро, сие вольнодумство мне недоступно… служитель церкви должен быть выше мирских помыслов.
Сергеич поставил чашку на стол и повернулся к собеседнику всем телом.
— А вот тут, падре, я вынужден с вами не согласиться! Тем более что иные на первый взгляд также несвойственные скромному священнослужителю помыслы у вас присутствуют полной мерой!
Дон Хосе также ставит чашку на стол.
— Я… не понимаю вас, сеньор майор. Что вы хотите этим сказать?
— Видите ли, падре, — беру слово уже я. — Нам с самого начала показались странными некоторые… э-ээ… не до конца известные прочей публике фрагменты вашей биографии.
— О чем это вы?
— Ведь ваш отец служил начальником стражи в замке Святого Ангела? Ведь так? Согласитесь, что это неплохое место, чтобы обеспечить своему сыну должное положение в обществе, не так ли?
— Возможно…
— Однако этого не произошло… и даже более того, я склонен полагать, что именно занимаемая им должность и послужила причиной его столь странной и несвоевременной смерти. А также явилась основанием для того, чтобы его сын оказался именно здесь, достаточно далеко от серьезных событий. И без возможности принять в них участие.
— А откуда, позвольте вас спросить, вообще взялись основания для таких, я бы сказал, весьма сомнительных выводов? — переходит в контрнаступление падре.
— Брэк! — поднимает обе руки майор. — Позвольте вам напомнить, сеньоры, что здесь все-таки собрались добрые друзья, а не противники! Основной задачей которых является тяжкий труд, во имя вящей славы Господа нашего. Я прав?
Удивительно, но смысл команды «брэк» мы с доном Хосе понимаем совершенно одинаково, хотя для него сейчас это слово означает род экипажа. Синхронно киваем.
— Отлично! Теперь позвольте мне на правах хозяина дома внести некоторую ясность. Вы не возражаете?
Снова последовали согласные кивки.
— Прекрасно! Так вот, дон Хосе, я не требую от вас признавать вслух правоту некоторых утверждений сеньора Серджио. Равно и вы, как я надеюсь, не станете требовать от него публичного подтверждения некоторых фактов… Такое положение устраивает всех?
Мы опять выражаем свое согласие.
— Так вот, дон Хосе. Отрицать или признавать вашу принадлежность к известному ордену, я полагаю, нет необходимости?
— Нет, сеньор Алехандро.
— Примем за аксиому то, что мы, с сеньором Серджио, в этом уверены. Так вот, хочу вам заявить, что мы все не разделяем официальную позицию папского престола относительно его указа Gravissimis ex causis.
Опа!
А иезуит-то дрогнул! Руки его сжались на подлокотниках кресла.
— Более того! — продолжил Дядя Саша, от взгляда которого также не укрылась последняя деталь. — Мы не согласны и с иными, столь же важными указами, определившими дальнейшую судьбу многих членов ордена, да и в конечном итоге — его собственную. Я также склонен полагать, что деятельность этой организации продолжается и поныне.
Взгляд падре стал ледяным.
— В том числе — и в этих местах… да и во многих других, в том числе и в тех, откуда мы прибыли…
Ну, если хитрый дядя и эту наживку не заглотит…
— Это только ваши догадки — или… — голос падре внезапно охрип.
— Не догадки. И не обязательно наши. Иными словами, — командир вдруг стал серьезным, насколько это только было возможно, — мы предлагаем вам союз!
— Мне?!
— Пока лично вам, дон Хосе! Насколько я осведомлен, решения за Орден вы принимать не уполномочены, если только не являетесь Генералом! — Нашему визави, несмотря на всю его выучку, заметно поплохело. Для любого постороннего в эти времена внутриорденская иерархия и порядок принятия решений были тайной за семью печатями. Если мы так свободно говорим на такие темы — то кого же на самом деле представляем, и какое отношение имеем к полулегальным сейчас остаткам Ордена? Вот же задачка ему на ближайшее время… Да и как воспринимать присутствие здесь столь осведомленных людей? Кто их сюда прислал и зачем? Сами по себе такие гости не приходят. — Вы согласны довести наше предложение выше по инстанциям?
Дальнейшая беседа касалась таких моментов, что никакой бумаге их содержание доверить было нельзя, поэтому будущим читателям этого дневника придется смирить свое любопытство. Могу только упомянуть еще один эпизод из последовавшего разговора:
— Падре, не сочтите за… — так и хотелось сказать «наезд», но пришлось выбирать более подходящее эпохе выражение, — нескромность, но начало нашей беседы как-то не вяжется с вашим летним решением разрешить племяннице переселиться на нашу территорию. Вы же не могли не предположить, что мы проявим законный интерес к прошлому людей, с которыми контактируем. Особа она, хоть и не легкомысленная, жизнь вдали от Родины многому ее научила, но правильно заданные вопросы не всегда даже требуют прямого ответа. Уж в искусстве ведения таких разговоров ваша организация приобрела колоссальный опыт и вам не надо объяснять подобные тонкости. Признайтесь, дон Хосе, таким образом вы пытались проверить, насколько мы укладываемся в привычные рамки искателей приключений или, наоборот, выбиваемся из них?