Кольца Афродиты

— Здесь Люси и я жили первые два года после того, как я овдовела.

— Уютная.

— Это если выражаться очень вежливо. Люси и я заложили почти все, что у нас было, чтобы приобрести ее и лавку внизу. Я написала два первых романа здесь, пока Люси завлекала покупателей своим французским акцентом и высокими ценами. Поначалу я помогала ей шить, хотя, видит Бог, я не одарена талантом в этом отношении.

— Люси снова вышла замуж…

— Да. Муж высоко ценит ее деловые качества. — Поколебавшись, она добавила:

— У них двое детей.

— Дети не мешают? — Лео посмотрел ей в глаза. — Этот вопрос мы еще не обсуждали.

— Дети?

— Да. Можно принять меры предосторожности.

В мозгу Беатрис промелькнули воспоминания об их безумной любовной схватке.

— Мне говорили, — каким‑то неестественно высоким и незнакомым для себя голосом проговорила она. — Но я не думаю что нам нужно беспокоиться на этот счет.

— Почему ты так считаешь?

— Я уже говорила тебе, что мой муж хотел от меня лишь одного: чтобы я подарила ему ребенка. Я не смогла этого сделать. — Чайник задрожал в ее руке, когда она подняла его. — Он не знал, но я хотела ребенка даже больше, чем он сам. Хотела иметь кого‑то, кому можно было бы отдать любовь, которая не нужна была Джастину. Однако этому не суждено было случиться.

— А было такое, чтобы его любовница когда‑либо забеременела?

— Это мне неизвестно. Почему ты спрашиваешь? Лео поднял бровь:

— Мужчины из моего рода, отдаваясь многим интересным занятиям, большое внимание уделяли и разведению скота. У меня были молодые и здоровые племенные быки, от которых коровам не удавалось понести. Но когда я спаривал тех же коров с другими самцами, они сразу же зачинали.

— Понятно. — Лицо Беатрис полыхало, и она могла себе представить, какого цвета оно было в этот момент. — Не могу отнести Джастина к… гм… племенным быкам, милорд, но был он совершенно здоров. Я абсолютно уверена, что проблема во мне. Право, думаю, нам не стоит больше обсуждать этот вопрос. Убедительно прошу…

Она замолчала и опустила голову. Объяснялось все тем, что, если бы Беатрис стала говорить о невозможности понянчить ребенка Лео, она повела бы себя совсем не так, как ее героини. Она наверняка разрыдалась бы.

— Как хочешь.

Беатрис сделала большой глоток чая, чтобы поддержать себя. Затем резко поставила чашку на блюдце.

— Вы мне еще так и не сказали, сэр, зачем сюда пожаловали сегодня.

— Дать тебе отчет о результатах моих поисков за утро. Я опять ходил в музей Тралла. Должно быть, тебе будет интересно узнать, что смотритель бесследно исчез, а заведение закрыто для посетителей.

— Гм… Чтобы нельзя было выяснить, кто приготовил чай.

— Вероятно. Я буду продолжать наблюдение за музеем, а пока у меня созрел один план. Думаю, следует тебя посвятить в него.

— Что за план?

— Хочу ночью посетить аптеку Кокса. Я слишком долго откладывал этот визит.

— Я пойду с тобой.

— Я уже сказал нет.

— Это дело с кольцами становится все более странным, милорд. Я решила, что мы должны работать в более тесном контакте. Я буду сопровождать тебя.

— Ты намерена ссориться со мной?

— Разумеется, нет, милорд. Я даже и не думала ввязываться в какую‑то вульгарную ссору. — И после паузы добавила:

— Я буду просто шантажировать тебя.

— Постойте спокойно, пока я намечу шов, мадам. — Белошвейка, держа в зубах булавки, недовольно посмотрела снизу на Беатрис. — Если вы будете так дергаться, я могу и уколоть вас, n'est‑ce pas?

— Прости, Полли. — Беатрис посмотрела на девушку На вид ей было не больше пятнадцати. Казалось, с каждым годом женщины, которые приходили к черному ходу салона мадам д'Арбуа, были все моложе. — Ты уже заканчиваешь?

— Ага.

— Oui — по привычке поправила Беатрис девушку. — Ты уже выбрала себе имя?

— Я хотела взять имя Антуанет Мари, но мадам д'Арбя‑Д'Арбуа.

— Ну да… Мадам д'Арбуа говорит, что Амелин будет лучше.

— Очень славное имя. Ты собираешься стать горничной? Или решила сделаться белошвейкой?

— Мадам д'Арбуа говорит, что я хорошо шью и могу продолжать работу в ее салоне.

— У Полли настоящий талант, — с улыбкой сказала Люси, появляясь в примерочной. — Из нее получится первоклассная белошвейка.

Беатрис посмотрела на подругу. Черноволосая, голубоглазая, жизнерадостная и — после появления двоих детей — аппетитно округлившаяся, Люси в новом темно‑бордовом платье выглядела весьма привлекательно.

— Привет, Люси.

— Как идет дело? — спросила Люси.

— Очень хорошо, мадам. — Полли посмотрела на свою работу. — Хотя странно видеть леди в мужских брюках.

— В самом деле.

— Мне нравится. — Беатрис оглядела брюки, которые сейчас подгоняли по ее фигуре. — И очень удобно. Может быть, когда‑нибудь они войдут в моду.

— Сомневаюсь. — Люси посмотрела на Полли. — Леди Дэнбери пришла на примерку. Поторопись к ней. А я закончу с миссис Пул.

— Oui, madame. — Полли вынула изо рта булавки, вскочила на ноги и исчезла за занавесом.

— И что ты думаешь?

— Я думаю, что из Полли выйдет толк. Она на улице была всего около года. Дух у нее не сломлен.

— Ты, вероятно, права.

Они обе знали, что помочь их академия могла лишь тем женщинам, которым удавалось, несмотря на тяжелые испытания судьбы, сохранить силу духа. У многих слабенькое пламя погасло задолго до того, как им была предложена помощь.

— Я полагаю, что эта внезапно возникшая потребность в мужском наряде связана с поисками реликтов твоего дяди?

— Да. Я хочу сегодня вечером сопровождать графа Монкреста, но есть такие места, где леди не может появиться в платье.

— Не буду спрашивать, о каких местах ты говоришь, — сдержанно сказала Люси. — Но советую быть весьма осторожной. Есть успехи в поисках?

— Кое‑какие есть. Но не буду утомлять тебя деталями. А ты должна держать все в абсолютной тайне.

— Я понимаю. — Люси поднялась и посмотрела в глаза подруги. — А как у вас с Монкрестом?

— Что ты имеешь в виду?

— Беатрис, сегодня я встретила его. Я наблюдала за вами несколько минут. И я знаю тебя лучше кого бы то ни было. Неужели я не вижу, какое действие он на тебя оказывает?

— Очень заметно?

— Мне — да. — Люси нахмурилась. — Ведь ты влюблена в него! Разве не так?

— Я связана с ним общим делом. Это ведь не одно и тоже.