Искушение

— Она была экономкой у двух приходских священников, — заметила леди Хардкасл. — Полагаю, за это время она могла хоть чему‑нибудь научиться.

— Вероятно, она продиктовала письмо грамотному человеку из деревни, — высказал свое мнение граф. — Обычно все так и поступают.

— Дорогая моя, я тотчас отпишу в Блэкторн‑Холл. Мои люди предупредят любого, кто будет крутиться возле пещер, что он нарушает границы чужих владений.

— Хорошо, милорд, но все‑таки я должна выехать на место и лично убедиться, что никто не обнаружил мои окаменелости.

— Мадам, нет никакой необходимости возвращаться вам лично. Мои люди защитят ваше драгоценное ископаемое, — начал было Гидеон.

— Не могу с вами согласиться, — отрезала Гарриет и вскочила. — Я поднимусь к себе, чтобы переодеться в дорожное платье. Как скоро мы сможем выехать?

— Я, кажется, сказал, что нет никакой необходимости сломя голову нестись в Аппер‑Биддлтон.

— Но, Гидеон, вы же сами убедились, насколько бессовестны коллекционеры ископаемых. Допустим, кто‑то из них отыщет мою пещеру, тогда вашего предупреждения будет мало. Не сомневаюсь, коллекционер найдет, как проникнуть в пещеру.

— Вы правы. Стоит только коллекционеру почуять старые кости — его чертовски трудно будет оттуда отогнать. Остается надеяться, что пещеру не обнаружат.

— Спасибо, хоть вы понимаете меня, сэр. Итак, Сент‑Джастин, мы без промедления возвращаемся домой в Аппер‑Биддлтон.

— Действительно, почему бы вам вдвоем на несколько дней не вернуться в Аппер‑Биддлтон и не разобраться со всеми делами? А мы с вашим отцом тем временем поживем здесь.

— Отлично, дорогая. Можете собираться.

— Спасибо, Гидеон. — Гарриет бросилась к двери. — Я буду готова менее, чем через час.

Когда экипаж въехал во двор Блэкторн‑Холла, было чуть больше девяти вечера. Гидеон понимал, как расстроена Гарриет. Она хотела без промедления отправиться к скалам и даже предложила воспользоваться фонарями. Гидеон отверг ее возмутительное предложение.

— Нет, вы не пойдете к скалам посреди ночи. Ваши драгоценные пещеры могут подождать до утра, — безапелляционным тоном сказал он, пока прислуга спешно готовила спальни и разгружала багаж.

Гарриет задумчиво посмотрела на мужа, поднимаясь вместе с ним по лестнице:

— Милорд, на это уйдет немного времени. Я всего лишь на несколько минут заберусь в пещеру, дабы убедиться, что к ископаемым никто не притрагивался.

— Уже слишком поздно, чтобы шататься по окрестностям. Поездка была утомительной, и вы устали.

— Я ничуть не устала, милорд, — возразила Гарриет.

— А я устал. — Задержавшись у дверей в спальню жены, Гидеон привлек Гарриет к себе, взял ее лицо в ладони. — Возможно, вам кажется, что не устали, но вы ошибаетесь. Вы должны были утомиться. Отправляйтесь спать, мадам. Ваши пещеры осмотрите утром во время отлива.

— Прекрасно, милорд. Конечно, я должна быть вам благодарна. Вы так добры. Понимаю, вы и не думали возвращаться в Аппер‑Биддлтон. Нет, действительно, это очень любезно с вашей стороны, милорд. Вы всегда очень добры ко мне.

— Отправляйтесь спать, мадам, я скоро присоединюсь к вам.

— Кажется, вы утомлены, милорд.

— Не так, чтобы очень. — Гидеон, отворив дверь спальни, мягко подтолкнул жену в комнату, где ее уже ждала служанка. Закрыв дверь, Гидеон направился через холл в свою спальню.

— Гидеон, входите.

Сент‑Джастин вошел в комнату, Гарриет сидела на постели. На голове у нее был маленький муслиновый чепец. На коленях лежала раскрытая книга, а на столике рядом горела свеча.

— Гарриет? — Гидеон вдруг почувствовал, что забыл все приготовленные слова.

— Да, милорд?

— Я уже говорил однажды, что вы самая красивая женщина на свете

— Да, припоминаю. Это было очень любезно с вашей стороны.

— Я сказал не из‑за любезности. Я сказал потому, что это правда. — Открыв глаза, он продолжал:

— Каждый раз, когда смотрю на вас, я думаю, как мне повезло.

— В самом деле? — Гарриет удивленно посмотрела на него и отложила книгу в сторону.

— Да. — Гидеон шагнул к кровати. — Вы дали мне больше, чем можете вообразить, Гарриет. А я только принимал подарки. К сожалению, мне нечего предложить взамен.

— Не совсем так, милорд. — Отбросив покрывало, Гарриет выбралась из постели. — Вы дали мне очень многое. Вы взяли на себя обязательства по отношению ко мне, и я не сомневаюсь, вы будете их выполнять. Вы добры ко мне и относитесь с уважением. Вы заставляете меня ощущать себя красавицей из сказки, хотя я знаю, что это не так

— Гарриет…

— Вам нечего мне предложить? Как у вас язык повернулся сказать такое? Да есть ли на свете человек, который обладал бы столь многим и столь великодушно дарил бы свое богатство?

Она легко подбежала к виконту, босоногая, тонкая, изящная, в блестящей батистовой сорочке, со сбившимся чепцом на густых волосах. Глаза ее светились пламенной любовью. Гидеон обнял ее и притянул к себе, вдыхая чудный, теплый запах женщины.

— О вас я мог только мечтать. Вы для меня — все, — с трудом проговорил Гидеон. — Боже милостивый, я ведь раньше даже не представлял, как мне нужна ваша любовь.

— Моя любовь отдана вам, Гидеон. И всегда будет принадлежать только вам, — прошептала Гарриет, прижимаясь к груди мужа.

— Вы очень добры ко мне, — тихо отозвался виконт. — Больше, чем я того заслуживаю.