Миллион для идиотов

В итоге Интернет-клуб мы так и не нашли. Точнее, нашли два, но один был еще с утра закрыт, а во втором не было света.

Зачем мы приехали на мою работу? За мышью. Оптическая юэсбишная мышка, купленная лично мной для «Квейка» и «Контры». Не то чтобы она много стоила, но я считал, что должен ее забрать.

Почему я сказал, что смогу распечатать правила? Ну не говорить же мне всем, что я хочу забрать компьютерную мышку. Вот и сказал, что могу попробовать распечатать правила на работе.

— Иди, — сказал Ростик, когда мы остановились у магазина, — распечатай, только быстрее.

И я пошел.

Первое, что увидел внутри, это пустой прилавок. То есть за ним никого не было. И вообще в торговом зале не было ни души. Сделать шаг, открыть дверцу, зайти за прилавок, забрать мышку… Но я вроде как уволен и теперь не имею таких прав. Мне бы тихо-мирно все решить. Сказать: мол, так и так, мышка моя, платил за этот манипулятор из своего кармана и не хотел бы, чтобы им манипулировал кто-то другой.

О распечатке я даже и не думал. Вы только представьте себе лицо директора, к которому приходит уволенный сотрудник и просит «что-то распечатать на служебном компьютере». Мышку, мышку бы забрать…

Дверь распахнулась. Шеф выскочил из своей каморки и, глядя на меня странным диким взглядом, произнес:

— Здоров, Шура! Что хотел?

Он ничуть не удивился тому, что я вернулся. Вопрос при этом прозвучал так, словно шеф знал ответ на него. А в каморке, кажется, был кто-то еще…

— Мышку, — сказал я, бросив взгляд за плечо шефа.

— Мышку? — Шеф прикрыл дверь, непонятливо посмотрел на меня. — Какую мышку?

— Компьютерную. — Я махнул рукой на комп. — Это моя, я из дома принес. Мышка, которая до нее была, в столе лежит.

— У тебя же компьютера нет, ты говорил… — Шеф неожиданно осекся. — Да, конечно! Бери, бери!

Он засуетился. У меня создалось впечатление, что он хочет побыстрее меня выпроводить… Да и пофиг. Я не собирался там задерживаться.

Компьютер стоял не так, как утром. Я сразу это почувствовал, а потом и увидел доказательства, подтвердившие мои подозрения: след от пыли, которая очень долго не вытиралась, за системным блоком. Компьютер кто-то двигал. Провод от клавиатуры не был заведен за монитор. Видимо, шеф тут что-то искал.

Я выдернул мышку из задней стенки системника, подключил старую, толкнул ее, но она не работала. Да и пофиг! Я шагнул к выходу, обматывая свою мышь проводом.

— И все? — спросил шеф. — Ничего не забыл?

Нет, все-таки он не хотел меня выпроводить.

Я его поведение хорошо изучил за год работы. Тут что-то другое.

— Да, все. — Я на всякий случай кинул прощальный взгляд. Больше тут нечего забирать.

— Ну, тогда… Ты уже уходишь? — Произнося последние слова, шеф почему-то покосился на дверь каморки.

— Ага. До свидания.

И в это время дверь каморки открылась. Мужик в квадратном костюме, тот самый, который давал мне задание на первый этап, мрачно произнес:

— Распечатай правила, — и кивнул на компьютер.

Вот это уже был сюрприз! Шеф не мог иметь никакого отношения к игре. Или имел?

— А… вы… — Я переводил взгляд с шефа на Костюм.

— Просто распечатай правила и уходи, — сказал Костюм.

В тот момент я не понимал, что происходит, однако пошел к компьютеру.

Быстро и незаметно поменял мышки, залез в почту, поставил текст на печать. Все это время шеф стоял на одном месте и таращился куда-то в сторону. Он вообще вел себя так, словно находился в чужом магазине и видел меня чуть ли не впервые в жизни.

Принтер лениво выплевывал листки один за другим. Шеф делал вид, что ему совершенно не жалко бумаги, а Костюм не сводил с меня глаз. Он внимательно наблюдал за всеми моими движениями и, когда я взял в руки пачку еще теплых листов, молча указал мне на дверь. Даже махнул ладонью, чтобы я поторопился.

Но я и не собирался задерживаться.

Он проснулся за минуту до сигнала. Открыл глаза и посмотрел немигающим взглядом в потолок. За это его еще в школе и прозвали Психом — за немигающий взгляд и постоянные победы в «гляделках». Он не обижался, это даже шло ему на пользу — все думали, что он настоящий сумасшедший, и не связывались с ним.

Он мог сорвать урок одним взглядом. Частенько он так и делал, с первой минуты урока начиная смотреть на учительницу. Весь класс в это время замирал и ждал, на сколько же хватит училки. Даже делали ставки — первое замечание через четыре минуты, последняя капля — через десять, выгонит его или убежит сама — через двенадцать.

Сигнал оторвал его от воспоминаний, но моргнуть так и не заставил. Псих взял передатчик и посмотрел на экран. «До начала второго этапа осталось пятьдесят девять минут».

Странно. Перерыв увеличили на час. Интересно зачем? Впрочем, неважно.

Ну что? Оставить второй этап Бутчеру? Тогда можно прямо сейчас собирать вещи и отправляться домой. Как раз машина будет готова через пару часов. Или рискнуть рейтингом и схлестнуться с одним из лучших Следопытов? Тогда надо прямо сейчас бежать на станцию и уговаривать мастера сделать все побыстрее. Без тачки игра не получится.

На самом деле Псих сделал выбор еще раньше. Поэтому он встал и начал неторопливо собирать вещи.

ВТОРОЙ ЭТАП

Мы прочитали правила. Семьдесят четыре страницы десятого «нью романа» были поделены нами на четыре части и изучены, что называется, от и до. И сейчас мы переглядывались, пытаясь осмыслить прочитанное.

Мы — Курьеры. Мы должны доставить на точку этот металлический брикет под названием Стек. На точке надо найти телефон и номер, после чего позвонить. Брикет должен быть с нами. И мы должны убегать от Следопытов.

Одна из сложностей игры заключалась в том, что никаких актеров не было. Точка могла находиться по любому адресу в городе или пригороде, если только это не место со специальной контрольно-пропускной системой. Люди, которые там находились, не играли роли, а жили своей жизнью. Мы даже поржали, вспомнив алкаша, к которому пришли двое позвонить. Правда, вспомнив про разбитую крышу бэшки Ростика, быстро прекратили смеяться.

Следопыты по очереди получали данные о местонахождении Стека с интервалом в двадцать минут. Это называлось «транш». Интервал между траншами мог уменьшаться, если игра затягивалась.

На каждом этапе добавлялось по одному Следопыту. Деньги тоже добавлялись. За первый этап — тысяча. Второй — пять. Третий — десять килобаксов. Четвертый — двадцать пять.

Пятый — миллион.

Это основные правила. Ну и к ним еще куча каких-то юридических тонкостей вроде авторских прав, несчастных случаев и чего-то еще, означающего, что дополнительных компенсаций не предусмотрено.

Игру можно остановить во время любого перерыва. Забрать деньги и уйти. То есть…

— Я не понял, мы уже выиграли тысячу долларов? — Жила посмотрел на меня так, словно эти деньги лежали у меня в кармане.

— А вначале он нам говорил, что будет восемьсот, — «любезно» напомнила всем Даша.

Я уже потихоньку начинал ее ненавидеть.

— Ты когда-нибудь слышала про НДС? — спросил я. — Про налог на добавленную стоимость?

— Сейчас, получается, за нами уже двое Следопытов будут гоняться, — сказал Ростик. — А фора у нас будет в двадцать минут. Немного. Сань, они реально эти деньги заплатят? Не лимон, хотя бы тысячу.

— Хэзэ, — пожал я плечами. — Вообще гарантий никаких нет, могут и кинуть.

— Надо забирать косарь и говорить «спасибо за игру», — сказал Жила. — Миллион долларов все равно нам никто не отдаст, а тысячу…

— На втором этапе в пять раз больше, — напомнил я.

— Лучше синица в руках, чем оглоблей по хребту. — Жила посмотрел на Ростика. — Правильно я говорю, Ростик?

Ростик молчал. Зато свой рот открыла Даша, заявив, что пять тысяч действительно в пять раз больше, чем тысяча. Я понимал, что она хочет от этих денег получить свою долю, но говорить пока ничего не стал. А Ростик по-прежнему хранил молчание. Он смотрел на лобовое стекло. А когда его взгляд переполз на крышу, я уже все понял.