Стив Джобс

Весь 1979-й и первую половину 1980 года работа над Macintosh шла ни шатко ни валко. Раз в несколько месяцев заходила речь о закрытии проекта, но Раскину всегда удавалось уговорить Марккулу сменить гнев на милость. Всего над Macintosh трудилось четверо инженеров; сидели они в бывшем офисе Apple неподалеку от ресторана Good Earth, в нескольких кварталах от нового главного здания компании. В кабинете повсюду валялись игрушки и модели радиоуправляемых самолетов (хобби Раскина); все это больше походило на детский сад для великовозрастных гиков. Сотрудники то и дело отвлекались от работы, устраивая перестрелки из игрушечных пистолетов. «Чтобы во время игры ничего не сломать, мы поставили у рабочих столов картонные перегородки, и кабинет превратился в картонный лабиринт», — вспоминал Энди Херцфельд.

Звездой группы был молодой инженер-самоучка по имени Баррелл Смит, — светловолосый, розовощекий, впечатлительный и эксцентричный. Он преклонялся перед гениальными программами Возняка и пытался повторить его подвиги. Аткинсон нашел Смита в отделе технического обслуживания Apple и, пораженный его мастерством, порекомендовал Раскину. Он был болен шизофренией, но в начале 1980-х годов это проявлялось лишь в том, что он с маниакальным упорством мог неделями биться над решением той или иной инженерной задачи. Впоследствии болезнь, увы, победила. Джобса увлекали идеи Раскина, но идти на компромиссы ради снижения расходов он не желал. Осенью 1979 года Стив посоветовал ему думать не о деньгах, а о том, чтобы создать «безумно классный», как он выразился, компьютер. «Не думай о цене. Лучше определи, что ты от него хочешь», — сказал Джобс. Раскин в ответ язвительно написал: цветной дисплей с высоким разрешением и возможностью вмещать до 96 символов в строке, принтер, работающий без ленты и в считаные секунды воспроизводящий на бумаге любые оттенки, неограниченный доступ к сети ARPA, а еще чтобы компьютер распознавал речь и писал музыку, «мог воспроизвести хоть пение Карузо с церковным хором мормонов и чтобы это звучало натурально». В конце значилось: «Глупо начинать с желаемых возможностей. Начинать надо с цены, минимального набора характеристик, не забывая о том, что технологии не стоят на месте». Другими словами, Раскин, в отличие от Джобса, не верил, что, если чего-то очень захотеть, все получится.

Разумеется, конфликт был неизбежен, в особенности после того, как Джобса в сентябре 1980 года отстранили от работы над Lisa и он принялся искать иное применение своей неуемной энергии. Его внимание не мог не привлечь Macintosh. Стива вдохновили рассуждения Раскина о недорогом компьютере с понятным графическим интерфейсом и простым дизайном, на массового потребителя. Разумеется, стоило Джобсу увлечься Macintosh, как дни Раскина на проекте были сочтены. «Стив принялся указывать нам, что делать, Джеф замкнулся в себе, и быстро стало ясно, чем все это кончится», — вспоминает Джоанна Хоффман, член команды Mac.

Первый спор разразился из-за процессора Motorola 6809, на котором настаивал Раскин. На самом деле это был конфликт между стремлением Джефа снизить стоимость Mac до тысячи долларов и желанием Джобса создать «безумно классный компьютер». Стив настаивал, чтобы на Mac установили более мощный процессор Motorola 68000, тот же, что и на Lisa. В декабре 1980 года, незадолго до Рождества, Джобс втайне от Раскина поручил Барреллу Смиту сделать модель с более мощным процессором. Смит, как и его кумир Возняк, целиком отдался задаче и работал сутками напролет три недели подряд, поднимаясь на все новые высоты программирования. Когда модель была готова, Джобс настоял на том, чтобы Mac перевели на Motorola 68000, а Раскину пришлось пересчитать стоимость будущего компьютера.

Но дело было не только в стремлении Джобса настоять на своем. Более дешевый микропроцессор, который предлагал использовать Раскин, был несовместим со всеми новшествами — окнами, меню, мышью, графикой, — которые команда Apple видела в Xerox PARC. Раскин сам уговаривал сотрудников съездить в PARC; ему понравились окна и дисплей с растровым отображением, а вот графика и иконки оставили его равнодушным, и мысль использовать вместо клавиатуры мышь показалась глупостью. «Часть сотрудников, работавших над проектом, загорелась идеей все делать с помощью мыши, — вспоминал он впоследствии. — И эти дурацкие иконки! Пиктограмма — это знак, который ни на одном человеческом языке невозможно объяснить. Не зря же появилась речь!»

Билл Аткинсон, бывший ученик Раскина, поддержал Джобса. Оба ратовали за мощный процессор, поддерживающий более совершенную графику и совместимый с мышью. «Пришлось Стиву отстранить Джефа от руководства проектом, — рассказывает Аткинсон. — Джеф был слишком упрям. Стив правильно сделал, что взял все в свои руки. Ему удалось добиться лучших результатов».

Дело было в разнице не столько философских взглядов, сколько характеров. «Стив любит, чтобы все всё делали по его приказу, — заметил однажды Раскин. — Мне он казался ненадежным, а ему не нравилось, если в нем замечали какие-то недостатки. Ему хотелось, чтобы на него смотрели, раскрыв рот от восхищения». Джобс отзывался о Раскине столь же нелицеприятно. «Джеф слишком серьезно к себе относился, — вспоминал он. — При этом слабо разбирался в интерфейсах. И я решил оставить кого-то из его сотрудников — действительно полезных, вроде Аткинсона, — привести парочку своих людей, взять проект в свои руки и получить в итоге более дешевый вариант Lisa, а не халтуру».

Не все члены команды сработались с Джобсом. В декабре 1980 года один из инженеров писал Раскину: «От него только напряжение, склоки и интриги, лучше бы он старался сгладить противоречия. Мне очень нравится с ним общаться, я восхищаюсь его идеями, целеустремленностью и энергией. Но в атмосфере, которую Джобс создает в коллективе, работать неуютно. Мне нужны одобрение, поддержка и покой».

Однако остальные понимали, что Джобс, несмотря на дурной характер, обладает харизмой и большим влиянием, что позволит им действительно оставить след во вселенной. Джобс внушил всем, что Раскин — мечтатель, тогда как он — человек дела и закончит работу над Mac за год. Было ясно, что ему нужен реванш за неудачу с Lisa; соперничество только подзадоривало Стива. Он предложил Джону Коучу поспорить на 5 тысяч долларов, что Mac поступит в продажу раньше, чем Lisa. «Мы сделаем компьютер, который будет лучше и дешевле Lisa, причем успеем первыми», — заявил он подчиненным.

Джобс продемонстрировал всем, кто теперь главный, отменив неофициальный семинар, который Раскин должен был проводить для всех сотрудников компании в феврале 1981 года. Раскин, случайно проходя мимо конференц-зала, обнаружил, что там собралась сотня человек, чтобы его послушать: Джобс не потрудился сообщить кому бы то ни было, что отменил встречу. Так что выступление все равно состоялось.

После этого инцидента Раскин отправил гневное письмо Майку Скотту, которому снова пришлось решать нелегкую задачу — как ему, президенту, обуздать основателя компании и одного из ее главных акционеров. Письмо было озаглавлено «Работа со Стивом Джобсом и на него». Раскин писал:

Он отвратительный руководитель… Стив мне всегда нравился, но работать с ним невозможно… Он регулярно пропускает встречи. Это стало настолько обычным делом, что вошло в поговорку… Он действует, не подумав и толком не разобравшись в ситуации… Никому не доверяет… Когда ему рассказывают новые идеи, он сперва все критикует, говорит, что это полная ерунда и бесполезная трата времени. Это уже само по себе неправильно. Но если идея хорошая, то вскоре он начинает рассказывать всем о ней так, будто это он придумал… Он не умеет слушать и вечно перебивает.

В тот день Скотт вызвал Раскина и Джобса на ковер к Марккуле. Джобс расплакался. Они с Раскиным сошлись в одном: работать вместе не получится. В случае с Lisa Скотт встал на сторону Коуча, но на этот раз решил отдать победу Джобсу. В конце концов Mac был мелким проектом, разработчики сидели далеко от главного здания — прекрасная возможность чем-то занять Джобса, чтобы не мешал основному коллективу работать. Раскина отправили в вынужденный отпуск. «Они решили пойти на уступки и найти мне какое-нибудь дело. Меня это устроило, — вспоминал Джобс. — Я словно вернулся к себе в гараж и снова руководил собственной небольшой командой».