Я так хочу

– Почему твой отец рассказал об этом тебе?

– Мы с ним были очень близки – доверяли друг другу почти все свои секреты. – Она коротко и торжествующе улыбнулась ему. – Я точно знаю, где сейчас Стивенс. И мне также известно, где спрятаны улики против Джулианы. Так что если только моя кузина не захочет, чтобы ее обвинили, и судили за убийство своего бывшего мужа, она отдаст мне эти письма.

– Милая… – Он нежно поцеловал ее в лоб. – Ты не станешь говорить об этом с Джулианой. Она – опасная женщина.

– Со мной ей не сравниться, – отозвалась Каролина. – Потому что я не позволю ей или кому-то еще стоять между мной и тем, чего я хочу.

– И что же это? – спросил он.

– Ты. – Она скользнула ладонями по его плечам и обняла коленями его бедра. – Ты весь… включая каждое мгновение твоего прошлого, настоящего и будущего.

Глава 5

Самым трудным, что Эндрю, лорду Рочестеру, когда-либо приходилось делать, было ждать следующие три дня. Он бродил в одиночестве по семейному поместью, то скучая, то тревожась. Он сходил с ума от ожидания. Но Каролина просила его подождать от нее известий, и даже если это его убьет, он сдержит свое обещание. Как он ни старался, у него никак не получалось по-настоящему поверить, что она и в самом деле получит письма обратно. Джулиана была такой же коварной и лживой, сколь искренней была Каролина… а шантажировать шантажистку задача не из легких. Более того, мысль о том, что Каролина опустится до такого, пытаясь очистить мерзостную грязь, которая появилась благодаря его усилиям… заставляла его передергиваться. К этому времени ему уже стоило привыкнуть к чувству стыда, но он все еще мучился при мысли об этом. Мужчина должен защищать женщину, которую любит – он должен был сделать так, чтобы она чувствовала себя в безопасности и счастливой – вместо этого Каролине приходилось спасать его. Застонав, он с тоской подумал о том, чтобы выпить – но черта с два он станет снова топить себя в приятном забвении алкоголя. С этого момента он будет встречать жизнь без всякой поддержки. Он больше не позволит искать себе оправданий или убежища.

А позже, всего за несколько дней до Рождества, в поместье Рочестеров пришел посланный из резиденции Харгрэйвзов лакей с маленьким свертком.

– Милорд, – сказал лакей, почтительно поклонившись. – Мисс Харгрэйвз приказала передать это только вам и никому больше.

Почти исступленно, Эндрю разорвал скрепленную печатью записку, прилагавшуюся к свертку. Взгляд его пробежался по аккуратно написанным строкам:

«Милорд,

Прошу принять этот ранний рождественский подарок. Делайте с ним, что пожелаете, и знайте, что он не накладывает на вас никаких обязательств – разве что вы отмените вашу помолвку с моей кузиной. Думаю, что вскоре она направит свои романтические устремления на какого-нибудь другого несчастного джентльмена.

Ваша Каролина»

– Лорд Рочестер, мне отнести ответ мисс Харгрэйвз? – спросил лакей.

Эндрю покачал головой, и странная легкость охватила его. Впервые в жизни он чувствовал себя таким свободным, полным приятного ожидания.

– Нет, – сказал он, голос его слегка осип. – Я отвечу мисс Харгрэйвз лично. Передайте ей, что я навещу ее на Рождество.

– Да, милорд.

Каролина сидела у огня, наслаждаясь теплом горящего святочного полена, заливавшего золотистым светом семейную гостиную. На окнах висели гладкие веточки остролиста с красными ленточками и ягодами. Восковые свечи, украшенные зеленью горели на каминной полке. Обменявшись утром подарками с семьей и слугами, все разъехались в поисках всяческих развлечений, поскольку выбор обедов и балов был огромен. Кейд покорно сопровождал Фанни на, по меньшей мере, три разных вечера, и, скорее всего они не вернутся допоздна. Каролина отвергла их просьбы поехать с ними и отказалась отвечать на их вопросы касательно ее планов.

– Это лорд Рочестер? – спросила Фанни со смесью возбуждения и тревоги. – Ты думаешь, что он заглянет, дорогая? Если так, я должна посоветовать тебе, как лучше себя с ним вести…

– Мама, – перебил Кейд, бросив на Каролину жалобный взгляд, – если ты не хочешь опоздать на вечер у Данбери, нам пора ехать.

– Да, но я должна рассказать Каролине…

– Поверь мне, – твердо сказал Кейд, водрузив шляпку на голову матери и вытягивая ее в холл, – если Рочестер решится придти, Каролина точно сообразит, что с ним делать.

– Спасибо, – беззвучно произнесла Каролина, и они обменялись усмешками, прежде чем он вывел их излишне любопытную мать из дома.

Все слуги получили выходной, и дом был тих, пока Каролина ждала. Звуки Рождества слышались с улицы… мимо проходили трубадуры, дети, распевали праздничные песенки, группки оживленных веселящихся, переходили от дома к дому.

Наконец, когда часы пробили час, послышался стук в дверь. Каролина почувствовала, как екнуло сердце. Она бросилась к двери с неприличной поспешностью и распахнула ее.

На пороге стоял Эндрю, высокий и красивый, и хотя Каролина оставалась спокойной, она ощутила, как все ее существо тянется к нему, и душа ее разрывается от томления.

– Ты пришел, – сказала она, почти напуганная тем, что случится после.

Она хотела, чтобы он сжал ее в объятиях и поцеловал ее, но вместо этого он снял шляпу и тихо заговорил.

– Я могу войти? – Она пригласила его внутрь, помогла ему снять пальто и посмотрела, как он вешает свою шляпу на вешалку в холле. Он повернулся к ней, его ясные синие глаза переполнял такой жар, что она вздрогнула. – Счастливого Рождества, – сказал он.

Каролина нервно переплела пальцы.

– Счастливого Рождества. Может, пройдем в гостиную?

Он кивнул, не отводя от нее глаз. Казалось, ему было все равно, куда идти, когда он молча последовал за ней в гостиную.

– Мы одни? – спросил он, заметив тишину, царящую в доме.

– Да. – Слишком взволнованная, чтобы сидеть, Каролина встала у огня и уставилась на его полускрытое в тени лицо. – Эндрю, – импульсивно сказала она, – прежде чем ты скажешь мне что-нибудь, я хочу объяснить… мой подарок тебе… письма… ты не должен давать мне что-то взамен. То есть, ты не должен чувствовать себя обязанным…

В этот момент он прикоснулся к ней, его большие, ласковые руки легко сжали ее лицо, большие пальцы пробежались по ее залившимся краской щекам. То, как он смотрел на нее, нежно и в то же время, словно пожирая ее глазами, заставило все ее тело затрепетать от восторга.

– Но я обязан, – прошептал он, – своим сердцем, душой, и слишком многочисленными другими частями своей анатомии, чтобы их перечислять. – Улыбка изогнула его губы. – К несчастью, единственное, что я могу тебе предложить, это не внушающий доверия подарок… немного запачканный, испорченный, и очень сомнительной ценности. Себя. – Он потянулся к ее маленьким, тонким рукам и поднес их к губам, горячими поцелуями прижимаясь к ее пальцам. – Ты примешь меня, Каролина?

Внутри нее поднималась волна счастья, заставлявшая горло сжиматься.

– Да. Ты – именно то, чего мне хотелось.

Он неожиданно расхохотался, и отпустил ее руки, чтобы отыскать что-то в своем кармане.

– Тогда, да поможет тебе Бог. – Он достал что-то блестящее и надел его на ее безымянный палец. Кольцо оказалось лишь немного большим. Каролина сжала руку в кулак и посмотрела на кольцо. Это был витиевато вырезанный золотой ободок с огромным бриллиантом в форме розочки. Камень сверкал неземным блеском в свете горящего святочного полена, так что у нее перехватило дыхание. – Оно принадлежало моей матери, – сказала Эндрю, заглядывая в ее лицо. – Она завещала его мне и надеялась, что однажды я подарю его своей жене.

– Оно прелестно, – сказала Каролина, глаза ее защипало.

Она приподняла голову, чтобы поцеловать его, и ощутила нежное прикосновение его губ к своим губам.