Брат Иуда

Он повернул голову, изучая дорогу. Этот путь, проделанный в обратном направлении, его сбивал с толку. Он пытался представить обстоятельства, при которых произошла катастрофа, мысленно сел за руль «ситроена». Тогда перед его глазами простирался большой отрезок дороги, идущей все время прямо, а по диагонали ее пересекала высоковольтная линия. А сейчас до самого горизонта он видел серую равнину, а ему навстречу бежали бесконечные провода и опоры. Андуз окончательно запутался. Он несколько раз просил Карла замедлить ход, оборачивался, чтобы посмотреть на дорогу через заднее стекло. Его взгляд наталкивался на вдову, которая слушала, как всегда, словоохотливого Учителя. Салливан машинально поглаживал портфель, где лежали… Что?.. Какие документы?.. Какие бумаги?..

— Там, — сказала Леа. — Я узнаю это место. Я помню это ограждение, справа. А напротив видна мачта.

— Остановите, — сказал Андуз Карлу, — не доезжая ограждения… Да, я тоже вспомнил.

Карл потихоньку съехал на обочину и, сняв фуражку, открыл дверцу. Пассажиры вышли, образовав необычную группу на фоне низкого неба. Женщина, усыпанная драгоценностями, мужчина в черном, как могильщик, и Учитель, любезный и услужливый, будто он встречает гостей в своей усадьбе.

— Что мне делать? — спросил Андуз.

Учитель перевел. Мадам Нолан и Салливан посовещались между собой. Адвокат ответил Учителю. Тот опять перевел:

— Объясни, как ты себя вел, очень подробно…

Но Салливан прервал его и обратился по-французски к Андузу:

— Пожалуйста… Вы расскажете нам все, что произошло… Покажите, где вы находились, когда начали тормозить…

Это уже не паломничество, а следственный эксперимент. И Андуз понял, что юрист начал проводить собственное расследование. Учитель и вдова перешли через шоссе и остановились около мачты высоковольтной линии. Андуз с адвокатом отошли назад метров на пятьдесят.

— Приблизительно здесь я затормозил.

— Где сидели жертвы?

— Справа от меня находился мсье Патрик. Он держал костыль между ног. Мсье Че сидел сзади, тоже справа.

Адвокат открыл портфель и вытащил несколько отпечатанных на машинке листов и сверился с ними. Что это за отчет? Где он его раздобыл?..

— Продолжайте, прошу вас.

Андуз попытался объяснить американцу, как себя вел старенький «ситроен» на скользкой дороге с выбоинами. Адвокат, привыкший к шикарным машинам и великолепным автомагистралям, старался вникнуть в суть.

— Да, да… — говорил он из вежливости.

Андуз, вытянув обе руки вперед, объяснял, как машину занесло. Они подошли к мачте, и Андуз остановился на том месте, где его выбросило из машины.

— Я очутился на земле. Меня оглушило, но я остался цел и невредим и почти тотчас поднялся.

Адвокат полистал свое досье, изучил схему, измерил большими шагами расстояние, затем задумался. Время от времени мимо проезжали машины, из-за стекол выглядывали любопытные лица. Адвокат перешагнул через ограждение и осмотрел подножие мачты. Затем быстро поговорил о чем-то с мадам Нолан по-английски. Он повернулся к Андузу.

— Где находились трупы?

— Мсье Патрика выбросило вперед, на другую сторону кювета, примерно на то место, где сейчас находится мадам Нолан. Его костыль валялся чуть поодаль.

— Он был мертв?

— Нет. Он еще жил несколько минут.

— Вы уверены?

— Совершенно уверен. Он пытался что-то сказать. Его губы шевелились.

— Другие свидетели это подтвердили?

— Все без исключения. К несчастью, я остался последним свидетелем, потому что трое других… Вы ведь в курсе.

— А девушка?.. Будьте любезны, позовите ее.

Все решалось в эту секунду. Андуз знаком подозвал Леа.

— Что вы видели? — спросил адвокат.

— Я была настолько потрясена, что ноги мне отказали. А когда я все-таки подошла ближе, то они оба уже умерли. Мсье Фильдар стоял на коленях перед Патриком Ноланом. Потом он поднялся и подошел к телу Че.

Адвокат повернулся к Андузу.

— Где лежал Че?

— В кювете, на куче мусора. Он погиб сразу.

— Значит, он умер первым.

— Несомненно.

Салливан взял за руку вдову и Учителя и отвел их в сторону, чтобы кое-что обсудить. Андуз, сжавшись в комок, даже не смел и взглянуть на Леа. Как он оказался прав, заставив замолчать всех троих! Мадам Нолан привело во Францию не столько горе, сколько главным образом желание подробно выяснить обстоятельства катастрофы, получить доказательство, что именно Патрик умер последним. Хорошенькое дельце для адвоката! А Андуз вообразил себе, что вдова едет поклониться месту, где ее муж и деверь распростились с жизнью. Отнюдь. И сейчас она, скорее всего, говорила о делах и о наследстве! Иногда ее очки поблескивали, когда она поворачивалась в сторону Андуза. Но они напрасно старались. Андуз себя чувствовал хозяином положения. Мадам Нолан не опустится до того, чтобы попросить Леа описать трупы! И однако, задай она только один этот вопрос, как произойдет катастрофа. Если Леа спросит: «Патрик — это тот, что с усами?», тогда откроется правда… Какой скандал!.. Только… опасаться нечего. Напрасно адвокат проявлял профессиональную подозрительность, мог ли он догадаться, что Андузу хватило ума перепутать имена… Ведь это единственный, хотя и отчаянный способ добиться наследства.

Андуз ждал, уверенный в себе и в то же время терзаемый опасениями. С полицией все гораздо проще. Она могла опираться только на свидетельские показания, полученные на месте происшествия и неоднократно подтвержденные. А свидетели, введенные в заблуждение, подтвердили, что Патрик Нолан пережил Че на несколько минут. А теперь единственным свидетелем оставалась Леа, видевшая лишь два трупа.

Адвокат перешагнул через кювет и вновь заглянул в свои бумаги.

— Вы приезжали сюда после аварии?

— Нет, — ответил Андуз.

— Теперь, когда мы вновь заговорили об аварии, всплыли ли у вас в памяти другие подробности?

— Нет.

— Священник после окончания расследования мог невзначай передать вам последние слова Патрика Нолана… Этот момент неясен, однако он имеет огромное значение.

— Думаю, что он ничего не сказал членораздельно. Его губы просто шевелились.

— Благодарю вас.

Опять они принялись что-то обсуждать. Андуз перешел через дорогу. Леа догнала его около «линкольна».

— Чего они дожидаются? — спросила она. — Здесь очень холодно.

Мадам Нолан перекрестилась, и они направились к машине. Наконец-то! Испытание закончено. Пассажиры заняли свои места. Андуз с наслаждением уселся в мягкое кресло. Столько усилий, страданий, переживаний, чтобы отвоевать эти миллионы! Он станет яростно сражаться за них с Учителем. Он их заработал с таким трудом! Он ни о чем не сожалел. Две жизни, ибо Фильдар не в счет, две жизни в обмен на все духовные благодеяния, которые Ашрам продолжит вершить… Что это значит? Покой. Безмятежное спокойствие. Жизнь войдет в свое русло. Он вдруг почувствовал прилив нежности к Леа, поискал ее руку.

— Я непременно начну лечиться, — сказал он. — Обращусь к невропатологу. Может, ты права.

Она не ответила и отдернула руку. Тем хуже! Он обойдется без Леа. Целомудрие и послушание, как у монаха! Все его мысли и заботы обратятся к Ашраму. Он посвятит ему всего себя. Он станет воистину любимым учеником. Он облагородит общину, очистит ее от подозрительных субъектов, не позволит Учителю принимать каждого встречного-поперечного. Великодушие, преданность, милосердие — это прекрасно. Но порядок, дисциплина, строгость — гораздо лучше. Именно он будет распоряжаться материальными благами!

«Линкольн» вернулся в замок.

— Через четверть часа я всех жду в приемной, — сказал Учитель.

Он провел гостей к себе в кабинет. Андуз пошел проверить, все ли готово. Цветы, очень хорошо. Бутылки убраны в холодильник. Хорошо. Молодой инспектор появился в дверях.

— Можно войти? Я не помешаю? Что вы собираетесь праздновать?

— Это вовсе не праздник. Просто мы принимаем мадам Нолан и ее адвоката.