Разоблаченный любовник

О, ну теперь ему нужно зарегистрироваться на eHarmony.com?

Его накрыла новая волна «счастья полные штаны», когда компания за соседним столиком опять разразилась веселым смехом. Бутч посмотрел в их сторону. Центром вечеринки был маленький светловолосый парень в красивом костюме. На вид ему было лет пятнадцать, но за последний месяц он стал частым гостем VIP-зала и деньгами разбрасывался словно конфетти.

Очевидно, парень компенсировал физические недостатки толщиной бумажника. Вот и еще один пример того, что деньги способны творить чудеса.

Бутч прикончил остатки скотча, махнул официантке и посмотрел на дно своего бокала. Черт. Даже после четырех двойных порций он не чувствовал хмеля в голове — вот как далеко зашла его привычка. Совершенно очевидно, что он стал алкоголиком высшей лиги: больше никаких скамеек запасных или премьер-лиг.

И когда осознание этого не встревожило его, он понял, что не застрял на окраине мира, он тонул там.

Ох, какой он заводной сегодня.

— Преподобный поведал, что тебе нужен друг.

Бутч даже не потрудился посмотреть на женщину.

— Нет спасибо.

— Почему бы тебе не взглянуть на меня для начала?

— Передай боссу, что я ценю его… — Бутч поднял глаза и захлопнул рот.

Он мгновенно узнал женщину, но, опять же, начальницу службы охраны было чертовски сложно забыть. Рост футов шесть, не меньше. Ярко-черные волосы подстрижены по-мужски. Глаза темно-серого, свинцового цвета. На ней была надета майка, открывающая накачанное тело, сплошные мускулы, вены и ни капли жира. Она создавала впечатление человека, который мог бы ломать кости и наслаждаться этим. Бутч рассеянно взглянул на ее руки. Сильные, с длинными пальцами. Такие могут нанести серьезный ущерб.

Матерь Божья… он бы хотел боли. Сегодня он бы хотел боли, нанесенной для разнообразия, телу, а не душе.

Женщина слегка улыбнулась, как будто знала, о чем он думает, и он увидел клыки. Ох… значит, она не была человеческой женщиной. Она была вампиром.

Преподобный был прав, вот подонок. Эта вампирша ему подойдет, потому что она — полная противоположность Мариссы. К тому же, ей тоже нравился анонимный секс, которым Бутч занимался всю свою взрослую жизнь. И она была тем видом боли, который он искал, даже не догадываясь об этом.

Когда он запустил руку в карман своего черного костюма от Ральфа Лорена, женщина покачала головой.

— Я не занимаюсь этим за деньги. Никогда. Считай это дружеским одолжением.

— Я не знаю тебя.

— Не ты тот друг, о котором я говорю.

Бутч посмотрел через ее плечо и заметил Ривенджа, пристально вглядывающегося в VIP-секцию. Мужчина послал ему самодовольную улыбку, после чего скрылся в своем офисе.

— Он мой очень хороший друг, — прошептала женщина.

— Правда? Как тебя зовут?

— Не важно. — Она протянула руку. — Пойдем Бутч, также известный как Брайан по фамилии О'Нил. Пойдем со мной. Забудь на некоторое время то, что заставляет тебя поглощать Лагавулин. Я обещаю, что самоуничтожение будет ждать тебя, когда ты вернешься.

Черт, его даже не особо волновало, что она знает о нем так много.

— Почему бы тебе не сказать сначала, как тебя зовут?

— Сегодня ты можешь звать меня Сочувствие. Как тебе такой вариант?

Он осмотрел ее всю: от челки до ботинок. На ней были кожаные штаны. Неудивительно.

— А ты не припасла для меня особых сюрпризов под нижним бельем, Сочувствие?

Она рассмеялась — послышался низкий богатый звук.

— Нет, члена в штанах у меня нет. Не только твой пол может быть сильным.

Он уставился в ее глаза цвета чугуна. Потом снова посмотрел в сторону приватных туалетов. Господи… Все это было так привычно. Перепих с незнакомкой, бессмысленное соединение двух тел. Это быстрое обслуживание было частью его жизни, сколько он себя помнил… хотя такого отчаяния он, казалось, еще не чувствовал никогда.

Неважно. Он, что, на самом деле, собрался блюсти целибат до тех пор, пока не подохнет из-за убитой печени? Просто потому, что женщина, которую он не заслуживал, не хотела его?

Он опустил взгляд на свои штаны. Тело проявляло инициативу. По крайней мере, биология была на его стороне.

Бутч поднялся с сиденья, грудь была холодна словно заснеженный тротуар.

— Пошли.

Камерный оркестр заиграл вальс прекрасной трелью скрипок, и Марисса стала наблюдать за сверкающей толпой, наполнившей бальную залу. Вокруг нее мужчины и женщины соединялись в пары: переплетались руки, двигались навстречу друг другу тела, встречались глаза. Мешанина из нескольких дюжин разных связующих ароматов, заполняла воздушное пространство острым запахом.

Она пыталась дышать через рот, чтобы не чувствовать его.

Тщетно, на что и рассчитывала природа. Хотя аристократия и гордилась изысканными манерами и стилем, глимера все же оставалась продуктом биологии: связываясь с женщиной, мужчина ароматом отмечал свою избранницу. Женщины, принимавшие возлюбленных, с гордостью носили на своей коже это темное благоухание.

Ну, по крайней мере, Мариссе казалось, что они делали это с гордостью.

Из ста двадцати пяти вампиров, находившихся в комнате, только она одна не имела супруга. Здесь присутствовало несколько холостых мужчин, но не было похоже, что они собирались пригласить ее на танец. Скорее уж эти Принцепсы просто отсидятся во время вальса или поведут на танцевальную площадку матерей и сестер, чем подойдут к ней.

Нет, она всегда была нежеланной, и когда парочка провальсировала возле нее, Марисса из вежливости уставилась вниз. Старательно избегающая смотреть ей в глаза, спотыкающаяся пара — последнее, что ей сейчас было нужно.

Ее кожа сморщилась от холода, и она не могла понять, почему именно сегодня вечером ее роль зрителя-изгоя казалась особенно тяжелой ношей. Ради Бога, никто из глимеры не смотрел ей в глаза почти четыре сотни лет, и она привыкла к этому. Сначала, она была нежеланной шеллан Слепого Короля. Теперь она была его бывшей нежеланной шеллан, которой пренебрегли ради возлюбленной королевы-полукровки.

Возможно, она, наконец, устала быть аутсайдером.

С трясущимися руками и плотно сжатыми губами, она подхватила тяжелую юбку своего платья и шагнула в сторону шикарного сводчатого прохода. Спасение ждало ее внутри, и она толкнула дверь в комнату отдыха, молясь… Воздух приветствовал ее ароматом фрезий и парфюма, и внутри его невидимых объятий была… лишь тишина.

Спасибо Деве-Летописице.

Она немного расслабилась, когда вошла в комнату и огляделась. Марисса всегда думала об этой ванной комнате, в особняке ее брата, как о шикарной раздевалке для дебютанток. Декорированная в ярком русско-царском духе, кроваво-красная зона для наведения красоты была обставлена десятью сочетающимися туалетными столиками, косметический набор которых содержал все, что могло украсить внешний облик женщины. В задней части помещения располагались личные туалетные комнаты, каждая из которых была отделана по рисункам различных яиц Фаберже из огромной коллекции брата.

Идеально женственны. Совершенно прекрасны.

Находясь среди всего этого, ей хотелось закричать.

Вместо этого она закусила губу и наклонилась, чтобы проверить прическу в одном из зеркал. Белокурая копна волос, достигающая поясницы, была уложена на макушке с аккуратностью часовщика, и шиньон держался крепко. Даже спустя несколько часов, укладка была на месте, жемчужины, вплетенные в прическу ее додженом, оставались именно там, где были в начале бала.

Но в тоже время, находясь на грани, она не могла почувствовать себя Марией-Антуанеттой.

Ее ожерелье опять съехало в сторону. Она повернула многоярусное жемчужное украшение так, чтобы его нижняя капелька, таитянская двадцати-трех миллиметровая жемчужина, была направлена вниз, прямо в маленькую ложбинку ее груди.

Свое серо-голубое платье — винтажный Болмон, Марисса купила на Манхеттене в 1940-х. Новые туфли, от Стюарта Вейтзмана, не были видны под длинной юбкой. Ожерелье, сережки и браслеты, как всегда, были от Тиффани: когда ее отец обнаружил замечательный магазин Луи Комфорт в начале XIX века, семья сразу стала преданным покупателям компании и оставалась им до сих пор.